Статистика, приведенная в статье Юлии Башаровой, конечно, впечатляет. Шутка ли: с 1907 по 1916 год Ленин не пробыл ни одного дня в России. В апреле 1917 года вернулся - и "поднял её на дыбы". Логично напрашивается вывод: человек совершенно не знал ни страну, ни населявший ее народ и руководствовался исключительно своим эмигрантским опытом. Отсюда и катастрофические последствия революции.
Но ведь во все времена люди, пожившие и послужившие за границей, успешно служили в России. Не это - причина беды, обрушившейся на страну в начале ХХ века. Главная причина - мировая война. Трагическая для всего человечества. Покалечившая всех, кто в неё ввязался. Мы были не единственные, кто попал в эту беду, но для нас она обернулась ещё и самоубийственной войной гражданской.
Война оказалась стране не по силам. Избежать беды можно было, только не ввязываясь во всемирную бойню. Александр Третий удержался - и вошёл в историю с титулом Миротворца. Николай Второй - не сумел...
Результат страшен. Можно сколько угодно раскрашивать его подхваченным у европейцев латинским словом "революция", но это Смута. Русский бунт, бессмысленный и беспощадный. Подавить который может только такая же беспощадная диктатура.
Или подхватить.
В Смуту русская беспредельная любовь выворачивается в беспредельную ненависть. Рассыпавшаяся власть валяется под ногами в грязи. Никто из партий не решается её из грязи поднять.
Наконец, "такая партия" находится. Большевики! Может, кто-то из них и вернулся в страну с зарубежным опытом - но здесь и сейчас можно было удержаться только русской жестокостью.
Красный террор в подхват белому террору. Зелёная гульба под чёрным небом. Беспредел вольности. Стальной ошейник.
Два большевистских вождя мечены иммиграцией: западно-европейской - Ленин, северо-американской - Троцкий. Но действуют они в озверевшей России по законам русской Смуты: или мы их угробим, или они нас. Кто "они"? Да поди разберись, когда Смута. В конце концов и ленинцы передрались...
Да и осуществляют политику большевистского руководства не эмигранты, а люди крутого отечественного покроя. Молотов и Калинин. Ворошилов и Будённый. И в стиле работы Дзержинского нет следов "зарубежности", хотя - чистый поляк.
А с другой стороны, в стиле того, кто в конце концов одолел Смуту и загнал смутьянов в ГУЛАГ, - нет ли признаков зарубежной беспощадности?
Есть. Но упал на нас товарищ Сталин не из кущ Западной Европы, где гулял призрак коммунизма, а из скифско-гуннской азиатской беспредельности, тысячелетия сторожившей (подстерегавшей) нашу историю.
Страшна эта история. Но другой у нас нет. Надо терпеть эту боль. Эту невыносимость. Эту русскую Судьбу, в которой пути пролегают через Беспутье.