Поделиться
Немецкая полиция классифицирует политически мотивированные преступления в зависимости от их характера и идеологии, с которой они связаны. Самую большую категорию традиционно составляют преступления крайне правых - их в прошлом году было зафиксировано почти 22 тысячи. Второе место в подобных статотчетах обычно занимают крайне левые, но на этот раз они уступили группе преступлений, которые полиция не смогла связать ни с одной из идеологий. За прошлый год количество таких неклассифицированных случаев выросло в два с половиной раза и превысило 21 тысячу. Этот прирост обеспечили в первую очередь преступления, связанные с пандемией, - их число превысило 9,2 тысячи, и по большей части они не были мотивированы какой-либо политической или религиозной идеологией. Статистику в данном случае в основном обеспечили самые обычные люди, выходившие на демонстрации против жестких ограничительных мер или каким-то иным образом протестовавшие против "коронавирусной" политики правительства. Как отмечает в своем отчете само МВД, с идеологической точки зрения это протестное движение было "смешанным", а объединяло его помимо критики ограничительных мер также еще и критическое, а порой даже враждебное отношение к государству.
В немецкой уголовной полиции считают, что рост политически мотивированных преступлений, и прежде всего тех из них, которые не связаны ни с одной из традиционных идеологий, свидетельствует о радикализации немецкого общества. Эта радикализация, в принципе, видна невооруженным глазом. Наиболее громким преступлением, связанным с пандемией, в прошлом году стало убийство кассира на автозаправке в небольшом городке Идар-Оберштайн в Рейнланд-Пфальце. Он отказался обслуживать посетителя без маски, после чего тот вернулся с оружием и застрелил работника. Однако подобные нападения, хотя и без смертельных исходов, полиция регулярно фиксирует вплоть до настоящего времени. При этом месяц назад прокуратура того же Рейнланд-Пфальца сообщила о задержании двух мужчин, намеревавшихся похитить министра здравоохранения Карла Лаутербаха, дестабилизировать политическую обстановку в стране, а конечном итоге и свергнуть федеральное правительство. В этот план, по данным полиции, были замешаны около 70 человек.
Справедливости ради надо отметить, что немецкое государство во многом само способствовало этой радикализации. И дело не только в жестких ограничительных и, по сути, сегрегационных мерах, которые в связи с пандемией действовали в Германии на протяжении почти всего прошлого года. Протестные "антикарантинные" демонстрации в различных немецких городах собирали десятки тысяч участников. Но вместо того, чтобы прислушаться к требованиям граждан, власти навесили ярлык "сторонников теории заговора" фактически на всех, кто критически высказывался по поводу "коронавирусной" политики правительства, а заодно обвинили участников протестного движения в связях с правыми экстремистами и поставили их под наблюдение спецслужб. Параллельно в СМИ была развернута кампания против таких, как их называют в Германии, "инакомыслящих", причем нападкам подвергались и те известные персоны, кто рисковал выступить с критикой в адрес политики властей.
Немецкие СМИ, как, например, "Радио Германии" в своем своем опубликованном на этой неделе интервью с политологом Хайо Функе, уже начали проводить параллели между "отрицателями коронавируса" и теми, кто выступает сейчас в поддержку России, а заодно и выискивать у последних связи с правыми экстремистами. При этом в Германии криминализированы практически любые высказывания в поддержку российской спецоперации, и по состоянию на середину апреля немецкая полиция зафиксировала более 200 связанных с ней политических преступлений.