Что искали в Таласе российские меннониты

Историю российских немцев-менонитов бережно хранит друг редакции "РГ", бывший журналист, ответственный секретарь ветеранов труда Вооруженных сил Бакай-Атинского района Таласской области Жоомарт Бейшеналиев. С его подачи мы уже начали рассказывать историю их расселения в Кыргызстане. Бейшеналиев решил пойти дальше газетных публикаций и выпустить книгу, в которую войдут не только голые факты, но и воспоминания некогда живших здесь людей. Материалами из будущего издания автор и поделился с "РГ".

Лопаты вместо ружей

Мы держим в руках рассказ Павла Петерса о жизни его деда Абрама. Они интересны тем, что именно Петерс-старший возглавил переселение меннонитов братской общины, а это порядка 90 семей, из Екатеринославской (ныне Днепропетровской области), Таврической и Самарской губерний в Среднюю Азию, в частности в Киргизию, в 1880-1882 годы позапрошлого века.

Из Восточной Пруссии меннониты добровольно мигрировали в Россию еще в 1789 году. С родных мест их согнало требование властей принимать участие в военной службе, что для меннонитов было недопустимо. В то же время Россия приняла верующих пацифистов с распростертыми объятиями - между представителями меннонитских общин и уполномоченными высших государственных инстанций было подписано соглашение, охватывающее как духовные аспекты, так и вопросы экономического и хозяйственного характера.

Большие и маленькие колонны одноконных и запряженных двумя лошадьми бричек двинулись из Восточной Пруссии через Польшу к хуторам Екатеринославской и Таврической губерний. Тут им предоставляли земли на очень выгодных условиях.

Много тоже плохо

Немцы-меннониты - народ трудолюбивый, к тому же они придерживались политики "активной демографии" - в каждой семье было до 10 детей. Так что через несколько десятков лет имеющихся пахотных земель для новых семей уже не хватало. Даже дополнительно арендованные площади не удовлетворяли потребностей общины. Назревал социально-экономический и идеологический раскол. Единоверцы разделились на зажиточных - с большим количеством пахотных угодий - и малоимущих, которые еле-еле сводили концы с концами среди, казалось бы, близких людей и на плодородных землях.

Оказал серьезное влияние на дальнейшие события и духовный раскол общины, в результате которого выделилось два течения. "Староверы" строго придерживались первоначальных догм - крещение совершалось только по вере и над взрослыми погружением в воду. Церкви этого течения назывались "меннонитские братские общины". В новом крыле крестили тоже взрослых, но не погружением, а обрызгиванием водой. И самое главное: "отщепенцы" ввели новшество, согласно которому курение и употребление вина больше не считались грехом, как это признавалось традиционными нормами меннонитской общины. Увидев это, один из пресвитеров-староверов Абрам Петерс со своим помощником Яковом Янценом решили спасти то, что осталось от традиций.

Только не Америка!

Сейчас мы уже не узнаем, почему Петерс пришел к такому выводу, но он был убежден: не в Америке, куда меннониты тоже могли уехать, а именно в Средней Азии они могут найти новый дом для своей общины и защитить ее от проникновения неугодных Богу явлений. Он быстро нашел единомышленников, и уже в конце 70-х годов XIX века в Петербург выдвинулась делегация меннонитов с прошением о разрешении выехать в Среднюю Азию и обеспечении переселенцев землей. Процесс получения царского дозволения оказался долгим и претерпел несколько отказов. На том все могло и закончиться, но меннониты оказались людьми упорными и связались с губернатором Туркестана, генерал-адьютантом Константином Кауфманом. И именно благодаря ему они все же получили разрешение на эту опасную авантюру - отправиться покорять неизведанные, далекие целинные земли Средней Азии.

Бедный дядя Ведель

1 августа 1880 года под предводительством Петерса и Янцена начался долгий и крайне опасный путь в поисках нового дома для меннонитов-староверов и их семей. Брички, на которые был сложен весь необходимый для жизни скарб, проходили почти по тому же пути, что и нынешняя железнодорожная ветка из Куйбышева в Ташкент через Оренбург. Добраться до земель обетованных удалось не всем. По воспоминаниям Петерса, в дороге умерло четверо. Одна трагическая смерть выделена в воспоминаниях особо - некоего дяди Веделя. На ночной стоянке он отошел справить нужду и больше не вернулся. Все мужское население верхом на лошадях искало его четыре дня, но безрезультатно. Совершив богослужение, переселенцы двинулись в дальнейший путь.

С первого по первое

Ровно через четыре месяца обоз меннонитов прибыл в Ташкент, где их радостно принял Кауфман. Немцев накормили, напоили, искупали в банях и расквартировали. Но жить им было не на что - все накопления были потрачены в дороге. Власти города предложили подработку - вымостить несколько улиц и площадей города камнями из реки Келес. Платили хорошо - можно жить! Но испытания и не собирались заканчиваться. От тифа умирает Петерс, после слег и уже не встал губернатор Кауфман. А ведь только он был гарантом исполнения данного меннонитам обещания обеспечить их землями.

Новые люди

Роль предводителя по наследству досталась Якову Янцену. После смерти Кауфмана он обратился к приставу города Аулие-Ата (ныне Тараз, Казахстан. - Прим.ред.), который поручил провезти меннонитов по вверенному ему уезду. Так добрались и до Таласской долины. Именно там на совершенно целинных и незаселенных землях меж горных рек Янцен и определил место для нового дома меннонитской общины. Пристав поручил быстрее перевезти семьи из Ташкента, чтобы успеть посеять пшеницу и ячмень. А из казны каждая ячейка общины получила 10 пудов пшеницы и 10 рублей деньгами. И 4 апреля 1982 года братья по вере достигли своей цели.

Целый год семьи жили в землянках, при поддержке местных аксакалов-кочевников занимались хозяйством - местные подсказывали, как и откуда лучше прокладывать каналы для орошения полей. Со временем поселение разбилось на четыре села, в каждом из них была четырехклассная школа. Действовали церковь и молитвенные дома, возводились столярные цеха...

"Главной причиной этого переселения было найти место укрытия меннонитстских братских общин там, где с наименьшим влиянием греховных явлений мира можно было ожидать духовного оздоровления членов церкви", - завершает свои воспоминания Павел Петерс.

Вместе с тем

Начальник Аулеатинского уезда писал военному губернатору Сырдарьинской области в ноябре 1904 года: "Благодаря высокой культуре меннонитов, возможности поучиться у них сельскому делу, поставленному очень рационально, как киргизы, так и крестьяне других национальностей много от них позаимствовали. На каждом шагу в горном участке у киргизов даже можно встретить немецкую бричку на железном ходу с дышловой упряжью, немецкий плуг, отлично вспаханную землю, улучшенную породу рогатого скота".