На "Звездах Белых ночей" состоялась мировая премьера оперы "Затмение"

Новую партитуру Александра Раскатова исполнил в концертном формате Валерий Гергиев. После европейского успеха предыдущей оперы Раскатова "Германия", посвященной Второй мировой войне, композитор обратился к событиям русской истории - восстанию декабристов.

Как возникла идея написать оперу на эту тему?

Александр Раскатов: Это мое сочинение возникло благодаря инициативе двух выдающихся людей: заказал эту оперу Кристофер Муравьев-Апостол, потомок декабриста Сергея Муравьева-Апостола, одного из пяти казненных в 1825 году. А порекомендовал ему меня Валерий Гергиев, который нас и познакомил. Кристофер мечтал о том, чтобы кто-то из российских композиторов написал оперу в память о его семье и об этом событии в истории России. Для меня большая честь и радость, что выбор пал на меня  еще и потому, что "Затмение" - первая опера, которую я сочинял, понимая, что премьера будет исполнена именно в России. Знакомство с Кристофером состоялось в конце 2011 года, но плотно я приступил к работе уже в 2012 году. Правда, за эти годы я написал много другой музыки, включая оперу "Германия".

Что легло в основу либретто "Затмения"?

Александр Раскатов: Работа над оперой началась со сложного составления либретто, которым занимался я сам. Единой книги, на которую можно было бы опереться, нет, поэтому я использовал разные исторические источники, сам от себя практически ничего не написал. Источниками стали дневники Николая I, письма Сергея Муравьева-Апостола, находящиеся в его архиве в Лозанне. Мне даже удалось подержать в руках оригиналы этих писем 1826 года. Плюс классика - фрагменты из романов Федора Достоевского, работ Велимира Хлебникова. Тексты Хлебникова связаны с эпохой другой революции, но произвели на меня впечатление, будто были написаны в 1825 году и фантастически подошли к сюжету оперы.

Первая половина оперы повествует о том, что произошло в Петербурге, а дальше действие переносится в Сибирь и посвящено второму брату, сосланному туда - Матвею Муравьеву-Апостолу. Опера начинается в Париже, а завершается где-то в Чите, куда попали ссыльные декабристы. Довольно пестрая картина получилась в либретто, не говоря о том, что многое написано по-французски, в чем мне помогла моя жена-француженка Елена Васильева, певица, отыскавшая для меня роман "Учитель фехтования" Дюма, где описывается этот заговор. Также я использовал в либретто литературу, рекомендованную Кристофером: старые книги Щеголева, Штрайха, авторов начала ХХ века, писавших о декабристах.

Композиторам надо давать писать больше опер, иначе жанр может выродиться. К балету это тоже относится

Я обнаружил среди них даже "Катехизис" Сергея Муравьева-Апостола - редкий, малоизвестный документ, написанный в самом конце декабря 1825 года, из которого можно узнать, что для него значили понятия счастья и свободы. Из этого текста возник виртуальный диалог между Сергеем Муравьевым-Апостолом и Павлом Пестелем о возможной судьбе царя, которого нужно принести в жертву.

Название опере придумали вы? Почему "Затмение"?

Александр Раскатов: Я долго думал над названием, были разные варианты, среди которых, например, "Утопия". Но решил, что "Затмение" - наиболее удачное. Смутные времена случаются в России периодически. Я - не историк, не дидактик, не в моей компетенции давать оценку событиям. Экстремальная ситуация - то, что произошло в 1825-м, 1917-м или 1941-м годах, может произойти в любом месте в любой части света на нашей маленькой планете. Это сродни мифу. Это уроки истории. Но главный урок истории, к сожалению, в том, что люди их не запоминают. Остается только высказаться самому, желательно искренне, от души, не конъюнктурно. Я попытался. Надеюсь, что не будет шестого повешенного.

С другой стороны, известно, что главным зачинщиком казни был не Николай, только что вступивший на престол, а императрица. В книге уже упомянутого Щеголева написано, что если бы она умерла на несколько лет раньше, скорее всего, никто не был бы казнен. Но она очень настаивала на казни. И в этом мне видится момент затмения по отношению ко всей российской аристократии. С тех пор началось крушение влияния аристократии в России. Это убийство произвело целую цепь событий уже другого рода, как любое действие рождает противодействие. Что же касается солнечного затмения, то опера заканчивается следующим текстом: "Люди, утопим вражду в солнечном свете!". Я в этом смысле вижу прямой, не аллегорический ряд, что солнце - банальная вещь - существует и, время от времени, побеждает смуту.

Высказанные вами мотивы этой оперы вызывают множество ассоциаций: и с "Князем Игорем", и с леди Макбет, и с "Войной и миром"...

Александр Раскатов: Вы, наверно, знаете, что Толстой собирался писать роман о декабристах. В опере используется фраза из статьи Толстого: "Стыдно бить". Что же касается ассоциаций - да, конечно, у Императрицы был какой-то комплекс, связанный с тем, что Александр, которого она называла по-французски Notre ange, "наш ангел", никогда не сумел отомстить за убийство своего отца Павла I. Эти ее слова как лейтмотив повторяются в опере.

Случайно не для жены вы написали партию императрицы?

Александр Раскатов: Елена прекрасно знает эту партию, она написана для ее тесситуры, у меня в период сочинения всегда была возможность услышать то, что я пишу. Но в Мариинском театре есть прекрасная певица, которая нам обоим понравилась - Лариса Юдина. Подбор певцов вообще штучный, очень точный, которым я очень доволен и благодарен. Далеко не всегда так бывает.

Насколько менялся ваш язык от первой к третьей опере?

Александр Раскатов: Язык каждой из моих опер, конечно же, разный, каждый раз продиктованный литературным сюжетом. В "Затмении" совершенно несложная музыка, отличающаяся от более сложной в "Германии". Есть, конечно, моменты, где музыкантам приходится внимательно считать, но разве можно сравнить это с операми, написанными лет тридцать назад типа "Солдат" Циммермана или "Гранд макабра" Лигети? Единственное, что не изменяется во всех моих трех операх - любовь к голосу, занимающему все первые места. Я очень много использую нестандартных приемов пения. В опере "Затмение" партия, например, Николая I написана для контратенора. Я отошел от традиции, согласно которой царь - всегда бас. Николай в 1825-26 годах был молод, не уверен, зависим и слаб характером. В его партии используется много разного рода барочных эффектов, сообразующихся в нашем представлении с представлением о возможностях контратенора.

Жанр оперы не утратил к XXI веку способности остро осмыслять историю?

Александр Раскатов: Опере, конечно, серьезнейшую конкуренцию составило в ХХ веке кино - жанр наиболее коммуникативный, не существовавший во времена Верди. Тем более композиторам надо давать писать больше опер, иначе жанр может захиреть и выродиться. Это относится и к балету тоже.

Справка "РГ"

Александр Раскатов - в 1978 году закончил Московскую консерваторию по классу А. Лемана, в 1980-м - ассистентуру-стажировку под руководством Т. Хренникова. Член Союза композиторов России, новой Ассоциации современной музыки (1998), лауреат премии Пасхального Зальцбургского фестиваля (1998). Премия Пасхального фестиваля в Зальцбурге за лучшую композицию (1998). Живет во Франции. Жена - Елена Васильева, сопрано, стажировавшаяся у Элизабет Шварцкопф. Среди сочинений А. Раскатова - произведения камерного, кантатно-ораториального, симфонического жанров. Опера "Собачье сердце" по М. Булгакову (мировая премьера в Амстердамском оперном театре в 2010 году) прошла в ряде других театров, включая Лионскую оперу и принесла композитору новую волну известности. Музыку композитора исполняют Netherlands Blazers Ensemble, Hilliard Ensemble, Schönberg Ensemble, Sabine Meyer Wind Ensemble, Beautiful Mountain Ensemble.