Российский фильм-катастрофа "Метро" вышел в лидеры проката

Это была реклама одного из рекордсменов кинотеатральной кассы - очередного патологически бездарного изделия под названием "Что творят мужчины". Такие изделия в цивилизованных странах показывают в кварталах красных фонарей - у нас их выпускают на цивильный экран, и они в лидерах проката.

Потом пошел рекордсмен главный - "Метро". И с первых кадров стало ясно, что вот здесь механизм отечественного кино дал какой-то сбой и по ошибке выпустил не угрюмый артхаус и не гламур немытый, а фильм пружинистый, держащий в напряжении и рождающий, кроме бури эмоций, кое-какие полезные выводы. Режиссер Антон Мегердичев снял не столько фильм-катастрофу, сколько  фильм-тревогу. Сугубо наш, отечественный жанр.

Хотя по жанру - фильм-катастрофа. Второй в отечественном кино. Первым был "Экипаж" Александра Митты, теперь он полузабыт, и даже его название наши прокатчики воровато отдали голливудскому Flight - "Рейсу".

Смысл как "Экипажа", так и всего этого жанра в его американском варианте в том, что некий катаклизм ставит людей на грань гибели, но весь мощный механизм государственной помощи и человеческого мужества после цепи жутких испытаний выводит героев к спасению. Эмоциональный итог этих фильмов - восхищение солидарностью, способностью общества приходить на помощь попавшим в беду.

Фильм "Метро" внешне повторяет все эти сюжетные контуры. Но есть принципиальная разница, которая и делает его в наших условиях пугающе реалистичным, делает его сигналом опасности. Он четко сигнализирует: у нас есть люди, а общества - нет.

Причины катастрофы здесь не в природном явлении, не в стихийном бедствии. Роль стихии, чреватой катаклизмами, выполняют само население страны и ее современное устройство. В огромном городе царят беззаконие, коррупция и, следственно, хаос: высотные дома-махины строятся где попало, без учета геологических особенностей почвы, без участия научной мысли, - в результате старые тоннели метро просто не выдержали нагрузки. Общее состояние всех, кто поставлен быть на страже надежности и порядка, - разгильдяйство. Хилый старичок Сергеич, путевой обходчик, замечает в туннеле метро течь: из расщелины хлещет вода с запахом тины. Он пытается сообщить об этом дежурным службам, но те привычно отмахиваются: пойди проспись с перепою. И никто не захочет услышать сигнал тревоги. С этого все и начинается: службы нашей безопасности просто не работают. И мы знаем, что это не киношная условность, - такова реальность. Кино нам только напоминает о ней, живописуя страшные последствия, которые в реальности могут случиться каждую минуту. От одной только общей безалаберности.

Когда вода прорвется в туннель, когда заблокированные люди пытаются вырваться из плена, мы воочию увидим бессилие этих служб. Люди в погонах и без оных истерикуют, стучат кулаками по столу, жмут бессистемно кнопки - но уж поздно: люди в туннеле брошены на произвол судьбы. Кинокамера взлетает от входа в метро ввысь, берет в кадр панораму улиц - и на миг покажется, что город оседлал чешуйчатый дракон. Только приглядевшись, понимаешь, что это Москва стоит в циклопической пробке. Ясно, что счет идет на минуты, а помощи придется ждать часами - ей сквозь этот ад не пробиться.

Нет, это уже не щекочущее нервы развлечение, где все условно, и откуда выходишь в благополучный город с приятным чувством безопасности. Ты эти пробки видишь ежедневно, и ежедневно машины скорой помощи не могут пробиться к умирающим, а как добираются до места катастрофы пожарные - вообще загадка. Показанный в фильме город, существующий на грани возможного, - вот он, за стенами кинозала. Он живет, пока позволяет судьба, но люди уже почти бессильны этой судьбой управлять: город парализован.

Казалось бы, по всем канонам американского жанра в фильме построены характеры и отношения между героями. Любовный треугольник, когда два соперника случайно оказываются в одном гибнущем вагоне. Жена, которая не может выбрать между двумя мужчинами, случайно приходит в нужное место, чтобы спасенная дочка могла броситься ей на шею. Любовь с первого взгляда вспыхивает на перегоне между станциями, и ей тут же суждены смертельные испытания. Как и нужно для саспенса, каждая удача приходит в последний миг и с последней каплей воздуха в легких. Сценарий не лучшее достижение фильма: число совпадений зашкаливает, а все новые препятствия, упрямо возникающие на пути героев, заставляют думать не столько о судьбе-индейке, сколько о необходимости тянуть время до финальных титров, накачивая воду в туннель и напряжение в зале. Но катастрофа показана с размахом и достоверностью, какие могут соперничать с лучшими творениями заокеанских спецов по жанру. Напряжение накаляется до предела - соседка по креслу не отрывала от глаз заплаканных кулачков. А главное, посреди всеобщего ужаса и хаоса находится место для сочувствия, благородства и самопожертвования - экстремальность ситуации выявляет человеческие характеры, становится моментом истины. И при всех сбоях, это в фильме самое интересное.

Иными словами, авторы картины отважились пренебречь и сложившимися за последние десятилетия канонами "правдивого кино" и рекомендациями критиков, видящих современный реализм только в показе черного человеческого нутра. Они оставили место для юмора (не всегда органичного) и для мелодраматических деталей типа самоотверженного юноши и умилительной собачки. Для пусть искусственно, но энергично закрученной фабулы. Для всего того, что стало в кино дефицитом. При этом фильм неглуп, в нем есть чувство стиля и такта, а если и явится неизбежный гламур, то неизменно в иронических тонах.

И на такое кино тут же обнаружился активный зрительский спрос. Это было для прокатчиков сюрпризом: они в наше кино не верят и даже не очень старались с рекламой - но сарафанное радио сделало свое дело, залы полны, у фильма есть реальные шансы отбить свой бюджет и принести его создателям средства для съемок следующей картины.

Есть такое важное понятие: запас прочности. Это когда мост может выдержать нагрузку во много раз большую, чем заявлено в технических данных. Фильм "Метро" ясно показывает, что запаса прочности у нас больше нет. И этим отличается от фильмов-катастроф голливудского образца. Запаса нет, поэтому там катастрофы чаще в кино, у нас все чаще - в реальности.