В палатах Суздальского кремля открылась выставка "Поленов и ученики"

Выставка "Поленов и ученики", что открылась в палатах Суздальского кремля, - плод дружбы и совместной работы Владимиро-Суздальского музея-заповедника и Музея-заповедника В.Д. Поленова.

Выставка не претендует на всеохватность или исчерпанность темы, скорее в ней есть изящество продуманного этюда, где настроение, интонация пойманы, да и контуры целого уже понятны. Архитектура выставки с прозрачными металлическими конструкциями превращает стены, проходы в 3D-чертеж. И позволяет легко представить под сводами четырехстопной палаты кремля аллею или набросок плана старой усадьбы. Вроде той, которая виднеется на заднем плане на картине Василия Поленова "Бабушкин сад". Это мерцание между наброском будущего и чертежом реконструкции формирует оптику восприятия выставки.

Двойственность подчеркивает и структура выставки. Первая часть "Пролог" расположилась в нижней палате, одностолпной. И она вся не столько о Поленове-профессоре, преподавателе, академике, сколько о том ближнем круге, прежде всего семейном и дружеском, в котором шло становление и развитие самого художника. Конечно, тут можно увидеть рукопись с рассуждением о линейной перспективе, которую Поленов писал, когда готовился к лекции студентам. Но ошеломляющее впечатление производит другая тонкая книга. Это рукопись "Анна Бретонская" с рисунками и нотами 1913 года. Василий Дмитриевич переложил французский рассказ в драму в пяти действиях, написал к ней музыкальные номера. Плюс еще нарисовал иллюстрации, а также изобразил костюмы и вариант декораций. Все это он придумал для… домашней детской постановки. В сущности, это настоящая livre d"artiste. Но сам Поленов, работавший над этой книжкой не один день с полной самоотдачей, рассматривал ее, очевидно, прежде всего как возможность порадовать детей и… себя.

Фото: Аркадий Колыбалов/ РГ

Глядя на эту рукопись, понимаешь, что зря проскочила начало "Пролога", где показаны карандашные портреты детей, небольшой натюрморт и семейный портрет, сделанные мамой Поленова - Марией Алексеевной. От нее любовь к искусству унаследовали и дети. Чуть дальше, кстати, можно разглядеть Марию Алексеевну на снимке членов Мамонтовского кружка во дворе Толстовского дома. Мария Алексеевна там уже старушка, но ее появление на фото рядом с Антакольским, Серовым, Остроуховым, Саввой Ивановичем Мамонтовым и его женой Елизаветой Григорьевной выглядит совершенно органично. Она была одной из первых детских писательниц в России, а уроки живописи "самодеятельной художнице" давал ученик Карла Брюллова. Кроме того, Мария Алексеевна была внучкой знаменитого архитектора Николая Львова. А ее мама после смерти родителей воспитывалась в доме Гавриила Романовича Державина. И ей, маленькой девочке, Державин даже стихотворение написал.

Словом, Василий Дмитриевич, как и его родители, рос в тех самых дворянских гнездах, которые у нас обычно ассоциируются с образом "лишнего человека". Но Поленов - живое опровержение литературного штампа. Он был не просто человеком деятельным, умевшим доводить замыслы до конца, он был уверен, что той радостью творчества, которая жила в его душе, в его семье, можно поделиться, можно показать, что так может жить каждый.

Удивительно письмо, которое свежеиспеченный выпускник Академии художеств, заслуживший золотую медаль и поездку в Италию в качестве пенсионера академии, отправляет своему начальству в Петербург.

"Несмотря на большие достоинства академии и, так сказать, гуртового обучения, оно имеет значительные невыгоды. Главным образом они состоят, во-первых, в коллективности преподавания, а во-вторых, в методичности и сухости, следствием чего результаты, несмотря на кажущуюся быстроту, для самобытности искусства очень медленны, а движение искусства безжизненно", - пишет Поленов в 1874 году П.Ф. Исееву.

Когда сам Василий Дмитриевич начинает в 1882 году преподавание в Училище живописи, ваяния и зодчества, он, кажется, напротив, делает все, чтобы вернуть жизнь в "движение искусства". А в преподавание - радость живого чувства. Эта радость была связана и с работой с учениками на пленэре, и с рисовальными вечерами по четвергам в доме Поленовых, и с театральными постановками у Мамонтовых в Абрамцеве.

Работы Поленова соседствуют с произведениями Левитана, Остроухова, Головина, Коровина…

Искусство как радость. Это то, что притягивало как магнитом студентов на рисовальные вечера Поленовых. Впрочем, рисовали на вечерах не только студенты. Бывал на них, например, Врубель. Свидетельством тому - карандашный портрет жены Поленова - Натальи Васильевны, сделанный Врубелем. Наталья Васильевна сидела в восточном покрывале, видимо, оставляя художникам выбор - прорисовывать покрывало или лицо. Вообще модели всегда находились. На выставке можно видеть аж четыре портрета Исаака Левитана в наряде бедуина, исполненные в 1887 году "за один присест" Михаилом Нестеровым, Сергеем Ивановым и Сергеем Виноградовым и хозяином дома - Поленовым. Но чаще все же, вероятно, бывали приглашенные натурщики.

Иногда народу было на вечерах до 30 человек. Иногда круг был почти семейным. Именно один из таких вечеров изображен в живописном наброске Коровина "Художники на рисовальном вечере", где можно узнать и сестру Поленова Елену Дмитриевну, и Марию Якунчикову…

Фото: Аркадий Колыбалов/ РГ

Сегодня каждый рисунок, этюд с такого вечера, где могли, как вспоминал Виноградов, рисовать Левитан, Серов, Архипов, Коровин, Пастернак, Аполлинарий Васнецов, Головин, Иванов, иногда Остроухов и Суриков, - драгоценность для музея. Но тогда все воспринималось проще. Елена Дмитриевна могла легко заметить в письме к знакомой: "То, что я и другие рисуем и пишем, когда собираемся у нас и у Мамонтовых, нельзя назвать работой. Собственно, прелесть и польза этих собраний не в том, что на них производится, а именно то, что собираются вместе люди одной специальности. Обмен впечатлений и мыслей важнее самой работы. У Мамонтовых натурный класс заменен перспективным - читает брат…"

Это замечание о "прелести и пользе, обмене впечатлениями и мыслями" очень важно. Оно словно возвращает учебу, профессиональные занятия в уют домашнего круга. Но задачи при этом ставятся отнюдь не домашние. Трудно отделаться от мысли, что где-то здесь, на вечерах рисования у Поленовых и Мамонтовых, возникает прообраз Свободных художественных мастерских. Понятно, что были частные академии в Париже, частные школы художников в Петербурге, Москве… Но кажется, что все же дом Поленовых стал местом, где встретился вольный дух исчезающих дворянских усадеб и мерцающее будущее "Свободных мастерских" другой эпохи.

Может быть, причина в том, что Поленов не создавал "школу". Он давал возможность талантам, говоря его собственным словом, "цельно развернуться". Именно это "развертывание" дарований демонстрирует вторая часть выставки, где работы Василия Поленова соседствуют с произведениями его учеников, в том числе Исаака Левитана, Ильи Остроухова, Сергея Виноградова, Егише Татевосяна, Александра Головина, Константина Коровина…

Фото: Аркадий Колыбалов/ РГ

Прямая речь

Екатерина Проничева, гендиректор Владимиро-Суздальского музея-заповедника:

- Это уже второй наш проект, связанный с русским искусством конца XIX - начала ХХ века. В прошлом году мы открывали выставку Бориса Кустодиева, где тоже были работы из разных музеев. Для Владимиро-Суздальского музея-заповедника эти проекты дают еще и возможность проявить разнообразие нашей коллекции. На выставке "Поленов и ученики", которая сделана в партнерстве с Музеем-заповедником В.Д. Поленова, Третьяковской галереей, другими музеями, мы показываем живописные работы Коровина и Жуковского из нашего собрания.