Почему инфляция не дотянула до прогноза Банка России

Банк России в январе уже не раз призвали пересмотреть цель (таргет) по инфляции - рост потребительских цен два года из трех, что она существует, оказывался заметно ниже границ, установленных Центробанком. Сторонники снижения цели по инфляции указывают на то, что это поможет быстрее уменьшать ключевую ставку. А более низкие ставки по кредитам для населения и бизнеса помогут запустить новый инвестиционный цикл и ускорить подъем экономики. Банк России отвечает тем, что слишком часто переустанавливать таргет было бы вредно для устойчивости инфляции.

В середине января снизить цель по инфляции ЦБ призывал глава Счетной палаты Алексей Кудрин. Он уточнял, что ее потенциальный пересмотр потребует "внимательного анализа" плюс снижение должно быть не быстрым, а в течение двух-трех лет. А на прошлой неделе Bloomberg со ссылкой на источники сообщил, что на фоне замедления инфляции снизить таргет предлагали Центробанку неназванные чиновники ушедшего в отставку правительства. В середине января первый зампред Банка России Ксения Юдаева заявляла, что пока ЦБ нужно еще поработать на текущем уровне таргета, заякорить инфляционные ожидания и добиться большей устойчивости инфляции. Частую смену цели по инфляции Юдаева назвала "вредной".

Банк России сформулировал цель по инфляции в 2016 году - она звучит как "вблизи 4%", такой уровень роста цен планировался на 2017 год. Реальность ожидания превзошла - рост потребительских цен в 2017 году оказался самым низким за всю постсоветскую историю России: только 2,5%. По итогам 2018 года инфляция хорошо вписалась в таргет, составив 4,3%. Но в 2019 году рост потребительских цен снова оказался слишком низким и далеким от цели -3%. В первом квартале 2020 года годовая инфляция, по прогнозу ЦБ, должна замедлиться до 2,5%, а к концу года - приблизиться к цели, составив 3,5-4%.

Фактическая инфляция уже не первый раз "перелетает" цель Банка России, соглашается экономист "Ренессанс Капитала" по России и СНГ Софья Донец. Причина, по ее мнению, в двойной жесткости - денежно-кредитной и бюджетной политики - которая преобладала предыдущие шесть лет.

"Однако мы в определенном смысле проходим поворотные точки - политика "великой стабилизации" трансформируется в ориентированную на рост стратегию. Для этого были накоплены достаточные ресурсы и предпосылки, и процесс уже запущен", - говорит Донец.

Инфографика "РГ"/ Александр Чистов/ Роман Маркелов

Так, денежно-кредитная политика уже фактически перешла в нейтральную зону - за 2019 год ключевая ставка снизилась на 1,5 процентных пункта (сейчас составляет 6,25%), тогда как рыночные ставки - на 2-2,5 процентных пункта. Ускорение финансирования нацпроектов, а также новые социальные меры (маткапитал за первого ребенка, выплаты на детей 3-7 лет) поддержат оживление внутреннего спроса. Все это поддержит оживление внутреннего спроса, что с учетом завершения действия временного дезинфляционного эффекта хорошего урожая и укрепления рубля во второй половине 2019 года должно определить возвращение инфляции к целевому уровню вблизи 4% к концу этого года, полагает Донец. Основные риски для этого прогноза могут быть связаны с темпами реализации бюджетных расходов - это, скорее всего, дезинфляционные риски, и с внешней конъюнктурой - тут больше проинфляционных рисков.

Цель по инфляции - долгосрочный ориентир для бизнеса и населения, ее частая смена будет дезориентировать участников рынка и подрывать доверие к ЦБ, говорит главный аналитик Совкомбанка Михаил Васильев. Поэтому для изменения цели нужны серьезные основания (которых сейчас не просматривается) и подготовка к этому экономических агентов с помощью разъяснений со стороны регулятора, добавляет он.

Васильев указывает, что при этом цель по инфляции в 4% является типичной для развивающихся стран. Так, в Индонезии и Бразилии таргет по инфляции составляет 4%, в Мексике - 3%, в Турции - 6%, в ЮАР цель находится в диапазоне 3-6%.

ЦБ необходимо добиться устойчиво низкой (4% или ниже) инфляции на протяжении нескольких лет, соглашается главный экономист BCS Global Markets Владимир Тихомиров. Тогда можно ожидать, что и инфляционные ожидания населения и бизнеса на длительный период тоже снизятся, что будет способствовать сокращению ставок долгосрочных кредитов. Пока же инфляционные ожидания на 12 месяцев, по последним данным, составляют 8,3%, то есть население и бизнес не верят, что текущий уровень инфляции удастся сохранить, напоминает Владимир Тихомиров.

Чем ниже таргет, тем больше возможностей у ЦБ по снижению ключевой ставки. Те, кто это предлагает, выступают за более активное смягчение монетарной политики уже сейчас, указывает Тихомиров. По его мнению, Банк России на это не пойдет.

В конце концов, если инфляция и без шоков все же останется устойчиво ниже 4% через год, это может значить только одно - нейтральная ключевая ставка для России (когда она не дает ни стимулирующего, ни сдерживающего эффекта для экономики) оказалась ниже, чем оцениваемые сейчас 6-7%, отмечает Софья Донец. Гипотетически такое возможно, так как Россия - экономика с "молодым" инфляционным таргетированием, и устойчивые параметры надо нащупывать на опыте. Но в такой ситуации Банку России будет гораздо логичнее снизить ключевую ставку, чем цель по инфляции, считает аналитик.