О тех, кто воюет за нас: Корреспонденты "РГ" побывали в госпитале имени Мандрыка

Говорят, тому тяжело, кто помнит все. Проще забыть? Можно забыть? Давно живу. Ответа не знаю. А сегодня еду в госпиталь Мандрыка. Московские пробки удлиняют время в пути. Невольное воспоминание, недалекое: 9 мая нынешнего года. Приглашена на гостевую трибуну парада Победы. Место сбора гостей. Подходит красавец в камуфляже, спрашивает: чем помочь? Не замечаю, что одна нога у него железная, современный протез. Фотографировались, разговаривали. Оказалось, что 53-летний участник СВО Сережа, позывной Тихий, мой земляк из Нижнего Новгорода. Почему о нем думалось по дороге в госпиталь?

Позвонила Сереже. Знакомый голос. Сережа теперь спикер общества "Знание", читает лекции студентам на тему СВО. Ведет уроки, играет в хоккей. Подготовил дачу к зиме. Младшая дочь - семиклассница Анна по-прежнему занимается хоккеем. Старшая Александра замужем за десантником, который с первого дня "за лентой". Внучке скоро полтора года.

- Езжу регулярно к бойцам на передовую. Отвожу гуманитарку, которую сами и собираем. Победа будет за нами! - доложил мой Тихий Сергей Харинов.

Сергей Харинов с позывным Тихий - земляк из Нижнего Новгорода. Фото: Из архива Ирины Краснопольской

Его фотографию, фамилию можно теперь публиковать. А вот тех , с кем в этот раз познакомилась в госпитале Мандрыка, пока не всегда. Предупредили: "Снимать со спины, имена называть не всегда".

Была, писала об этом госпитале в самом начале СВО. Тогда было заметно, что помимо раненых, больных, помимо сотрудников, здесь много пришлых: родственники, друзья, которые помогали в уходе. Сейчас такого нет. Но и проблем с уходом нет: достаточно очень, как всегда, внимательного, доброжелательного персонала. Это же так важно! Многие наши беды - следствие утраты доброжелательности, доброго отношение друг к другу. Злыми становимся. А боль, несчастье иногда еще обостряют эти черты характера. Судьба у каждого своя. В госпитале люди разных судеб и разного возраста.

Настоящий полковник

...В сопровождении очаровательных сотрудниц госпиталя Юли и Наташи выходим из кабинета группы психологической работы. Идем во второе хирургическое отделение. Здесь три отделения хирургии: обычная ситуация в госпиталях.

Опять вмешивается, подсказывает собственная память. Госпитали Второй мировой войны. Школьницей не однажды в них бывала. Усвоила: попадают в них не потому, что больны, а потому, что воюют, получают ранения. А ранения подлежат хирургическому лечению.

Надо надевать бахилы, которые в красивых емкостях зеленого цвета. Госпиталь поражает стерильной чистотой: будто здесь никто не ходит, никто не лежит, никто не лечится.

В центре общей хирургии госпиталя 60 коек. Возглавляет его доктор медицинских наук полковник медицинской службы Дмитрий Шамильевич Салимов. К нему мы не заходим?

- Его сейчас нет. Он в операционной.

Дальше по коридору. За небольшой стойкой дежурная постовая медицинская сестра Екатерина.

- Сколько лет вы здесь работаете? Откуда вы?

- Я из Владимирской области. В госпитале лет восемь Приезжаю не каждый день. По графику: сутки через трое.

У процедурного кабинета кресло-каталка. По соседству палата N 580. Кстати, у каждой палаты свой номер. По разрешению Наташи мы в нее заходим. А тут такой красавец лежит!

- Снимать вас можно?

- С затылка можно.

- Я из "Российской газеты". Меня зовут Ирина Григорьевна Краснопольская. А вас?

- Я Павел Михайлович из Ленинградской области, город Сосновый Бор.

- Мне сказали, что вам 38 лет.

- 41 год.

- Так вы старый?

- Я очень старый. В каком звании? Полковник. В 2001 году поступил в Санкт-Петербургский военный институт внутренних войск МВД России. В семье двое детей. Я и брат. Сейчас ему 33 года. Он тоже военный. Хотя не планировал им быть. У него на гражданке не очень получалось. А я служил в Росгвардии и забрал его к себе. Что случилось со мной? Проверяли позиции, поехали на квадроцикле, поймал квадрокоптер...

- Осколок?

- Да, сброс. И все. Жизнь без ноги. Тут оказался. Сознание не терял. Оперировал меня Алексей Николаевич Чеснаков. Сначала меня вывезли в Валуйки. Первую операцию там сделали. Потом в Белгороде вторая операция. И уже из Белгорода перевезли сюда.

- Три операции?

- Да. Коленка осталась. И это хорошо.

- Вам уже предлагали протез?

- Еще рано. Всего шестнадцать дней прошло. Но уже могу встать.

- Семья в курсе? Какая семья?

- Жена - ваша тезка, Ирина. Двое детей: Валерия и Гордей. Дочка в 10-м классе, сын во втором. Супруга хочет привезти всех в выходные. Куда я потом? Еще непонятно. Жена работает на атомной станции, экономист высшей категории. Родители тоже в Санкт-Петербурге. Жилье в Сосновом Бору. Пока служебное, я же в Росгвардии служил. Отслужил, уволился, и через три месяца меня мобилизовали. Все непросто. Но... Жизнь - прекрасная штука. Интересная. Несмотря ни на что. Самое главное, человек должен быть человечным.

И даже когда так тяжело, жалоб нет. Фото: Сергей Куксин

- Павел, вы еще и философ...

- Наша жизнь - как железная дорога. Мы едем по путям. Если ответвление есть, тот же тупик, паровоз остановился. Проблема решилась - и паровоз пошел опять прямо. Главное, не сойти с пути. И чтобы войны не было.

Павел Михайлович... Настоящие полковники не только в популярных песнях.

Моя сопровождающая строго напоминает: полковника ждут в операционной. Предстоит перевязка под наркозом.

Радоваться мелочам

Выходим из 580-й. У стены кресла-каталки. У стойки молодой красавец, опоясанный бинтами.

Со спины снимать можно. Фото: Сергей Куксин

- Сколько вам лет? Как вас зовут? Откуда вы? Что с вами произошло?

- Я Иван Малахов. Лейтенант. Мне 30 лет. Родился в Нижнем Тагиле. Ранен в Серебрянском лесничестве. Мина взрывная. Нет сустава. На СВО пошел сам. А кто еще должен идти? Я не военный. Служил срочную. Учился в юридическом. Не окончил. Планы? Руку восстановить. Что дальше? Справедливость вернуть.

- В госпиталь Мандрыка сразу попали?

- Нет, сначала был в Белгороде.

- А ранили, где?

- На границе ЛНР и ДНР. Сопровождал группу на ротацию. Первый прошел, второй прошел, а потом минный взрыв.

- Потеряли сознание?

- Нет, я в сознании был. Двое погибли сразу. Меня ранило. Говорят, все восстановится. Сколько было операций? Всего 28. В госпитале Мандрыка - 27.

- Рекордсмен!

- Руку спасали. Пальцы уже двигаются.

- Ваня, как ты думаешь, что бы я тебе пожелала?

- Наверное, выздоровления.

- Угадал! Хочу, чтобы ты поправился, чтобы женился. У тебя будут роскошные дети! У тебя же такое хорошее лицо. И такое хорошее имя: Иван, Ваня, Ванька, Ванечка, Ванюшка...

- Родителям спасибо.

...На лифте спускаемся на второй этаж в травматологическое отделение. Да, госпиталь мы привычно ассоциируем с ранеными. Но во время столкновений, во время войны особенно, не только ранения, а именно травмы, полученные и во время боя, и в окопах. От травм никуда не уйти. И никакой искусственный интеллект от них не спасет. Может, предупредит: не ходи туда - получишь травму. Признаюсь, в такие предсказания не очень верю. Права? Не права?

Не имеет значения, кто ты - рядовой, солдат, контрактник… Если ты попал в госпиталь, хоть маршал, одинаковое отношение - самое доброжелательное

Идем в отделение травмы, в котором лежат и раненые. Ранение же может сопровождаться травмой. Или наоборот: человек получил травму и попал под пулю. Всякое бывает. Что есть, то есть, и от этого никуда не деться. В травматологическом отделении 19 палат. Тоже под номерами. Дежурная по этажу - младшая медицинская сестра Оксана Викторовна Большакова из Гусь-Хрустального района. Ей 50 лет. У нее две дочки. Одна замужем, работает. Вторая учится в 11-м классе. Большакова трудится в госпитале шестнадцатый год.

- Оксана, когда было тяжелее?

- Сейчас. Очень их жалко. Они же за нас воюют. Нас защищают, чтобы мы мирно жили.

Палата N 264 в отделении травмы. Даже стулья здесь какие-то особенные: мягкие, с красивой обивкой. Не говорю об этом вслух, но впечатление такое, что сопровождающая меня Наташа выбирает палаты, где лежат красавцы. Были красавец полковник, красавец лейтенант. И вот теперь снова красавец с симпатичными ямочками на щеках. Кто?

- Младший лейтенант Руслан Афраимович Колыванов.

- Вы кадровый военный?

- Нет, я доброволец, сам подписал контракт. Почему? Надоело сидеть и смотреть: там люди возраста моего отца воюют.

- Сразу же стали лейтенантом?

- Не сразу. Был рядовым. Я из Москвы. Всю жизнь жил в Северном Тушино, а в последние пару лет переехал в Красногорск. Семьи пока нет. Позавчера 31 год исполнился. Что со мной произошло? Минометом накрыло. Снаряд попал в ногу, но не разорвался. Оперировали. Кто? Не знаю, я под наркозом был.

- Нашего Руслана видел весь мир, - хвалится Наташа. - К нему приезжал Владимир Владимирович Путин.

- Руслан, так это у тебя наш президент был? Он видел твою татуировку?

- Конечно! Что он сказал? Ничего. Ошибки молодости. Владимир Владимирович мне пожелал здоровья. Сказал рад, что я живой остался.

- Вот тебя подлечат, и куда ты?

- Дальше буду служить.

- Станешь кадровым военным?

- Наверное, так.

- Президент был в этой палате?

- Нет, в другой. Меня сюда после операции перевели.

- А костыли почему?

- Я только недавно на них потихоньку ходить начал. Надо скорее восстанавливаться. Всю эту движуху заканчивать нашей победой. По-другому никак! Другое невозможно.

- Ты злой или добрый?

Идет восстановление. Без коляски, увы, не обойтись. Фото: Сергей Куксин

- Я добрый. Мы свои интересы отстаиваем. Кто родители? Мама - медсестра в медицинском центре. Отец - водитель такси. Семьи пока нет. Даже нет невесты. Конечно, хочется, чтобы была семья, дети. Чтобы было все нормально. Как у всех. Кем до армии был? Работал в депо. Сначала помощником машиниста. Потом в ремонт техником ушел.

- Можешь водить поезда?

- Я этому учился. У меня профильное образование железнодорожное. Работал на рижском направлении. С рельсов, слава богу, не сходил. Кто здесь навещает? Пока только родители приезжали. Разрешают лишь близким. Что пожелал бы родителям? Здоровья и терпения. Чтобы дождались окончания войны, чтобы у всех родителей дети вернулись домой.

- Ты единственный сын?

- Нет, нас четверо. Брат и две сестры. Брат занимается автомобилями. Сестра работает в магазине. А младшей сестренке всего 11 лет. Кем стану на гражданке? Наверное, обратно в депо вернусь. А потом... Рано загадывать. Диктует жизнь. Что надо, чтобы чувствовать себя в ней счастливым? Наверное, радоваться мелочам.

- Что значит мелочам?

- Элементарно: просыпаешься, видишь рассвет - и уже как-то радостно становится. А еще, конечно, доброта.

- Русланчик! Вот заведешь семью, появятся дети. Кем бы ты хотел, чтобы они были?

- Человеками.

...Уходим из отделения травмы. Идем к начальнику госпиталя генерал-майору Павлу Евгеньевичу Крайнюкову. Его кабинет на первом этаже. Ждем лифта. Рядом ждет еще один обитатель госпиталя.

- Как вас зовут?

- Александр. Зачем фамилия? Я человек скромный. Мне популярность не нужна. В каком чине? Откуда? Младший лейтенант. Из Воронежа. Ранены ноги, рука. На СВО пошел сам. Мне 38 лет. Женат. Кто жена? Красавица.

- Вы тоже красавец?

- Я (смеется) идеал мужской красоты и скромности. Сейчас иду покурить. До СВО был свой бизнес. Грузоперевозки. У меня два сына. Один только в школу пошел, второй в третьем классе. Жена в Воронеже. Приезжает навещать. Надеюсь, после выписки из госпиталя отпуск дадут... А потом дальше воевать. До победы.

Хирург по жизни

Перед входом к начальнику госпиталя наглядная информация: "Центральный военный клинический госпиталь имени Петра Васильевича Мандрыка. Прием по личным вопросам военнослужащих, членов их семей, гражданского персонала начальником госпиталя им. Мандрыка: четверг с 10 до 16". Мои сопровождающие поясняют: это для сотрудников.

Наверное, важно, чтобы такое закрытое режимное учреждение возглавлял человек, который с ходу вызывает симпатию. Начальник госпиталя Мандрыка - врач, ученый, генерал-майор медицинской службы Павел Евгеньевич Крайнюков - именно такой. В командирском кресле он двенадцатый год.

Это очень важно, когда человек, от которого так много зависит, не только высочайшего уровня профессионал, но и настолько доброжелателен. Автор и начальник госпиталя Мандрыка генерал-майор медицинской службы Павел Крайнюков. Фото: Сергей Куксин

- Вы знаете, - говорит генерал, - что мысли материальны. В 2009 году, когда я был начальником Ростовского госпиталя, к нам приехал известный ученый, врач генерал-майор Владимир Борисович Симоненко. Он лекцию у нас читал. Смотрю, идет генерал в красивой форме, сзади два полковника. Начальник госпиталя Мандрыка. Про себя подумал: вот бы стать начальником госпиталя Мандрыка. Стал им через пять лет.

Мечты сбываются?..

Павел Крайнюков: Если честно, не собирался я в Москву. Я с Волги, из Самарской области. Долго служил в Сибири. Восемь лет был начальником хирургического отделения, потом начальником госпиталя двухсоткоечного.

Так вы хирург?

Павел Крайнюков: Да, и по образованию, и по жизни. Хотя сейчас оперирую редко. Потом ушел в госпиталь на 400 коек, потом в Ростов на 600 коек Думал там остаться жить. Но судьба так распорядилась: Москва, госпиталь Мандрыка. Живу неподалеку. В 06.30 я уже на месте, на работе.

Рано вставать нормально?

Павел Крайнюков: Совершенно нормально! Это и по-медицински правильно. В этот момент определенные гормоны начинают пробуждение. И ты должен проснуться и начать действовать.

Вы волжанин из Саратова....

Павел Крайнюков: И окончил в Самаре военно-медицинский факультет.

Не жалеете, что посвятили жизнь военной медицине?

Павел Крайнюков: Ни капли! Это же очень здорово.

Бываете в театре, слушаете музыку, читаете книги?

Павел Крайнюков: Конечно! И книги читаю, и музыку слушаю, и в театр хожу. Больше мне нравится музыка патриотическая.

А семья генеральская?

Павел Крайнюков: Супруга - врач-стоматолог, два сына - офицеры, тоже врачи. Внуков пока нет. Только женились: один в прошлом году, второй в этом.

Какие сейчас главные вопросы для госпиталя Мандрыка? СВО вносит свои коррективы?

Павел Крайнюков: Последние годы закалили коллектив. Не только госпиталя, военных медиков. И коллектив, и каждый лично стал другим человеком. Люди стали добрее.

Добрее?

Павел Крайнюков:

Однозначно! Я здесь 12 лет. Вижу, чувствую это. Вот вы сегодня раненых видели, мальчишек посмотрели. Они сейчас другие, не как раньше. Не говорю, что они раньше хуже были. Просто сейчас это уже умудренные опытом, знающие, что делают, понимающие, как делать дальше, прекрасно оценивающие обстановку. Несмотря на возраст, это умудренные мужики, которые прекрасно отдают себе отчет в том, что происходит, как происходит, зачем они здесь на этой земле. Сама жизнь им просто раньше дала ответы на все вопросы, которые каждый мужчина и человек задает сам себе. И они ответы эти получили.

Иногда очень дорогой ценой. Вам их жалко?

Павел Крайнюков: Знаете, я не люблю жалеть.

Вы злой?

Павел Крайнюков: Не жалеть - это не значит злой. Что значит жалеть? Вот сопереживать им, да. Я им сопереживаю. Но не жалею. Жалеть - это когда напротив тебя. А когда ты с ним переживаешь, ты с ним.

Целая философия...

Павел Крайнюков: Вот так. И раненые сейчас совершенно другие. Может, это не надо указывать, но они даже со старшими начальниками ведут себя уверенно. Это четко прослеживается. Дескать, мы свою работу знаем. И вы сами не подведите. Не потому, что их заинструктировали, запретили говорить. Не поэтому. А потому что они в этом убеждены. Нет меркантильности. Никто ничего лично себе не просит. Один попросил маму полечить, еще кто-то с подобной просьбой. Госпиталь в целом? Отношения сотрудников между собой, всего коллектива стали более глубинными. Все знают, что так нельзя делать, а надо делать вот так. И не потому, что так в инструкции написано, а по совести, по-человечески.

Хороший здесь начальник? Или мне он просто нравится?

Павел Крайнюков: Дело не в том, хороший или нехороший. На месте или не на месте.

Так вы на месте или нет?

Павел Крайнюков: Думаю, еще послужим. Хотя я собирался уволиться еще три года назад.

На работу в 06.30. Во сколько уходите с работы?

Павел Крайнюков: В семь вечера. Когда был в театре в последний раз? Второго прилетел из командировки, и сразу вечером с супругой пошли на концерт Розенбаума в Театре Российской армии. Мы с этим театром, как города-побратимы. Дружим домами.

Надежда у человека должна быть?

Павел Крайнюков: Поговорка же есть, что надежда умирает последней. Человек всегда надеется. Пока он надеется, он человек. Как только перестал...

А мечты у генерала?

Павел Крайнюков: Мечтаю спрыгнуть с парашютом.

Парашют такой есть?

Павел Крайнюков: Есть. Можете не намекать, что я толстый. Я в меру упитанный. Но не прыгаю. Почему? А тогда как жить без мечты? Есть желание, цель, намерения.

Персонал госпиталя Мандрыка особенный?

Павел Крайнюков: Когда пришел сюда, думал, это специально так, такое отношение к пациентам. Не имеет значения, кто ты - рядовой, солдат, контрактник... Если ты попал в госпиталь, хоть маршал, одинаковое отношение - самое доброжелательное. Госпиталь Мандрыка, его персонал славны именно доброжелательным отношением. И к пациентам, и друг к другу.

Сейчас все чаще приводят данные статистики о том, что доброжелательные живут дольше, болеют меньше, выздоравливают быстрее.

Павел Крайнюков: Это доказано практикой.

Знаете почему я вас спросила, жалко ли вам их? Помните, пожалела - значит полюбила. Когда в начале СВО я была в госпитале Мандрыка, со мной везде пожилая нянечка ходила. Молча слушала наши разговоры. Спросила у нее: "Что вы ходите за мной?" Ответила: "Вы поймите, мне их так жалко! Я так хочу, чтобы они все поправились".

Иного желания нет.