Профессор Тимур Валиев: Детские онкологи внедряют новый протокол лечения детских лейкозов

В 2026 году в клиническую практику России войдет новый протокол лечения острых лейкозов у детей ВFM 2009. Сообщение для узкого круга? Отнюдь! Оно касается и тех, кто лечит, а главное тех, кого лечат. А точнее, детей, которым требуется спасение от тяжелейшего недуга - лейкоза. И знать об этом должны не только врачи и непосредственно причастные. Об этом говорим с заведующим отделением гематологии НИИ детской онкологии и гематологии НМИЦ онкологии имени Н.Н. Блохина, главой группы BFM 2009 в России, доктором медицинских наук, профессором Тимуром Валиевым.

Тимур Теймуразович родился 43 года назад в Ульяновске. Окончил Ульяновский медицинский институт. Основное место нынешней службы - всемирно известный онкоцентр имени Блохина. К чему такая информация? Признаюсь, греет душу, что сегодняшний собеседник - мой земляк - волжанин, что трудится в центре великого ученого, великого врача и тоже волжанина, нижегородца Николая Николаевича Блохина. Кстати, и последующий руководитель центра тоже был из Нижнего Новгорода - Николай Николаевич Трапезников. Повезло знать их, беседовать с ними. Корни не имеют значения? Наверное, не имеют, но...

Тимур Теймуразович! Что такое протокол BFM? Существуют ли другие протоколы лечения острого лейкоза у детей?

Тимур Валиев: Протокол - это систематизированный, алгоритмизированный план диагностики и лечения того или иного заболевания. Протокол позволяет добиться наилучших результатов и сделать эти результаты равно доступными для всех пациентов, вне зависимости от того, в какой клинике или у какого врача они лечатся.

В мире, насколько известно, действует множество протоколов лечения острых лейкозов у детей. Почему именно BFM признаны наиболее востребованными?

Тимур Валиев: Не случайно в названии современного протокола ALL-IC BFM приставка IC расшифровывается как intercontinental. То есть эти протоколы применяются на всех континентах. Если позволите, немного истории.

Позволю.

Тимур Валиев: История группы BFM началась в 1970-е годы, когда был разработан так называемый Берлинский протокол. Его целью было систематизировать и унифицировать лечение острого лимфобластного лейкоза. Стало ясно, что лечить по-разному, полагаясь на мнение отдельного врача или традиции конкретной клиники, невозможно. Нужно программное, протокольное лечение, где точно прописано, какой препарат, в какой дозе и когда следует вводить. Позже к Берлину присоединились клиники Франкфурта и Мюнстера. Так возникла группа BFM (Berlin - Frankfurt - Mnster). С тех пор группа постоянно совершенствует протоколы, внедряя новые диагностические и терапевтические подходы.

И...

Тимур Валиев: ...и благодаря этой работе острый лимфобластный лейкоз у детей стал потенциально излечимым заболеванием. Всего за три десятилетия он перешел из категории смертельных в потенциально излечимые болезни. Это стало одним из крупнейших достижений не только детской гематологии, но и всей клинической медицины XX века.

А в нашей стране?

Тимур Валиев: В нашей стране протоколы группы BFM применяются уже также три десятилетия. Сегодня по протоколу BFM 2002, внесенному в клинические рекомендации и одобренному Минздравом Российской Федерации, лечат в 18 онкологических клиниках страны. Это достаточно широкое распространение протокола.

Версия 2002 года - одна из последних в группе BFM?

Тимур Валиев: Совершенно верно. По ней работают не только российские клиники, но и центры из Казахстана, Азербайджана, стран дальнего зарубежья. Этот протокол до сих пор не потерял своей актуальности. Несмотря на то что за окном уже 2025 год, протокол 2002 года остается воспроизводимым, высокоэффективным и успешным с точки зрения результатов лечения.

Тимур, на дворе - мир цифр...

Тимур Валиев: Намек понял. Сегодня показатели десятилетней общей выживаемости детей с острым лимфобластным лейкозом в нашей стране превысили 90%, а в некоторых подгруппах заболевания - 95%. Это выдающийся результат. Теперь перед нами новая задача: как сохранить столь высокие показатели, но при меньшей токсичности лечения.

Вот и я слышала, что протокол BFM более токсичный по сравнению с другим популярным протоколом группы MB?

Тимур Валиев: Совершенно нет! Набор препаратов у этих протоколов идентичен. Но подход к достижению высоких показателей выживаемости разный. Протокол группы BFM достигает этого через интенсифицированные режимы лечения у некоторых когорт пациентов. А протокол MB менее интенсивный, но более пролонгированный, с более длительным курсом терапии. У каждого протокола свои плюсы и минусы.

Мы можем увидеть одну опухолевую клетку среди миллиона других. Этот метод более чувствительный, чем обычное цитологическое исследование

Например, поддерживающая терапия в BFM проводится таблетированными препаратами. Это удобно и для врача, и для пациента. В протоколе MB препараты вводят внутримышечно, что создает определенные неудобства. Еще один плюс BFM: на этапе поддерживающей терапии не обязательно посещать детского онколога. Ее может проводить педиатр, потому что контроль анализа крови и корректировка доз достаточно просты. Мы всегда детально прописываем схему в выписке, и проблем не возникает.

Но вернемся к теме смены протокола. В 2026 году Россия, те ее онкологические центры, которые состоят в международной группе BFM, перейдут на версию 2009. Чем эта версия отличается от действующей?

Тимур Валиев: В середине ноября мы с коллегами встречались на V Школе российской группы протокола BFM, чтобы подвести итоги работы по протоколу версии 2002 года и обсудить ключевые моменты внедрения нового протокола.

Значит, ожидаются изменения. Какие результаты достигнуты, и что будет дальше?

Тимур Валиев: Прежде всего - снижение токсичности при сохранении высокой эффективности протокола. Новая версия - 2009 - именно об этом. Химиотерапия, как известно, может вызывать серьезные побочные эффекты на различные органы и системы. А современная клиническая практика позволяет выделять группы пациентов, для которых можно уменьшить интенсивность терапии без потери эффективности.

Эффективность лечения лейкозов не связана напрямую с высокой интенсивностью химиотерапии?

Тимур Валиев: Особенность BFM 2009 - оценка минимальной остаточной болезни. Когда мы оцениваем, вышел пациент в ремиссию или нет, то оцениваем порядка 500 клеток. Если среди них нет опухолевых, значит, пациент в ремиссии.

Тимур Валиев: Острый лимфобластный лейкоз у детейстал излечимым заболеванием. Фото: НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина

Но сегодня есть более чувствительные методы, позволяющие более точно определить статус ремиссии. Мы уже можем увидеть одну опухолевую клетку среди миллиона других. Кроме того, под микроскопом клетки болезни и восстановленные предшественники костного мозга очень похожи. Но современные иммунологические и молекулярные методы позволяют не только морфологически, но и по особому набору маркеров точно определить клетки острого лимфобластного лейкоза. Этот метод более чувствительный и специфичный, чем обычное цитологическое исследование.

Это влияет на снижение токсичности лечения? Как именно?

Тимур Валиев: Если мы видим хотя бы одну опухолевую клетку на миллион, пациента переводят на более интенсивную программу, потому что стандартное лечение для него становится недостаточно эффективным. Оценка минимальной остаточной болезни позволяет выявлять таких пациентов заранее и вовремя усиливать терапию. А это повышает результаты в неблагоприятной группе.

С другой стороны, пациенты, которые показывают полный ответ, могут продолжать лечение по стандартной схеме. Для них не требуется интенсификация. Они смогут достигнуть высоких показателей выживаемости при менее интенсивной терапии. Именно этот механизм диверсификации пациентов позволяет снижать токсичность лечения в протоколе BFM 2009.

Второй путь - использование менее токсичных препаратов, которые уже предусмотрены в протоколах 2002 и 2009 и одобрены минздравом. Это так называемые пегилированные формы препаратов.

Что это за препараты?

Тимур Валиев: Они менее иммуногенны, то есть аллергические и токсические реакции выражены слабее. По предварительным данным, не только снижают токсичность, но и оказывают положительный эффект на выживаемость пациентов.

То, о чем вы сказали, потрясающе: выявить одну клетку на миллион и продолжить борьбу! Но во всех ли клиниках страны есть возможность определять минимальную остаточную болезнь с такой точностью?

Тимур Валиев: Клиники, у которых нет таких возможностей, направляют образцы костного мозга к нам, в Институт детской онкологии и гематологии НМИЦ онкологии имени Блохина. На базе института работает референс-центр иммунологической диагностики лейкозов для клиник BFM. Мы даем результаты в течение суток, перепроверяем сложные случаи и всегда поддерживаем связь с центрами-участниками.

Какова роль гематологов детского института Онкоцентра Блохина в процессе внедрения новой версии протокола BFM в клиническую практику российских центров?

Тимур Валиев: Мы разработчики клинических рекомендаций. И мы участвуем в каждом заседании профильного комитета минздрава, чтобы своевременно включать все инновации по лечению острого лимфобластного лейкоза, которые существуют в мире и в России. Стараемся отражать эти новшества в актуальных версиях рекомендаций.

Мы постоянно связаны с центральной командой группы BFM. Наше гематологическое отделение уже более 30 лет участник этого международного сообщества, занимающегося диагностикой и лечением острого лимфобластного лейкоза. Наши данные учитываются на международном уровне. Активную образовательную работу в рамках общества детских онкологов-гематологов ведем в России: проводим семинары, выезжаем в регионы, рассказываем об инновациях в лечении острого лимфобластного лейкоза, консультируем коллег заочно и очно.

И все-таки, когда именно пациенты в регионах смогут начать лечиться по новому протоколу?

Тимур Валиев: Пациенты из регионов смогут лечиться по протоколу 2009 года с января 2026 года. В свою очередь, пациенты НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина смогут начать лечение уже в версии 2024 года с июня будущего года. Необходимо подготовить клиническую, материально-техническую базы. Нам нужны дополнительные реактивы, тест-системы для анализа лейкемического клона клеток. А это требует времени.

Скольким детям можно помочь?

Тимур Валиев: В среднем в России каждый год диагностируется около 1600 случаев острого лимфобластного лейкоза. И каждый из этих детей может получить высокоэффективное лечение по протоколу BFM. Все дети, которые проходят лечение в рамках протокола BFM, независимо от его версии, находятся под постоянным контролем нашей группы. Мы оцениваем отдаленные эффекты лечения, помогаем с их социализацией и улучшением качества жизни. Многие из этих пациентов окончили вуз, построили семьи и успешно реализуют себя как полноправные граждане. Это и есть наша главная цель.