Нейрохирург Егор Маркин: ИИ полностью заменить руки и интуицию хирурга не сможет

Начну с вопроса к читателю: вам нравится публикуемая фотография? Лично мне, признаюсь, очень. На снимке - мой сегодняшний собеседник, нейрохирург Егор Сергеевич Маркин, его жена врач-эндокринолог Мария Митрофановна и пятеро их детей: София, Елизавета, Святослав, Савелий и Маргарита. И отцу этого многодетного семейства 35 лет. Родился Егор на Севере, в поселке Русская Поляна. Учился в местной школе. Потом стал студентом Тюменской медицинской госакадемии. Прошел ординатуру и стал нейрохирургом. На этом мое предисловие заканчивается. И сделано оно именно потому, что очень хотелось сказать: молодой преуспевающий нейрохирург - многодетный папа. В моем полку известных многодетных целителей прибыло. Но Егор их немного обошел. До сих пор в нем числился отец четырех дочерей, отец четырех сыновей, отец, у которого соотношение "два на два". А вот чтобы пятеро детей… Только у Егора.

Мы познакомились в Центре имени Димы Рогачева. Это удивительное учреждение, и не только потому, что уникально по многим параметрам спасения тяжелейших, с опаснейшими недугами ребятишек. А еще и по человеческим судьбам. Кого спасают, кто спасает, кто рядом… Тут такие переплетения непростых, нередко трагических моментов жизни. Так сложилось, что имею какое-то отношение к созданию центра. Знала и знаю многих, кто здесь трудился и трудится. Егора не знала: он появился в центре чуть меньше года назад. А знакомство состоялось, можно сказать, на знакомой почве.

Есть у нашей редакции такая подопечная девочка Ульяна, которой теперь уже 14 лет. Когда-то в центре Рогачева ее, трехлетнюю, спасли от болезней, с которыми, считается, жить проблематично. С той поры дружим, следим за судьбой. Не все недуги окончательно покинули. Медицинское наблюдение требуется по сию пору. А живет Ульяна в Иркутске. Недавно туда приезжал на форум директор центра имени Димы Рогачева профессор Николай Сергеевич Грачев. Естественно, встретился с Ульяной, ее мамой. Вердикт: немедленная госпитализация в центр Рогачева, срочная операция. И вот эту операцию провел нейрохирург Егор Маркин.

Есения - мама Ульяны - мне сказала: "Нам так повезло! Такой хирург, такой добрый, внимательный!" Но когда Есения показала мне на стоящего в группе белых халатов "парнишку" - по нынешней моде с бородой и усами, - трудно было поверить, что это Егор Маркин. Даже не кандидат наук. Во всяком случае пока. К тому же еще и многодетный папа.

Егор, хирургом надо родиться? Это что-то семейное? Почему хирургия и почему именно нейрохирургия?

Егор Маркин: Я из семьи врачей. Они по-прежнему живут и работают на Севере. Папа - судебный медицинский эксперт, а мама - медстатистик. Вопроса выбора специальности у меня никогда не было. Хотя, признаюсь, меня активно отговаривали, убеждали, что врачи и зарабатывают мало, и жизнь у них тяжелее тяжелого. Но, кажется, с рождения у меня не было вопроса, кем быть. Только врачом.

Фото: Сергей Куксин/РГ

Знаете, у моей мамы, когда ей было 50 лет, обнаружили опухоль головного мозга. Оперировалась она в Москве в НИИ имени Бурденко у великого нейрохирурга Героя Труда России Александра Николаевича Коновалова. Опухоль была сложная, в районе четвертого желудочка. Мы очень переживали. Мне на тот момент было всего 14 лет. И вот судьба! Спустя двадцать лет я приехал в Москву и работаю здесь нейрохирургом.

Вопрос не по существу. Кем быть, было ясно. А многодетным папой тоже ясно?

Егор Маркин: Да! Всегда хотелось большой дружной семьи. Для меня это просто понятие счастья: прийти в шумный дом, полный детского смеха, крика. А уж тем более если шум и гам - любимые дети. Нам с женой, конечно, повезло, что тесть и теща и мои родители всегда поддерживали и поддерживают. И дети их обожают. А они обожают наш шумный веселый дом. Кем бы я хотел, чтобы были мои дети? Кем сами захотят. Я точно не буду настаивать, чтобы они пошли по моим стопам. Это их выбор. Это их жизнь. В медицину надо идти, если ни в чем другом себя не мыслишь.

Наверное, именно многодетность привела вас в детскую нейрохирургию. Вот и на сегодняшнюю встречу вы приехали после бессонной ночи. Очень много работы. И все-таки почему именно нейрохирургия? Чем она отличается от любой другой? Своей полной загадочностью и неопределенностью. Вот если кардиохирург - значит, сердце. Если офтальмолог - значит, глаза. Если уролог - значит, соответствующие органы... А нейрохирург? Внедряетесь в мозг? Привлекло, что это самый главный, самый важный орган? Вы хоть знаете, как он выглядит? Шучу.

Егор Маркин: Как выглядит, вообще-то знаем. Но некоторые функции до сих пор, несмотря на ИИ и другие совершенства, тайна сия велика. Как с этой тайной бороться?

Как вы узнаете, как понимаете, какое место и как оперировать?

Егор Маркин: Каждый наш пациент - не открытая книга. Да, вот болит у него рука. Да, вот кружится у него голова. Не может он разогнуть спину. Вот стал плохо слышать… Симптомы сплошь. Масса снимков. Идет обследование, самое современное. Хорошо, когда для всего этого есть возможности и условия. Получаем картину. Как говорил известный киногерой, отнюдь не маслом.

Нейрохирургу надо быть готовым к монотонным многочасовым операциям, требующим точности и концентрации движений

Вот, например, слабость в руке, боли в этой же руке… выявляем опухоль таламуса, центрального передаточного узла головного мозга.

И значит, надо оперировать головной мозг? Точнее, убирать опухоль головного мозга?

Егор Маркин: Именно так. И вся операционная бригада должна быть на это нацелена.

ИИ вам сегодня здесь в помощь? Новейшие технологии сделали вас увереннее?

Егор Маркин: На самом деле, искусственный интеллект не заменил пока нейрохирурга даже близко. Поверьте, не сегодня, и мне кажется, и в будущем ИИ полностью заменить руки хирурга, мышление хирурга, интуиции хирурга не сможет. И думаю, что и мои дети, если из них кто-то станет врачом, и в том будущем тоже со мной согласятся. Хирургия, тем более нейрохирургия, специалиста отвергнуть не может.

Фото: Сергей Куксин/РГ

Егор, для вас все равно - оперировать опухоль мозга или опухоль на ноге?

Егор Маркин: Ни в коем случае! Это абсолютно разная нейрохирургия. Разные техники, разные подходы. Если в первом случае это знание сложной анатомии головного мозга, всех проводящих структур и путей головного мозга, использование нейронавигации, всех возможностей визуализации, то опухоли периферической нервной системы, то есть опухоли рук и ног - это знание мышц, костей, нервов, сосудов. И аккуратное удаление опухолей нервов под нейрофизиологическим контролем.

Что значит нейрофизиологический контроль?

Егор Маркин: Это такое исследование, проводимое во время операции, когда мы онлайн контролируем сохранность функций оперируемых зон пациента. Нейрохирургия - это слаженная работа команды. Это работа хирурга, ассистента, операционной сестры, анестезиологов и нейрореаниматологов. Без этого комплексного подхода не может быть современной нейрохирургии. В нашем центре имени Димы Рогачева все это есть.

После операции пациента ведут онкологи. Идет системный мультидисциплинарный подход к пациенту. Кому-то необходима химиотерапия, кому-то лучевая. Нейрохирургическое лечение - это не весь цикл спасения.

Неизлечимых и безнадежных пациентов благодаря развитию нейрохирургии и нейроонкологии становится меньше?

Егор Маркин: Даже многие ранее неизлечимые пациенты перестают быть таковыми.

Задам вопрос, который меня мучает. Упорно говорят о том, что уникальные медицинские центры спасения должны быть не только в Москве или Питере, а повсеместно. Тиражировать уникальность? Может, разумнее создавать такие центры не повсеместно, не с нуля, а там, где для этого есть корни?

Егор Маркин: Не могу быть столь категоричным. Тем более что я десять лет работал в Федеральном центре нейрохирургии в Тюмени. Центр очень высоко оснащен, очень надежный. Там я многому научился. Но Москва - это Москва. Другое дело, что должны быть возможности попадания в центральные госпитали пациентов и их сопровождающих - родителей, бабушек, дедушек. Знаю, что сейчас рассматриваются предложения для создания таких условий при таких центрах. И это следует поддержать.

Вернемся в нейрохирургию. Среди выпускников медвузов, может, ошибаюсь, нет наплыва соискателей именно в эту область медицины…

Егор Маркин: Не ошибаетесь. Более того, убежден - не каждый выпускник мединститута, даже если он его закончил с отличием, может стать высококлассным нейрохирургом. Такой человек должен сочетать в себе несколько противоположных качеств: он должен быть настойчивым и спокойным, не бояться нудной и однотонной работы. Должен не бояться долгого пути.

Нейрохирургия - это сложный, долгий и тяжелый путь. Но без сомнения, очень интересный. Операции нейрохирургические длятся пять-шесть-восемь часов. Должна быть определенная выдержка, силы, терпение. Надо быть готовым к монотонным многочасовым операциям, требующим точности и концентрации движений.

Сколько операций провел мой собеседник?

Егор Маркин: Наверное, больше тысячи. В последнее время перестал считать. Моя официальная должность - врач-нейрохирург. В нашем Рогачевском центре нас трое. В день, как правило, успеваем провести одну-две операции. Все они очень сложные.

А как нейрохирург Егор Маркин снимает усталость? Бокал вина можете себе позволить?

Егор Маркин: Категорически нет! Алкоголь влияет на руки хирурга. Не могу себе такого позволить. Да и не хочу. К тому же дома у меня всегда оптимистичная забавная команда, у которой масса ко мне вопросов и каких-то безумных предложений. Самых разных. Иногда думаешь - хоть бы побыть в одиночестве, в тишине. Но многодетность - это великолепно. Злым она не показана.

И значит, вы считаете себя добрым человеком?

Егор Маркин: Я - многодетный нейрохирург.

Дом, где спасают детей, ярок и красив. Фото: Сергей Куксин

Нейрохирург должен быть занудой?

Егор Маркин: В какой-то степени, да.

При ваших нагрузках есть возможность вечером вместе с сыном или дочкой если не открыть какую-то книгу, то хотя бы уткнуться в планшет? Вместе почитать? Во что-то сыграть?

Егор Маркин: Редко. Но получается. Я очень ценю эти минуты. Минуты вместе с семьей, с детьми. Признаюсь, гложет, причем постоянно, что я детям что-то недодаю. Но так складывается жизнь.