
Страж "сухих" ворот: Как младшая сестренка "сделала" из Алексея Хомича великого вратаря
Страж "сухих" ворот: Как младшая сестренка "сделала" из Алексея Хомича великого вратаря
Родом он из подмосковной Дубровки. Мальчишкой занялся акробатикой, но гонять мяч было интереснее. Родители, уходя на работу, поручали сыну приглядывать за младшей сестрёнкой. Когда приятели звали Алёшу играть в футбол, он заворачивал годовалую кроху в одеяло и во дворе клал её вместо штанги ворот, которые защищал. Под руку, где лежала сестра, забить ему было невозможно, поэтому в девочку мяч ни разу не попал, и родители об этом так и не узнали. Возможно, именно тогда складывался вратарский почерк Хомича - бесстрашный, лишённый какой бы то ни было жалости к себе.
По-настоящему в футбол Алексей стал играть в 15 лет - за юношескую команду Таганского парка культуры, потом вышел на поле в форме московского "Пищевика" (1940), который участвовал в борьбе за Кубок СССР. Когда Хомича призвали в армию (1942), то отправили его не на фронт, а в группу советских войск в Иране. Там зачислили в команду столичного гарнизона. В её составе Хомич выиграл экзотический трофей - Кубок Тегерана.
Когда победа в войне была уже не за горами, в Советском Союзе стала оживать спортивная жизнь. Титулованный футболист Михаил Якушин, назначенный старшим тренером московского "Динамо" (1944), первым делом занялся обновлением команды. Среди тех, на кого Якушин положил глаз, оказался и Алексей Хомич.
Для вратаря Хомич имел весьма скромный рост - всего 172 сантиметра. Но этот недостаток компенсировался удивительной прыгучестью. Она позволяла Хомичу доставать, казалось бы, "мёртвые" мячи. И первый послевоенный чемпионат СССР по футболу (1945) выиграло "Динамо" - во многом благодаря блестящей игре Хомича. В него буквально влюбились переполненные стадионы.

После окончания сезона, московское "Динамо", усиленное армейцем Всеволодом Бобровым, отправилось на родину футбола, чтобы встретиться с лучшими клубами Британии. Англичане не сомневались, что гости проиграют все матчи.
Но стартовый поединок с "Челси" завершился с равным счётом 3:3. Публику поразила игра советской команды. После финального свистка восторженные болельщики на руках унесли Хомича в раздевалку. В следующем матче динамовцы разгромили валлийский клуб "Кардифф Сити" со счётом 10:1. Затем одержали победу над именитым "Арсеналом" - 4:3, а завершили турне ничьёй с шотландским "Рейнджерсом" - 2:2.
Взыскательную английскую публику поразила не только уникальная прыгучесть Хомича, но и отвага, с которой он бросался в ноги соперникам, не страшась травм. Британская пресса дала советскому голкиперу звучное прозвище - "Тигр". После игры с "Челси" владельцы этого клуба заявили о готовности приобрести Хомича за любую сумму, на что вратарь, не задумываясь, ответил: "Я не продаюсь!".
Простодушный в общении, напрочь лишённый звёздности, Хомич вызывал симпатию англичан даже в курьёзных ситуациях. К примеру, на банкете в честь динамовцев он вышел к микрофону и обратился к публике: "Леди и гамильтоны!". Зал взорвался от хохота. А причина оговорки была простая. В то время невероятным успехом пользовался кинофильм "Леди Гамильтон". Вот и сорвалось с языка расхожее словосочетание.
Участвовал Хомич и в скандинавском турне (1947). В трёх матчах с лучшими командами Швеции и Норвегии "Тигр" был на высоте, и динамовцы победили с общим счётом 17:2. Через два года он вновь завоевал титул чемпиона СССР.
Отыграв шесть сезонов за московское "Динамо", Хомич по воле нового тренера был отчислен из команды с обидной формулировкой "за потерю прыгучести" (1952). Правда, он успел передать частицу своего опыта перспективному ученику - Льву Яшину. А сам уехал в Минск, где в составе местного "Спартака" стал бронзовым призёром чемпионата СССР (1954), доказав, что "Тигр" прыгучести не потерял.

Однако травмы вынудили его завершить игровую карьеру (1955). Промаявшись несколько лет в динамовских структурах, Хомич решил превратить в профессию своё давнее увлечение и целых десять лет работал фотокорреспондентом. Его снимки, сделанные на соревнованиях, в том числе на чемпионатах мира в Мексике, ФРГ и Аргентине, печатались в еженедельнике "Футбол" и газете "Советский спорт".
С первых дней возникновения детского футбольного клуба "Кожаный мяч" (1964) Алексей Петрович работал в Центральном штабе этого массового турнира дворовых команд, радовался успехам мальчишек. А вот сыновья создавали ему немало проблем. Смерть жены лишила Хомича главной поддержки, потом у него диагностировали рак печени…
В истории отечественного спорта он остался таким, каким был на поле, - твёрдым, целеустремлённым и бесстрашным.
В 1997 году к 100-летию российского футбола вышла серия из пяти серебряных рублёвых монет. Одна из них - с изображением А.П.Хомича - посвящена турне московского "Динамо" по Великобритании в 1947 году.

С Алексеем Петровичем я познакомился случайно. В одно не очень прекрасное апрельское утро 1974 года мне позвонил старший товарищ и сказал, что ввиду непредвиденных обстоятельств я должен срочно "закрыть позицию". А конкретно - подстраховать ответственного за пресс-центр в ЦДСА, где в тот день делегаты XVII съезда комсомола на секционном заседании планировали обсудить вопросы физического и военно-патриотического воспитания молодёжи.
Я попытался отказаться от "позиции". Мол, не готов, не имею никаких справочных материалов, которые могут понадобиться журналистам, а времени на то, чтобы войти в курс дела, нет - секция начнётся через час. Да туда ещё добраться надо!
Старший товарищ знал всё это не хуже меня. Но, похоже, ему самому отступать было некуда, и помочь мне он мог только советом:
- Постарайся прежде всего повидать Лагутина. Знаешь его? Он человек опытный и безотказный. В случае чего - выручит.

С Борисом Лагутиным, двукратным олимпийским чемпионом по боксу, мне доводилось пересекаться. Он работал как раз в спортивном отделе ЦК ВЛКСМ. И когда я приехал в ЦДСА, Борис уже фотографировался с любителями автографов. Мы отошли в сторонку, и я рассказал ему о ситуации, в которую угодил.
- Не волнуйся, - успокоил он меня. - Журналисты здесь обычно на авось не надеются и с делегатами, которые им интересны, о встрече договариваются заранее. А если кто-то вдруг захочет вызвать делегата из зала, говори, что за это отвечает Лагутин, он сейчас в комнате президиума даёт интервью программе "Время" и скоро подойдёт. Всё!
Борис ободряюще улыбнулся и кивнул на столик с табличкой "Пресс-центр". Там я и занял "позицию". Делегаты прибывали, проходили регистрацию, общались, и в моих услугах никто не нуждался. Прозвенел звонок, все потянулись в зал. Словом, начало прошло без вопросов. Но где-то минут через 20 вопрос всё-таки возник, и не простой, а специфический.
- Мне нужны делегаты-динамовцы. Не подскажете? - Передо мной стоял хмурый человек среднего роста, увешанный фотокамерами.
- А вы из какого издания?
Человек раздвинул аппаратуру, под которой оказался бейджик с надписью: "Советский спорт. А.П. Хомич".

- Ничего себе! Вот это да! - Вырвалось у меня. Ещё бы - кумир моих ровесников! Живой! Стоит рядом, на расстоянии вытянутой руки! Забыв о вопросе, я стал рассказывать легендарному голкиперу, что у ребятни, гонявшей мяч во дворах, было два почётных титула: для забивающих голы - Бобров, для тех, кто отважно стоял на воротах, - Хомич. Я тоже хотел быть "Хомичем", но не получилось, - матери надоело отстирывать и латать мою рубашонку…
Алексей Петрович перестал хмуриться. Улыбнулся. Посочувствовал.
Ещё я рассказал Хомичу, что среди нас, пацанят, ходила история о том, будто бы англичане, чтобы посрамить "Тигра", предложили устроить такое состязание: сначала их бомбардиры бьют десять пенальти по воротам Хомича, потом наши игроки - по воротам хозяев поля. Так вот Хомич все мячи взял наглухо. Но англичане только ехидно скривили рты: мол, сейчас мы вам покажем. И вдруг к их воротам не вратарь направляется, а… обезьяна скачет! В трусах! Наши недоумевают, ведь про обезьяну не договаривались. В ответ слышат: "Что, испугались?". Тогда на точку выходит Бобров. Удар - и обезьяна вместе с мячом влетает в сетку. Лежит там и не встаёт. Так её и унесли.
- Занятная сказка! - Рассмеялся Алексей Петрович. Первый раз слышу. Правда, у меня был случай в 1945 году, когда мне удалось отбить два одиннадцатиметровых в матче с "Зенитом". По тем временам это был рекорд. Потом и другие вратари отражали по два пенальти. Но чтобы три за игру - о таком не знаю.
- Выходит, дыма без огня всё-таки не бывает, - мне жаль было детскую сказку:
- Да и вокруг большого футбола просто должны возникать легенды. Как иначе?
- От иных легенд голова болит, - возразил Алексей Петрович. - Помнится, однажды пошёл слух, будто я варю дома особый клей, которым смазываю перчатки, чтобы мяч прилипал к рукам. Ерунда полная. Но ведь многие, особенно молодые, верили - и перчатки ощупывали, и рецепт просили. Я сначала отмахивался, а потом стал говорить, что не имею права разглашать рецепт, потому как он проходит государственные испытания. А пока, ребята, тренируйтесь лучше - может, клей и не понадобится.

Тут, кстати, поблизости оказался Борис Лагутин. Он вызвался помочь Алексею Петровичу в поисках делегатов-динамовцев.
Годы спустя я узнал, что в 1949 году Хомич поставил рекорд непробиваемости - 614 минут. Это значит, что почти семь матчей подряд его ворота оставались "сухими". Потом Лев Яшин побил этот рекорд. Но и он с окончанием эпохи атакующего футбола остался в прошлом. Впрочем, если учитывать результаты всех официальных встреч, в которых участвовал Хомич, то его вратарский показатель по пропущенным голам и сегодня заслуживает уважения - 0,66 мяча за игру. Всего на его счету 78 "сухих" игр.