Поделиться
Как возникла идея перенести традиционную лаковую миниатюру на такой нетрадиционный носитель?
Анна Нестерова: Я работала с объединением художников Палеха и с народными художественными промыслами - сотрудничала с Министерством промышленности и торговли по продвижению группы социально значимых товаров. Мы как маркетплейс продавали продукцию промыслов по всему миру, и у нас сложились особые отношения с мастерами - я их называю хранителями - села Палех: они сохранили до наших дней техники XVII века, которые переняли у своих предков. Если вы знаете, в свое время сам Гёте разыскивал и покупал палехские иконы. После революции 1917 года это искусство не было утрачено лишь благодаря протекции Максима Горького, который способствовал созданию кооператива художников Палеха. Чтобы сохранить, пусть и в измененном виде, искусство иконописи, они переключились на создание шкатулок с лаковой миниатюрой - в атеистической советской стране это было более востребованным. Но как показать лаковую миниатюру всему миру? Она довольно хрупкая и не выдерживает частого использования. Шкатулки, расписанные темперными красками и покрытые лаком, предназначались для того, чтобы их поставить на определенное место, смотреть и восхищаться. Поэтому у меня появилась идея сделать искусство Палеха более утилитарным и главное - сделать его модным.
Все гениальное просто? Вы нашли предмет, который поместил миниатюру в своеобразный сейф.
Анна Нестерова: Да, поверхность циферблата сверху закрыта стеклом, которое защищает миниатюру от износа и одновременно создает ее обрамление. В нашей стране есть несколько исторических школ лаковых миниатюр, но такую сложную многосюжетную композицию на столь миниатюрной поверхности никто, кроме палешан, выполнить не может. И даже при этом мы прошли через много сложностей, пока не добились нынешнего уровня изделий. Хотя я считаю, что мы можем делать в разы лучше - я максималист.
Но ведь для нанесения рисунка на металлическую основу циферблата нужно было изменить технологию?
Анна Нестерова: Да, потому что шкатулки изготавливались из папье-маше, а иконы писались по дереву. На поверхности металла традиционные красители вели себя очень непредсказуемо. До сих пор 15-20% выпуска - это брак: непредвиденные реакции материалов, которые возникают в процессе лакирования, сушки или полировки. Нам до сих пор приходится дорабатывать технические требования, которые мы сами же себе и установили.
То, что Палех развернулся в сторону часов, можно сравнить с вынужденным поворотом от икон к шкатулкам: это позволило не потерять уникальное мастерство…
Анна Нестерова: Совершенно верно. Это и есть моя основная цель - не продавать часы, а сохранить искусство. Через десять лет такие часы будут стоить баснословных денег, потому что просто больше нет миниатюристов. Их средний возраст - 75 лет. При личной встрече с президентом я озвучила идею необходимости привлечения в вуз Палеха молодежи, которая выбирала бы своей профессией именно миниатюру. Если мы сумели с XVII века сохранить это искусство, а сейчас растеряем - это будет катастрофа.
Как вы полагаете, часы - не единственная форма сохранения миниатюры?
Анна Нестерова: Конечно. Идет эволюция, поиск новых форм. Часы сегодня очень востребованная форма. Идея вроде бы лежала на поверхности, но она никому не приходила в голову. Это был в каком-то смысле венчурный проект: дело в том, что заработать деньги -это не про народные художественные промыслы. Промыслы - это про культуру, содержание и про некоторую возможность в будущем сделать это коммерческим. Но это не сахар, не соль и не спички - не те товары, которые всегда востребованы и не нуждаются в пояснениях. В России вообще распространено мнение, что все "наше" - это лубок и нафталин, а красивые пластиковые вещи транснациональных корпораций - дорого и модно. Но там штамповка, а тут - безумно кропотливый труд. Наши хранители все делают руками и портят глаза. Нужно осознать, что продукция уникальных промыслов, которая красиво выглядит и имеет утилитарный смысл, должна стоить гораздо дороже. Многие полагают, что, скажем, индийская девушка, вышивающая бисером, тоже занимается промыслом - нет, это ремесло. А у нас, в Палехе, очень серьезная художественная составляющая. И я благодарна мастерам, что они сохраняют традиции и художественную основу сюжетов.
Как происходит выбор тем коллекций?
Анна Нестерова: У нас есть традиционные палехские сюжеты - их мастера пишут сами, мы не вправе им указывать. У кого-то хорошо получается орнамент, у кого-то тройки, у кого-то русские сказки.
Вообще сказки - одна из самых востребованных наших коллекций. Другое популярное направление предложили сами мастера - иконы на циферблатах. Для меня это было несколько неожиданно, я такого никогда не видела. Но иконы действительно стали нашей флагманской историей - люди заказывают даже именные версии.
Сколько коллекций в год вы выпускаете?
Анна Нестерова: Стараемся делать не менее 4-5, это порядка 300-400 часов в год. Каждые часы, расписанные мастером, уникальны. Хотя некоторые сюжеты схожи, но у рисунков разный фон, позы персонажей, цветовая палитра. Даже если у нас будет заказ на несколько одинаковых часов, мы не сможем этого сделать: они будут похожими, но не одинаковыми.
А можно ли к вам прийти со своим эскизом?
Анна Нестерова: Конечно, мы любим такие заказы. С ними бывают связаны интересные истории - может, я когда-нибудь напишу об этом книгу. Это всегда что-то очень личное и трогательное. Изготовление одних часов занимает около двух месяцев. Мы не хотим делать что-то в спешке, чтоб не потерять качество. И мы одна из редких компаний в мире, которая дает пожизненную гарантию на свои произведения.