Сергей Мельниченко: Поиск Boeing MH370 не может продолжаться вечно

На австралийском побережье найдена упаковка влажных салфеток с логотипом "Малазийских авиалиний". Как известно, 8 марта 2014 года "Боинг-777-200ER" этой авиакомпании вылетел из Куала-Лумпура в Пекин, а через два часа пропал с экранов радаров. И сгинул: никаких следов. Приоткроет ли неожиданная находка завесу тайны рейса МН370? Об этом корреспондент РГ беседует с генеральным директором Консультативно-аналитического агентства "Безопасность полетов" Сергеем Мельниченко.

Сергей Александрович, есть вероятность, что салфетки принесло течением с места крушения "Боинга"?

Сергей Мельниченко: Думаю, однозначно установить, что этот предмет имеет отношение к пропавшему самолету, будет крайне сложно. Год велись поиски, которые ни к чему не привели. Неизвестность породила десятки, если не сотни версий, теорий и откровенных спекуляций. Но ни одна до сих пор не дала ответ на два главных вопроса: где самолет и что с ним произошло?

Только что в Куала-Лумпуре опубликован доклад о расследования рейса MH370. Вы его читали?

Сергей Мельниченко: Конечно. Почти на 600-х страницах предельно детально, чуть ли не по минутам, изучена жизнь обоих пилотов: их медицинское состояние, финансовое положение, профессиональная подготовка. Отмечается, что все системы "Боинга" до его исчезновения работали в абсолютно штатном режиме. Единственная проблема, выявленная расследователями: аккумулятор, который должен был запитывать аварийный радиомаяк одного из "черных ящиков" - параметрического - оказался сломан. По требованиям ИКАО, работа радиомаяка должна обеспечиваться электропитанием не менее тридцати суток. Но, как выяснилось, срок действия аккумулятора истек еще в декабре 2012 года.

Неработающий аккумулятор мог стать причиной того, что самолет до сих пор не найден?

Сергей Мельниченко: Не мог. Почему? Установлено, что аккумулятор другого "черного ящика" - речевого самописца был исправен. Однако сигналов от него также не было обнаружено. Это очевидные вещи, которые особо нечего и обсуждать. Доклад содержит куда более важную информацию, но вот ее почему-то никто не комментирует.

Например?

Сергей Мельниченко: Возьмем такой факт. "Боинг" исчез в районе передачи управления между малазийскими и вьетнамскими диспетчерами. Со времени последней радиосвязи экипажа с "землей" до запроса вьетнамского диспетчера: а где же борт? - прошло целых 18 минут (за это время самолет мог преодолеть 250-275 километров). А ведь по стандартам ИКАО невыход экипажа на связь в течение 7 (!) минут уже считается отказом радиосвязи. То есть серьезным инцидентом. Спрашивается, почему так долго молчал диспетчер?

Удивительно и другое: между последней радиосвязью с экипажем и объявлением тревоги, что пропал самолет, прошло 5 часов 13 минут. К этому времени, если предположить, что "Боинг" летел в южном направлении над Индийским океаном, он удалился от Малайзии почти на 3000 километров... А еще 5 часов прошло до того, как в воздух поднялся первый поисковый самолет. Похоже, никто не хотел или не мог себя заставить официально объявить об исчезновении самолета. Полная неразбериха и растерянность.

Была информация, что после потери связи самолет еще довольно долго "видели" на малазийских и таиландских военных локаторах. Она подтверждается?

Сергей Мельниченко: Да. Тут тоже много странностей. Сообщения от военных приходили с задержкой на десятки часов, а то и дни. По данным военных локаторов, в определенный момент самолет развернулся и пересек Малайзию в обратном направлении. В специальном брифинге ИКАО было прямо указано: малазийские военные, зная координаты точки, где они в последний раз наблюдали метку от рейса MH370, раскрыли эту информацию только через 20 часов.

Поиски велись сначала в районе исчезновения метки на гражданских локаторах. Только через несколько дней они переместились на сотни километров западнее - в район, где метка исчезла с экранов военных локаторов. А через пару недель самолет начали искать в Индийском океане в двух тысячах километров от берегов Австралии. Таким образом, нежелание военных делиться информацией стало одной из основных причин того, что самолет не нашли в кратчайшие сроки.

Какие уроки можно извлечь из этой трагедии?

Сергей Мельниченко: Они на поверхности. Совершенно ясно, что существующие планы действий поисковых и спасательных групп, гражданских и военных диспетчерских служб, а также процедуры согласования между ними требуют детального анализа и внесения соответствующих поправок в документы. И это касается не только государств региона, а каждого из 191 Договаривающегося государства ИКАО. Интенсивное использование воздушного пространства над Мировым океаном требует организации глобальной системы обеспечения безопасности полетов международной гражданской авиации.

И ИКАО, и производителям авиационной техники придется серьезно думать над тем, что можно предпринять, чтобы "черные ящики" могли автоматически отсоединяться от воздушного судна за мгновение до его столкновения с поверхностью земли и воды, а аварийные маячки, обозначающие местонахождение воздушного судна и "черных ящиков", могли бы передавать сигналы значительно дольше, чем сейчас.

Кстати, спасатели столкнулись и еще с одной, можно сказать, неожиданной проблемой - недостаточной изученностью реальных глубин океана. Там, где на картах значились глубины в 4 км, дно на самом деле находилось на 2 км ниже. Из-за этого поисковые работы пришлось прекратить, пока не подошли аппараты, способные погружаться до 6 км.

ИКАО предлагает, чтобы пилоты в штатном режиме выходили на связь с диспетчером каждые 15 минут?

Сергей Мельниченко: Такое решение может увеличить нагрузку на диспетчеров. Почему? Помимо приема рутинной информации придется отслеживать, кто передал информацию, а кто задерживается. Кстати, при возникновении нестандартной ситуации либо отказах пилотам предлагается передавать информацию ежеминутно. Но когда счет времени идет на секунды, это только будет отвлекать пилотов. Поэтому предложение ИКАО вряд ли можно назвать удачным.

В конце февраля в Европейском бюро ИКАО проходило совещание Региональной группы по безопасности полетов. Насколько я знаю, ваша делегация представила свои предложения по вопросам постоянного наблюдения воздушных судов в полете?

Сергей Мельниченко: Да, ими заинтересовалось руководство Европейской группы аэронавигационного планирования. Предлагаемые технологии будут обсуждаться.

Малазийский "Боинг" далеко не первый самолет, который бесследно исчез?

Увеличить

Сергей Мельниченко: К сожалению. История мировой авиации знает с десяток случаев, когда не было обнаружено ни тел, ни обломков. Самый первый произошел в 1937 году: тогда при попытке облететь земной шар пропал самолет пионера авиации Амелии Эрхарт. Ее искали сотни человек, обследовались колоссальные поверхности океана и островов. В 1991 году на одном из атоллов был обнаружен кусок алюминия. Заявлено, что он принадлежит самолету Эрхарт. Однако без серийного номера многие специалисты воспринимают это утверждение как голословное.

А одно из последних исчезновений - в мае 2003 года. Из международного аэропорта в Луанде был угнан Боинг 727-223, но он был без пассажиров. Самолет без связи и диспетчерского разрешения вырулил на взлетно-посадочную полосу, взлетел и удалился в юго-западном направлении. Больше его никто не видел…

Однако рейс MH370 выполнялся на современном, напичканном электроникой широкофюзеляжном самолете. И на его борту находилось 239 человек. Главная проблема в том, что из-за несовершенства оборудования самоидентификации самолеты в течение продолжительного времени не удается обнаружить.

Сколько еще будут искать пропавший самолет?

Сергей Мельниченко: Чтобы его найти, уже потрачено больше 40 млн долларов. Однако поиск рейса MH370 не может продолжаться вечно. Как стало известно, между Малайзией, Австралией и Китаем в настоящее время проводятся консультации о возможном прекращении поисков. Предполагается, что официально об этом объявят в конце апреля.