Как из поэзии Высоцкого "поднялся" небоскреб в Екатеринбурге

Лично мне известны только три небоскреба с человеческими именами: 828-метровый "Бурдж Халифа", названный в честь шейха Халифа бин Заеда аль-Нахайяна, 202-метровый Трамп-тауэр - башня Трампа на Нью-Йоркском Манхэттене и 188-метровый небоскреб "Высоцкий", что на улице Малышева в российском городе Екатеринбурге.

Российский "Высоцкий", как мне кажется, коренным образом отличается не только от арабской и американской башен, но и ото всех остальных небоскребов. Это первый в мире небоскреб, названный именем поэта. А еще важнее, что Владимир Высоцкий, его поэзия и песни стали побудительным мотивом строительства высотки. Арабскому и американскому небоскребам имена всего лишь присвоили, а уральская башня "поднялась" из мощного зерна поэзии Высоцкого. В Екатеринбурге нашелся человек, который сам вырос на этой поэзии. Его зовут Андрей Николаевич Гавриловский.

Улица Малышева в Екатеринбурге. Тот самый "Высоцкий". Фото: Юрий Лепский

В 1972 году, когда ему было девять лет, случилось несчастье: отца сбила машина. Насмерть. Мама, подкошенная горем, оказалась в больнице. И Андрюшка остался один. Сначала жил у маминой знакомой - Риты, в бедном доме, где частенько и поесть было нечего. Зато в этом доме на окраине заводского свердловского района Химмаш стоял старенький магнитофон с записями песен Высоцкого. Сначала от нечего делать, а потом со все большим интересом он слушал эти песни. В конце концов полностью погрузился в мир Высоцкого и уже не мог без него существовать. А когда ушел от Риты в свой опустевший дом, купил на вырученные от продажи картошки и сэкономленные на завтраках деньги дешевенький магнитофон и снова слушал и слушал песни Высоцкого.

Это было второе серьезное потрясение в его жизни. Первое - смерть папы. С тех пор стал слушать Высоцкого постоянно, заучивал наизусть, пробовал петь сам. Мне он сказал так: "Высоцкий тогда помог мне выстоять и даже в чем-то заменил отца. В иные моменты я даже чувствовал, что он - самый близкий мне человек. Хотя не был знаком с ним, слышал только голос".

Вы скажете: да мало ли в то время было пацанов, влюбленных в песни Высоцкого? Я отвечу - много, очень много. Но только один пронес эту любовь через всю жизнь и посчитал долгом построить в честь своего любимого поэта самый высокий северный небоскреб в мире. Для этого ему потребовалось закончить школу и институт в родном городе, заняться бизнесом и потихоньку вырасти в одного из самых известных в Свердловске частных инвесторов. Сначала он построил крупный торговый и офисный центр "Антей", рядом с которым установил скультурную композицию "Высоцкий и Марина Влади". Когда Марина в первый раз приехала в Екатеринбург, то наотрез отказалась смотреть на собственное скульптурное изображение ("мне еще рано сталкиваться с собственным памятником"). Но когда Андрей рассказал ей, что именно у этой городской скульптуры, а не у памятника Ленину стали собираться все молодожены города - согласилась. Приехала, придирчиво оглядела, улыбнулась. Он понял, что ей понравилось.

Тогда же он приступил к своему главному проекту - к небоскребу "Высоцкий". Первое, что следовало сделать - найти архитектора. Дело в том, что все высотки в России проектировались иностранцами. Светила мировой архитектуры для Гавриловского были не по карману. Отечественных - амбициозных и талантливых - он не знал. Но они нашлись сами, причем тут же, в Екатеринбурге. За дело взялись молодые ребята - архитектор Владимир Грачев и конструктор Андрей Молоков. Помогали этой нахальной команде тогдашние мэр города Аркадий Чернецкий и губернатор области Эдуард Россель. Так на улице Малышева стала расти башня. А когда она выросла, он пригласил всех помогавших ему на смотровую площадку, на пятьдесят второй этаж. И люди, много лет прожившие в Екатеринбурге, впервые увидели родной город с такой высоты. Он стал им понятнее, как и собственная жизнь, если взглянуть на нее из поднебесья.

А потом он повел всех в музей Высоцкого.

Музей располагался на первом этаже высотки и был настоящим музеем, безо всяких натяжек. Тут приютился его гримерный столик из Театра на Таганке, тут стоял его "Мерседес", который Гавриловский нашел в Грузии и выкупил за большие деньги у владельца. Ну, конечно же, тут была его гитара, письма... Бережные руки восстановили обстановку его номера в гостинице "Большой Урал", где он жил во время гастролей в Свердловске. Тут на стене висел таксофон. Любой мог снять его тяжелую трубку и услышать в ней хриплый знакомый голос: "Быть не может! Повторите! Я уверен, дома! А, вот уже ответили. Ну, здравствуй, это я!"...

С Андреем Николаевичем Гавриловским в первый раз мы тоже говорили по телефону. Я попросил его назвать три любимых песни Высоцкого. Он назвал две: "Кони привередливые", "Две судьбы". А как называлась третья, не помнил. Я попросил его напеть хотя бы несколько строчек. "У нее каждый вечер не гаснет окно / И вчера мне лифтер рассказал за полбанки..." - начал он. А я закончил ему в ответ: "У нее два знакомых артиста кино / И один популярный актер из Таганки..." Мы помолчали. Было такое ощущение, что каждый сказал нужный пароль, дающий понимание того, что "он свой". Во всяком случае, контекст у нас оказался общим.

С тех пор мы виделись с ним несколько раз. Очно. На пятидесятом этаже отеля "Высоцкий", откуда открывается потрясающая панорама города.

На этот раз я спросил его: ну, а что дальше? Он подвел меня к окну, указал на место далеко внизу и сказал: "А дальше будет еще выше".

- То есть? - не понял я.

- Через три года здесь вырастет новый небоскреб, в полтора раза выше этого. Мы решили назвать его "Парус".

- Почему "Парус"?

- Ну, как почему? "Парус" - это же шедевр Высоцкого, едва ли не лучшая его песня.

Дома я залез в интернет, прочитал этот текст и многое понял. Хочу, чтобы поняли и вы тоже.

• "А у дельфина взрезано брюхо винтом.
• Выстрела в спину не ожидает никто.
• На батарее нету снарядов уже.
• Надо быстрее на вираже.
• Даже в дозоре можешь не встретить врага.
• Это не горе, если болит нога.
• Петли дверные многим скрипят, многим поют
• Кто вы такие? Вас здесь не ждут.
• Многие лета тем, кто поет во сне,
• Все части света могут гореть в огне,
• Все континенты могут лежать на дне,
• Только все это не по мне.
• Но парус! Порвали парус!
• Каюсь, каюсь, каюсь…"

Это Евангелие от Высоцкого - дитя огромной высоты. Высоты, с которой лучше видна наша жизнь. Высоты, с которой она становится понятней. Это как и "Осенний крик ястреба" Бродского - человеческий взгляд из поднебесья. Тысячи других небоскребов - метафора взлета человека с Земли в заоблачные выси. И только "Высоцкий" и "Парус" позволяют нам взглянуть с небес на грешную Землю, на нашу Родину. Чтобы лучше ее понять. Потому что это взгляд великих поэтов.

Спасибо за это им и Андрею Николаевичу Гавриловскому.