Интернационал Запорожского фронта: Как в "стальном" полку против неонацизма встали плечом к плечу люди со всего мира

Легендарный 70-й "стальной" мотострелковый полк, воюющий на Запорожском фронте, как в капле воды отражает интернационал в действии. В пункте постоянной дислокации этого соединения побывал корреспондент "РГ" и убедился в том, что здесь вместе с русскими против неонацизма встали плечом к плечу люди со всего мира. Вместе сражаются в окопах на передовой и вместе обустраивают жизнь полка в тылу. Например, бойцы роты материального обеспечения организовали подземный хлебокомбинат.

Передо мной - трое веселых хлебопека. Прошу их представиться. "Я Джан из Армении". "Я Ноль-восемь из России, из Калмыкии". "Я Бобби из Камеруна". "Все мы - русские воины, пришли сюда воевать за Русский мир", - добавляет Джан.

Хлебокомбинат представляет собой систему из нескольких помещений, расположенных ниже уровня земли, укрепленных внутри и соединенных длинными коридорами. Все помещения хорошо замаскированы и незаметны снаружи.

Обращаю внимание хлебопеков на высокую температуру в помещении. У меня футболка мгновенно пропиталась потом, дышать стало тяжело. А ребятам на вид будто нормально. "Здесь более +35 градусов", - говорит Джан. "Как же вы терпите?", - интересуюсь. "А куда деваться? На передовой парням еще жарче, - отвечает Ноль-восемь и указывает на Бобби. - А вот ему - по кайфу". Африканец радостно улыбается во все свои 32 белоснежных зуба и кивает головой.

Ровные стеллажи, коробки с яйцами, мешки с мукой, бутылки с подсолнечным маслом… В одном из помещений хранятся все ингредиенты для будущих изделий, в другом происходит замес теста, первичное брожение, обминка, формовка. Когда тесто поднимается, формы отправляются в печь.

- Вот в этом чане мы замешиваем тесто, - объясняет Джан. Видно, что он старший не только по возрасту. - Но сначала делаем замерку: дрожжи, соль, сахар… После того как дрожжи перебродят - закидываем муку и включаем тестомес. Смазываем формочки маслом и даем подняться тесту. Затем закидываем в печь - там температура +240 градусов - и ждем, когда испечется. Спустя 50 минут выпечка готова.

Объемы у этих парней просто промышленные - ведь ежедневно им приходится выпекать хлеб на целый полк. Ежесуточно делают три-четыре замеса теста, каждый по 250 килограмм. На вид буханки - румяные и душистые. А на вкус?

- Бойцы нахваливают. А ты сам попробуй…

Пробую. Действительно - вкуснотища! Хлеб еще теплый, мягкий и рассыпчатый, с яичным привкусом.

Пекари понимают свою ответственность перед полком.

- Наша задача, чтобы бойцы были сыты и довольны. Тогда и со своей боевой задачей они будут справляться лучше, - уверен Джан.

- Ну вы, парни, просто герои! - искренне напоследок говорю им. И это действительно так: они трудятся на передовой в тяжелых условиях практически без отдыха и рискуют попасть под прилеты наравне со всеми другими бойцами.

В ответ хлебопеки улыбаются, довольные. Бобби - во все свои 32 белоснежных зуба. И кивает головой. "Да, масса!", - говорит.

"У нас служат иностранцы из всех стран СНГ, Сербии, Болгарии, Румынии, Турции, Китая, Сирии, Камеруна, Анголы, Непала, Йемена, Шри-Ланки. Есть палестинец..."

Несколько озадаченный, выхожу из подземелья. На улице двое солдат - один то ли бурят, то ли якут, другой кавказец - разгружают мешки с мукой, громко спорят, с какой стороны лучше брать - с широкой или узкой.

- Парни, не подскажете, меня тут ваш Бобби массой назвал - что это означает? - спрашиваю у них.

- Масса - это уважительное обращение, типа "начальник", - ответствовал то ли бурят, то ли якут.

- Э, слющай, ты не русский, что ли? - вступил с ним в спор кавказец. - Масса обозначает все самое хорошее. Например: надавить на массу. (То есть - хорошо поспать - Прим. "РГ")

- Это я-то не русский?! - возмутился его визави. - Да "Хижину дяди Тома" читал!..

Пока я удалялся, долго слышал их громкий лингвистический спор за спиной.

- А ведь действительно, мы здесь все - русские солдаты, - по-доброму посмеялся замполит полка подполковник Сергей Немов, когда я ему рассказал этот диалог.

Интересуюсь у замполита, из каких стран приходят сюда служить бойцы, на каких условиях.

- Условия контракта стандартные, как и для россиян, сроком на один год, - отвечает замполит. - Призываются через пункты отбора для военнослужащих по контракту. В основном из Москвы, Нижнего Новгорода, Рязани и других областных центров ЦФО. У нас служат иностранцы из всех стран СНГ, Сербии, Болгарии, Румынии, Турции, Китая, Сирии, Камеруна, Анголы, Непала, Йемена, Шри-Ланки. Есть один палестинец, один француз. Были кубинцы, очень хорошо воевали, здорово нам помогли. Были индийцы, был парень из Дании. Кстати, замполит одного из наших батальонов - серб. Короче, интернационал в действии. Сейчас вот готовимся принять корейцев. По отзывам очень хорошие воины.

- Какая у них мотивация?

- Для кого-то из них это деньги, потому что в основном поступают на службу люди из небогатых стран. Не секрет, что в России сейчас очень достойная зарплата у военнослужащих, одна из самых высоких. Но немало и таких, которые приехали сюда по идейным и религиозным соображениям - воевать против мирового империализма и неонацизма, сражаться против мирового зла и бесполой ЛГБТ-цивилизации эпохи антихриста.

- Сложности возникали?

- Разве что языковые. Ну ничего, мы справляемся с этим.

- Каким образом?

- В группе, где они служат, назначаем переводчика - как правило, одного из них, кто получше знает русский язык. Через него они взаимодействуют с командиром. Так что особых сложностей не возникало. Тем более что основная часть из них до этого уже не один год учились или работали в России, поэтому русский язык в той или иной мере знают. Что характерно: многие просят научить их петь гимн Российской Федерации, учат слова. Очень он им нравится. Несомненно, учитываем особенности национальной кухни, потому что не все из того, что мы едим, они употребляют в пищу. Поэтому разрешаем им закупить себе продукты отдельно. Например, шри-ланкийцы перец скупают пакетами и добавляют его практически в каждое блюдо.

- Понимали ли они, куда идут?

- Большинство - да. В любом случае здесь сладкую жизнь никто не обещает и поблажек ни для кого не делаем. Но на фронте нужна адаптация. Поэтому каждому уделяем внимание, проводим индивидуальные беседы. Подбираем воинскую специализацию. Кто-то из них говорит, что он хорошо умеет копать или классный электрик - отправляем в инженерную службу или роту материального обеспечения. Такая работа тоже нужна. А кто-то сразу категорично заявляет, что пойдет только в штурмовики. Помните, как герой фильма "В бой идут одни старики": "Я пришел сюда не в филармонию наниматься, а драться".

- Ну а те, кто уже отслужил? Общаетесь с ними? Что говорят?

- Довольны. Говорят, что подняли материальное благосостояние своей семьи. Что только здесь поняли, что такое настоящее русское товарищество и взаимовыручка. Многие из них собираются вернуться. Уже есть те, кто подписал свой второй контракт, - резюмирует полковник Немов.

С одним из таких воинов-интернационалистов я столкнулся перед самым своим отъездом из ППД 70-го полка. Представился - Джада Аль Масри, по-русски - Дима. Беженец из Сирии, христианин. Благодарен России за то, что спасла и приютила. В благодарность за это и воюет здесь - за Россию, как за последний оплот христианства в мире. На прощание Дима троекратно крестит меня и шепчет: "Божией помощи! Ангела Хранителя!".

- Но пасаран, брат, но пасаран! - в ответ вскидываю руку со сжатым кулаком в известном интернациональном приветствии.