Поделиться
Я - из тех, кого "в разы больше". Лечу на борту Ан-72 по маршруту Шереметьево - Мурманск - Земля Франца Иосифа - станция Барнео. Оттуда, с Барнео, вертолет Ми-8 доставит меня и моих попутчиков за каких-то полчаса на Северный полюс. Что-то около десяти часов из Москвы до СП, вершины земного шара.
Мой спутник - Дмитрий Шпаро - великий полярный путешественник. Он знает, что его младшему сыну, Матвею Шпаро, в тот момент, когда наш самолет убрал шасси и взмыл за облака, осталось идти до полюса считаные километры. Матвей вместе с таким же опытным инструктором-полярником Борисом Смолиным ведут к полюсу группу школьников и студентов. Их, так же как и нас, забросили со станции Барнео за сто километров до девяностого градуса северной широты. Они идут уже пятый день. Наша задача - снять их с полюса и вывести на Большую землю.
***
Десять часов, полчаса, пятый день...
Великий Фритьоф Нансен, стартовавший к полюсу в 1893 году на корабле "Фрам", вмерзшем в лед, прожил в Арктике три года.
Американец Фредерик Кук, пятнадцать лет спустя достигший полюса на собачьих упряжках, потратил на свое арктическое путешествие полтора года.
Дмитрий Шпаро в 1979 году привел полярную экспедицию "Комсомольской правды" с острова Генриетты к полюсу за 76 дней.
Два полярных гения Михаил Малахов и канадец Ричард Вебер сумели дойти до полюса пешком и вернуться обратно за 123 дня.
Сын Дмитрия Шпаро Матвей достиг этого места, отправившись с мыса Арктический, за 84 дня.
Но это - удел великих. Туристам отпущены часы.
***
Приземляемся в Мурманске.
- Матюша, - говорит Дмитрий, - ты как? У нас нелетная погода. Сидим в Мурманске. Продержитесь еще немного? Спасибо тебе. Мы скоро будем.
***
До полудня следующего дня ЗФИ открывается, и мы взлетаем.
Но на этот раз погоды нет уже на Барнео, что б она провалилась! Там - метель, сильный ветер. Надо ждать, говорит Ткач.
Шпаро-старший набирает номер Матвея. Как у тебя? Продержишься еще? Если б я знал сколько! Спасибо! Всем ребятам привет.
***
В какой-то момент Нансен понял, что его "Фрам", вмерзший в льдину, дрейфует мимо полюса. И тогда он принял тяжелое решение: он расстался со своим кораблем и вдвоем с самым сильным членом своей команды Ялмаром Йохансеном попытался пешком достичь заветной точки. Они не смогли одолеть этот путь, он оказался даже для них слишком тяжелым: торосы и открытая вода. Они сумели дойти до одного из островов Земли Франца Иосифа и встали там на зимовку. Больше он на полюс не попадет.
Великий полярник Руал Амундсен, достигший Северного полюса на дирижабле "Норвегия" вместе с замечательным конструктором этого аппарата итальянцем Умберто Нобиле, спустя некоторое время рассорился со своим партнером. Они не хотели больше видеть друг друга. Но когда Нобиле потерпел катастрофу в путешествии к полюсу на дирижабле "Италия", Амундсен не раздумывая вылетел со Шпицбергена на северо-восток спасать своего врага. Через три часа самолет, на котором он летел, разбился в Баренцевом море.
У этих людей всегда были свои счеты и с полюсом, и друг с другом, и собой.
***
Барнео открылся в два часа ночи по Москве. В Арктике уже наступил полярный день, поэтому наших московских понятий о ночной тьме, о закатах и восходах здесь не существует. А существует только неяркий, но постоянный свет. Так будет длиться полгода. Следующие полгода здесь будет ночь.
Быстро взлетаем с острова Александры. Перед вылетом Шпаро-отец опять говорит с сыном: "Матюша, мы летим, потерпите. Теперь уже совсем немного".
В пять утра садимся на ледяной полосе Барнео. В трехстах метрах от посадочной полосы два вертолета уже крутят лопастями. Скорей, скорей на полюс. Пока есть погода.
"На полюсе минус тринадцать, - сообщает нам Роман Ткач, - можно ходить босяком". А хоть бы и так!
Через двадцать семь минут в иллюминаторе по левому борту появилась маленькая точка: это они. На полюсе. Все, садимся!
***
Вертолет взметнул облако снега и замер. Открыта дверь, сброшена лестница. Твердый наст. Мы с Дмитрием Шпаро идем туда, где стоят флаги и откуда уже бегут к нам эти ребятишки, дошедшие до полюса и ждавшие нас трое суток в палатке на льдине. Вот и Матвей. Здоровый, бородатый, смеется. Они обнялись с отцом. Ни слова. Оба только похлопали друг друга по плечам. Им все понятно. Теперь надо нам, туристам, полюс показать, да о ребятах позаботиться, чтобы они ощутили себя героями, ну, хоть чуть-чуть.
***
Однажды американский полярник Билл Стигер достиг полюса после многодневного и тяжелейшего перехода по льдам. Когда его навигатор GPS издал характерный сигнал, удостоверяющий, что он находится на полюсе, несчастный Стигер заметил неподалеку русский вертолет, подле которого было расчищено небольшое футбольное поле, на котором (как выяснилось потом) не совсем трезвые "пацаны" из Красноярска разыгрывали полярный матч, изрядно при этом матерясь. Стигер некоторое время понаблюдал происходящее, отвернулся и зарыдал.
Да, полюс стал доступен многим, может быть, даже слишком многим. Но Стигеру посто не повезло. Дело в том, что в отличие от Южного полюса, который представляет из себя земную твердь, покрытую снегом и льдом, Северный - не твердь, а океан. Льды на нем движутся, дрейфуют. Примерно со скоростью пешехода. На Южном полюсе вы можете оставить воткнутый в снег флажок и через год вернуться сюда, найдя свой флажок по-прежнему стоящим в той самой точке. На Северном это невозможно. Через год ваш флажок переместится на достаточно большое расстояние. Нансен доказал наличие в этих широтах сильного течения от Восточной Сибири к полюсу и оттуда к Гренландии.
Что это означает? Это означает, что полюс Кука, полюс Амундсена, полюс Шпаро уже никто и никогда не сможет оскорбить тупым туристическим весельем, пьяной бранью или брошенным окурком. Они ушли с этой географической точки и дрейфуют где-то на бесконечных просторах Арктики. Эти именные вершины земного шара навсегда останутся чистыми и высокими, как дела и мысли тех, кто к ним стремился в разное время из разных стран и городов.
Вот и наш полюс, наша льдина сегодня уже далеко от девяностого градуса северной широты. Кроме наших следов там не осталось ничего. Если не считать бутылки, запечатанной сургучом с запиской внутри. Я попросил Матвея Шпаро оставить ее за ближайшим торосом. Как это делали великие путешественники в те времена, когда не было туристов.