Календарь поэзии: 7 октября Новелле Матвеевой исполнилось бы 83 года

Стоило мне зайти к Новелле Николаевне и по ее приглашению присесть у маленького узкого стола, как Репка устраивалась у меня на коленях. Мне казалось, что кошка спит, но в какие-то моменты беседы она деликатно, но ощутимо покусывала меня за руку: мол, говори-говори, да не заговаривайся...

Из беседы с Новеллой Матвеевой, состоявшейся ровно десять лет назад, осенью 2007 года

У вас много стихов о художниках - о Рембрандте, Рубенсе, Брейгеле... Можно подумать, что вы выросли в семье художников.

Новелла Матвеева: До войны художники ходили к нам в гости. Были такие братья Китайка - Константин и Михаил, живописцы. Мама очень хотела отдать меня в балетную школу, и вот дядя Костя говорил: "Ни в коем случае, ее там испортят, в актерской среде такие нравы!" Он ратовал за то, чтобы меня отдать в художественное училище. Ему нравились мои рисунки. Но как-то одна дама сказала, что у меня свет падает не оттуда, и это замечание навсегда убило во мне рисовальщика. Потом прошло много лет, я вышла замуж за поэта Ивана Семеновича Киуру, и однажды он обронил: "Свет падает, откуда хочет". "Ой! Кто это сказал?" - встрепенулась я. "Это сказал Гойя", - ответил он.

Вы всегда писали для многих людей или для немногих?

Новелла Матвеева: Сочинять - это в какой-то степени значит мечтать. А для кого человек мечтает? Наверное, ни для кого. Другое дело, что потом эти мечтания могут и кому-то еще пригодиться.

Недавно по каналу "Культура" услышал: "Чтение книг стало аристократическим занятием - вроде верховой езды".

Новелла Матвеева: А где они увидели аристократию? В какую лупу?.. Торгаши могут купить все, но как раз аристократизм они купить не могут. В девятнадцатом веке купцу не приходило в голову требовать себе дворянства, каким бы богатым он ни был. Купечество ценило свою сословность... Марина Цветаева как-то сказала: крестьянин, который любит свою кошку не за то, что она ловит мышей, уже аристократ. Замечательно, правда? Бескорыстие и благородство - главное, что отличает аристократа.

У вас сохранилось чувство праздника - так, как это было в детстве?

Новелла Матвеева: Да, немножко бывает. Особенно когда снег и мороз, под Новый год.

Вы, наверное, заметили, что люди сейчас почти не поют в домашнем кругу, даже в праздники...

Новелла Матвеева: У всех народов есть какие-то баллады или длинные песни - почти непременно трагического содержания. И вот такие-то - обычно с веселым видом! - пелись у нас в застольях. Странное смешение тоски и веселья. Но было замечательно, что люди вообще пели. И не только старинные песни, но и новые по тем временам. Даже на улице все время звонко слышались "Расцвела сирень-черемуха в саду", "Не тревожь ты себя, не тревожь", "Летят перелетные птицы"... Вспоминается, точно какая-то сказка. Теперь же - увы! - душа больше не поет. Да и петь ей - по новейшим "репертуарам" - собственно нечего. К счастью, есть радиопередача Виктора Татарского "Встреча с песней". В ней автор воскрешает не только песни, но и настроение воскрешает, и то время нам возвращает, когда людям все еще как-то пелось.

Дмитрий, здравствуйте!

С Новеллой Матвеевой меня познакомил ее отец Николай Николаевич летом 1958 года. Я работал тогда в "Советской Чукотке" и, получив отпуск, прилетел в Москву.

С Николаем Николаевичем мне необходимо было встретиться по журналистским делам. Он занимал маленькую комнату в старинном доме. После нашего разговора Николай Николаевич поведал о дочери Новелле. Вскользь, словно украдкой, рассказал о ее трудной судьбе: не смогла учиться в школе, работала пастухом при детском доме. Рассказал, что Новелла сочиняет песни и музыку, но нигде не печатается, стесняется, очень замкнутая.

Мы договорились, что я встречусь с ней, чтобы услышать ее песни. На третий день - звонок от Николая Николаевича:

- Приезжай завтра к обеду, Новелла будет у меня с гитарой. Может, у тебя получится убедить ее быть посмелей, выйти на люди.

В условленный час я вновь пришел к Матвеевым. Он познакомил меня с Новеллой. Она ответила на поданную руку, положив свою на мою. Чуть улыбнулась, но мое веселое расположение никак ей не передалось.

Новелла еще раз проверила настроенную гитару. И вот тихий голос зазвучал с тревогой:

• Развеселые цыгане
• по Молдавии гуляли
• И в одном селе богатом
• ворона коня украли.
• А еще они украли
• молодую молдаванку:
• Посадили на полянку,
• воспитали как цыганку...

А потом в песне пелось о том, как уже цыганка-молдаванка стала красть и "однажды из берлоги утащила медвежонка, посадила на поляну, воспитала как цыгана; научила бить баклушки, красть игрушки из кармана..."

На последних аккордах пальцы Новеллы застыли на семиструнной. Я был так поражен, что не сразу смог найти слова, выразить свое восхищение.

Новелла спела еще четыре песни. На прощание я попросил ее прислать свои стихи в "Советскую Чукотку", но не дождался. Вскоре я стал редактором газеты "Полярная звезда", и вот тогда через Николая Николаевича мне удалось убедить Новеллу прислать стихи для публикации.

Кажется, именно после этого Новелла чуть осмелела и 1 ноября 1959 года "Комсомолка" опубликовала целую страницу ее стихов.

Каниф Баянович Хакимов

7 октября Новелле Матвеевой исполнилось бы 83 года. Она родилась в 1934 году в Царском (тогда Детском) Селе. Ее семья отличалась глубокими литературными традициями. Мама обладала большим поэтическим даром. Отец был журналистом. Дед, Николай Петрович Матвеев-Амурский, был популярным дальневосточным поэтом, писателем и издателем. Очеркистом был дядя, Венедикт Март. Известнейшим поэтом русской эмиграции стал двоюродный брат Иван Елагин.

Из песни Новеллы Матвеевой

• Кружатся листья,
• Кружатся в лад снежинки.
• Осень пришла, - темно и светло в лесах.
• Светятся в листьях розовые прожилки,
• Словно в бессонных
• И утомленных глазах.
• Летнюю книгу эти глаза читали,
• Мелкого шрифта вынести не смогли
• И различать во мгле предвечерней стали
• Только большие - главные вещи земли...

Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru