Поделиться
А совсем недавно сборник ее рассказов "Подожди, я умру - и приду" вошел в шорт-лист самой авторитетной литературной премии "Большая книга". Сейчас Анна Матвеева пишет сразу две книги. Сборник недлинных историй "Девять девяностых", отдельные новеллы из которого можно будет прочесть в журнале "Знамя" и в других периодических изданиях, и роман, у которого пока еще нет названия.
Я поначалу как-то не очень оценила рассказ "Подожди, я умру - и приду", давший название всему сборнику. Но он буквально с каждым днем становится все более актуальным... Это антиутопия, дело происходит в будущем, в Российской стране, где говорят по-английски, ибо русский утрачен безвозвратно. Компьютеры и мобильные телефоны - только в музее. В прошлом люди ушли жить в Интернет, перестали общаться, рожать детей, и неизвестно чем бы это закончилось, но нашлись герои, которые выжгли Интернет как язву, уничтожили мобильные телефоны и цифровую технику... Немного мне это напомнило, кстати, "Заводной апельсин", герои которого ужасны, но то, что с ними сделало государство, не менее ужасно...
Анна Матвеева: Любимый фильм моего 14-летнего сына... Вроде мы все за свободу и против цензуры, но когда это касается нас лично, когда речь идет о наших детях... Фразу, которая стала названием этого рассказа, произнес мой младший, Федя. Я позвала его ужинать, а он хотел играть. И сказал: "Подожди, я умру - и приду".
И что делать? Запрещать?
Анна Матвеева: Если запрещать, они начинают этот ужас переносить в обычные игры. Одного такого ребенка вывезли на дачу. Он там бегал, играл, мама радовалась, но потом услышала, что он кричит: я на третий уровень перешел, и у меня еще пять жизней осталось. И все же, если выдержать и не дать слабину, наступит волшебный момент, когда дети начинают играть в обычные детские игры. Мой средний сын (то есть младший из двойняшек) как-то сказал: у вас было несчастливое детство, потому что не было Интернета. Я тогда не нашлась, что ему ответить, но потом написала этот рассказ.
Но, несмотря на Интернет, ваши дети читают?
Анна Матвеева: Конечно. Они ведь видят папу с книгой, маму с книгой, бабушку с книгой... И все свои карманные деньги тратят на книжки.
Вы с ними о прочитанном разговариваете?
Анна Матвеева: Обязательно. Вот, старший может прямо с утра затеять разговор о литературном переводе: как ты считаешь, книжка, которую перевели, это ведь уже другая книжка? Но при этом он не заученный, нормальный хулиган. Извините, что я так расхвасталась!
А маму читают?
Анна Матвеева: Нет. Им не очень нравится, когда к маме проявляют интерес. Думаю, все дети так - не хотят делиться. Старший недавно, правда, сказал: надо бы почитать "Перевал Дятлова". Пишут о нем много, хотя немало негативных отзывов. Вот рейтинги они отслеживают!
Трое детей - это, по нашему времени, почти подвиг...
Анна Матвеева: Никогда не думала, что стану многодетной матерью! У меня есть соответствующее свидетельство, я могу раз в месяц ходить бесплатно в зоопарк, в некоторые музеи, еще есть какие-то льготы. Но меня невероятно радует сам факт - многодетная мать, это звучит! На самом деле, все очень просто: первыми были двойняшки, а через два года после них захотел родиться еще один мальчик.
Однако вернемся к совсем другим вашим детям - к вашим литературным произведениям. В свое время мне не очень понравился "Перевал Дятлова". Но книгу я взяла именно ради него, а рассказы прочитала чуть ли не случайно. И вот они-то были хороши по-настоящему.
Анна Матвеева: Я часто слышу такие отзывы, и, если честно, они меня радуют.
Но тогда все вокруг было нацелено на роман - и премия "Букер", и толстые литературные журналы, да и читательские ожидания. Кстати, в нынешнем шорт-листе премии "Большая книга" тоже либо романы, либо биографии, и ваш сборник рассказов - единственный... Я тут недавно в качестве поста в "Фейсбуке" привела абзац из рассказа "Остров Святой Елены", того самого, который получил международную премию в Италии. Вот он: "...ушел совок, пришел капитализм с нечеловеческим лицом... Появились наркоманы, колбаса, книги, лифчики, заказные убийства, доллары, страх, решетки на окнах и парадные на ключах, билеты в Париж, СПИД и компьютеры. Исчезли зарплаты, пафос, чистота, боязнь наказаний, комсомольские собрания, бескорыстие, скромность, волосы на женских ногах и когда весь город в одной помаде". Думала вызвать дискуссию, но вы так удачно перемешали хорошее и плохое, тогда и сейчас, что никто не стал спорить по существу...
Анна Матвеева: Само так написалось. Не самая свежая мысль, но мне всегда жалко того, что уходит. А то, что приходит... Кто знает, каким оно будет?
Аня, а чем нова новая редакция "Перевала Дятлова"?
Анна Матвеева: Это был мой первый опыт серьезного, большого произведения, до этого были только рассказы. Когда я его читала в конце прошлого года, то была потрясена, сколько там всего нужно исправить! Но мистику, не надейтесь, оставила. Добавила пару мелочей, может, кто-то заметит. На самом деле получился такой изрядно отредактированный текст.
А вот был фильм какой-то, не смотрела, но что-то слышала...
Анна Матвеева: Фильм американский, и он ужасен. Песня о развесистой клюкве. Кроме того, появился целый ряд книг, в том числе, говорят, удачных. Но я стараюсь не читать ничего, что касается этой темы. Для меня она очень личная.
А как вообще к вам попал этот материал?
Анна Матвеева: Мой муж, который работает на телевидении и ведет самую популярную программу новостей в Екатеринбурге, в 1997 году стал продюсером документального фильма "Тайна перевала Дятлова". В городе эту историю все знали, это была такая местная страшилка. Но что именно там произошло, не знал никто.
Ну, шила-то в мешке, как известно, все равно не утаишь...
Анна Матвеева: И тем не менее... Уже после выхода книги один известный критик меня спросил: вы что, все это сами придумали? Кроме того, одних раздражает героиня, других - кот. Героиня и кот были нужны для того, чтобы текст получился легким, потому что сама история настолько мрачная... И при всех недостатках книга получилась живой. Мне очень помогла одна девушка-туристка, которая заболела этой историей, и в архивах, по капельке, собрала все эти материалы. Она стала прообразом одной из героинь романа. А потом материалы стали стекаться ко мне сами. Когда я читала документы, мне было физически больно. Конечно, я встречалась с родственниками погибших ребят. Все они были очень расположены... Но если бы можно было все вернуть, думаю, я не стала бы писать эту книгу вообще. Хотелось ведь восстановить справедливость, привлечь внимание к трагедии, найти правду...