Поделиться
Честно говоря, придумывая тему нынешнего конкурса "Язык до правды доведет", мы с надеждой смотрели на Украину, где очень тяжело, с оппозиционными митингами и даже драками в Верховной Раде, рождался закон "Об основах государственной языковой политики".
На сегодня в 13 регионах страны русский признан как региональный. А вот в Крыму - нет, хотя Симферополь всегда был на острие борьбы за русский язык. Что так?
Ирина Степанова, Симферополь, Украина: В том-то и дело, что закон касается не только русского, он дает возможности для нормального существования всем региональным языкам нашей страны. Среди них татарский, один из самых востребованных в Крыму.
Принятие закона отложили до октября, пока не будет готов весь пакет документов по крымско-татарскому языку. Украина нашла в себе силы пойти по пути европейского демократизма. Согласитесь, Швейцария и Канада живут неплохо, я не вижу угрозы существованию украинского государства в том, что русский будет существовать параллельно с украинским. Мои ученики любой национальности думают по-русски. На нем они находят информацию в Интернете, общаются со сверстниками.
А украинские школы в Крыму есть?
Ирина Степанова: Каждый год родители первоклассников пишут заявление директору гимназии, на каком языке хотят учиться их дети. Украинский класс иногда просто не набирается. Но украинский язык есть обязательно и в русских классах. Причем в большем объеме, чем русский. Украинский нигде не ущемляется. А вот русскому нужно больше сил, чтобы существовать на достойном уровне. Это касается и обеспеченности учебниками, и количества часов. Я работаю в системе профтехобразования. Воспитываю будущих рабочих. Это соль земли, костяк нации. От их мировоззрения зависит очень многое. Нас этому учит история, вспомните Германию 30-х годов прошлого века! Если у этих людей будет ограниченная мера восприятия, ими будет легко манипулировать. Родной русский язык им нужно знать хорошо, чтобы уметь корректировать, фильтровать информацию, враждебный поток которой огромен. А ценностей-то нет. На литературу от Толстого до XXI века положено 35 часов. Это же начетничество. Современные подростки, изучая "Преступление и наказание", говорят: "Раскольников правильно сделал, что взял топор и замочил старушку, на фиг она нужна!" Это страшно. А у меня не хватает времени с ними докопаться до правды.
Украину терзают расколы: вот и закон о языке, похоже, усугубил водораздел между восточной и западной частями страны...
Ирина Степанова: Я думаю, что любой махровый национализм направлен на то, чтобы одна группа людей могла возвыситься над другой. Это вопрос выгоды. Сейчас мир поликультурен. Смешно заставлять ребенка, семью, людей думать и говорить не на родном языке. Ведь никто не ограничивает право украинского языка, мы его все прекрасно знаем. Между тем, на Украине живет 120 национальностей - караимы, крымчаки, греки, болгары, таджики, узбеки, татары. Так исторически сложилось, что мы говорим на русском языке между собой.
На Украине еще несколько лет назад говорить по-русски было непрестижным, украинский оказался языком элиты, политической и культурной. Как вы считаете, мода на язык от чего зависит?
Ирина Балинская, Хайфа, Израиль: К сожалению, внуки моих друзей не знают русского. А это люди из одной компании с Диной Рубиной и Игорем Губерманом. Процесс исхода русского языка с израильской земли продолжается. Я живу в Хайфе, где проходит фестиваль русского языка. Он объединяет всех энтузиастов, которые поют на русском песни, пишут стихи, играют спектакли. К сожалению, в основном им - 60+. Для молодежи русский - язык стариков, как когда-то был язык идиш - бабушек и дедушек. Это не модно, не интересно. У меня родственник, 6-летний мальчик, говорит: "Я не буду говорить по-русски, потому что все надо мной смеются". Многие литературные слова детям неизвестны. Даже в элементарном стишке: "Мой веселый звонкий мяч, ты куда помчался вскачь?". Слово "вскачь" непонятно. В Израиле было проведено исследование, которое показало: если билингвы отказались говорить в детстве по-русски, то когда они станут взрослыми, выучить русский в университете им будет сложнее, чем немцам или французам.
Какую правду не знают в Израиле, а вы ее доносите с помощью русского?
Ирина Балинская: Это прежде всего правда о Второй мировой войне. Израильские учебники сейчас антирусские. Когда ребят спрашиваешь: "А кто выиграл Вторую мировую войну?", то часто отвечают: "Американцы". Хайфа, единственный город, где проходит 8 мая Парад Победы. Выходят тысячи ветеранов в орденах, люди им аплодируют, дарят цветы. Но ветеранов остается с каждым годом все меньше и меньше. Их правнуки не очень хорошо представляют, что это была за война. А поговорить со своими прадедами, не зная русского языка, они не могут. Один из жителей Хайфы написал: "Порвалась связь времен. Мой внук не говорит по-русски".
Как все это совмещается с тем, что в Иерусалиме выстроен огромный комплекс памяти жертвам фашизма Яд Вашем, куда возят экскурсии школьников?
Ирина Балинская: Часть концлагерей была освобождена американцами, другая - советскими войсками. Но в учебниках стоят вполне определенные акценты (мы о них говорили). Если ребенок увлечен историей, он, конечно, разберется, что к чему, или учитель поможет, если он профессионал. Но бывает и по-другому: Сталин и Гитлер были заодно, они вместе хотели уничтожить еврейский народ! Правда истории для Израиля - больной вопрос.
Тамара Кенчадзе, Тбилиси, Грузия: Сегодня мы сидели на Красной площади, и как будто детство вернулось, молодость, вспомнилось, как мы с семьей в 1980 году приехали в Москву сразу после Олимпиады. У меня потекли слезы...
Историческая память грузинского народа, к сожалению, дала сбой: 300 тысяч грузин погибли в Великую Отечественную, и мой дед в их числе - под Кенигсбергом. Когда-то его имя было выгравировано в музее Воинской славы в его родном городе Кутаиси. Музея такого уже нет. Как нет и Мемориала Победы, который взорвали два года назад. Ужасно, что это почти не возмутило общественность, занятую предвыборной возней за хлебные места. В этом году снесли памятник и в Батуми. Никто не заметил.
Эрих Пойнтнер, город Санкт-Пельтен, Австрия: Выбор русского для изучения в Австрии - признак элитарности. Английский у нас учат все, 20 тысяч предпочитают французский в качестве второго языка, а 5 тысяч - русский. Это те, кто не хочет быть, "как все", стремится выразить свои собственные взгляды на жизнь, на то, что происходит в мире. В моей гимназии 13-14-летние ученики выбирают русский, французский или латынь. О деньгах и бизнесе они не думают. У них смутные представления о будущем. Но взявшись за русский, они хотят показать: мы хотим "другого", "иного". Элитарность - в хорошем смысле этого слова. Если в аттестате стоит "пятерка" по французскому, никто внимания не обращает. А вот если по русскому, этот человек вызывает большой интерес окружающих. Возвращаясь к нашей общей истории: В Австрии как-то отмечают 200 лет войны 1812 года?
Эрих Пойнтнер: Наполеоновские войны в австрийском сознании не играют роли. Никто толком не знает, что делала Австрия и на чьей стороне она была. Хотя известен один народный герой, тиролец, который со своими крестьянами воевал против французов. Наполеон у нас отрицательный персонаж. Никакой романтизации. Но и Кутузова мы не знаем. Хотя в Вене несколько русских названий: улица Голицына, дворец Трубецкого.
Евгения Кульчицкая, Волица, Польша: А я веду большой международный проект "Академия детской дипломатии на пути к культуре мира". Одна из школ города Нелидово Тверской области объявила интернет-конференцию, посвященную 200-летию войны 1812 года. Среди множества предложенных тем была такая: "Памятники войны 1812 года". Мы с моей ученицей-полькой написали реферат "Памятники Кутузову в Польше". Как известно, Кутузов умер в польском городе Болеславце. Когда контингент советских войск стоял в Польше, в Болеславце открыли музей, где были представлены настоящие вещи из квартиры Кутузова. Покинув Польшу, наши вывезли и экспозицию, но до сих пор осталась мемориальная табличка, где написано, что великий русский полководец здесь останавливался, тяжело заболел и умер. К слову, во время его болезни жители городка устилали покрытую брусчаткой улицу соломой чтобы телеги и кареты, проезжающие мимо, не стучали колесами и не тревожили умирающего.
Удивительно: Польша участвовала в войне на стороне Наполеона, и при этом было такое отношение к русскому полководцу...
Евгения Кульчицкая: Тогда Болеславец был не польским, а прусским городом. К слову, Кутузов просил, чтобы его сердце было похоронено при той прусской дороге, по которой он с русскими войсками гнал Бонапарта. Но православная церковь не разрешила хоронить сердце отдельно от тела. Сейчас, как вы знаете, Кутузов похоронен в Казанском соборе в Санкт-Петербурге. И капсула с сердцем находится там же.
Несмотря на многовековые драматические отношения России и Польши, по данным Фонда "Русский мир", русский у поляков - сейчас один из самых востребованных языков: если десять лет назад он занимал только 14-е место, то сейчас занимает второе, после английского...
Евгения Кульчицкая: Тем не менее в Польше только одна маленькая русскоязычная школа при посольстве России в Варшаве. Есть целые воеводства, где ни в одной школе не изучается русский язык, в том числе то, где находится памятник Кутузову. В Нижнесилезском воеводстве, в Легнице, единственная частная школа, где директор обожает русский язык, мечтает восстановить движение поездов Москва-Легница, любит русских людей, русскую культуру. Объясняется это просто: когда там стояли советские войска, жизнь Легницы била ключом, а сейчас - совершенно неинтересное существование.
Нельзя сказать, что польская молодежь ориентирована на Запад. Если честно: они вообще не знают, куда им смотреть и на кого ориентироваться. Не могу я утверждать, что в нашем местечке молодые более заинтересованы английским языком. Кто ими занимается и отдает им много времени, тот и ведет за собой. Особенно школьники ценят тех учителей, кто может дать шанс поступить без экзаменов, получить награды, поехать куда-нибудь за рубеж, например в Россию (у нас уже больше 50 человек из школы побывали в Москве, в Геленджике, в Новороссийске)...
На уровне государства русский язык в Польше поддерживается?
Евгения Кульчицкая: В правительстве существует специальный отдел при министерстве внутренних дел, который занимается нацменьшинствами. Они предлагают нам писать проекты и дают деньги на их реализацию. У нас есть ансамбли русской песни, танца, школы русского языка для маленьких и для взрослых. Власти плачивают помещение, выплачивают зарплату персоналу. В прошлом году был издан Указ "О создании фонда "Российско-польский центр диалога и согласия".
Что это на вас за медаль?
Евгения Кульчицкая: Это медаль А.С. Пушкина, которая существует со времен СССР. Сейчас ее присуждает президент России за распространение и популяризацию русского языка и русской культуры. В Польше этой наградой удостоены только три человека: актер Даниэль Ольбрыхский, который снимается в русских фильмах, молодая женщина, которая организует фестивали российского кино в Польше (не помню ее фамилию), и я.
Вернемся к Грузии. С этого года русский будут учить только с седьмого класса, до конфликта - с первого. Это исход языка?
Талико Тваури, Тбилиси, Грузия: Да, было трудное время, когда невозможно было слово сказать по-русски, мы попросту боялись. Сегодня дела обстоят гораздо лучше, острота переживаний "переварилась". Люди осознанно пришли к тому, что русский необходим по жизни. Во-первых, вся наша интеллигенция говорит на русском языке до сих пор. Большинство получали образование на русском языке. Чтобы получить работу в нашей стране, обязательно надо знать английский, но и без русского это сделать сложно. Вот вы говорите: язык до правды доведет. Но, к примеру, грузинским школьникам и студентам попасть в Россию, чтобы лучше понять вашу культуру, практиковаться в языке, познакомиться с русскими сверстниками, гораздо труднее, чем русским. У нас безвизовый режим с Россией, а вот она нас к себе не пускает. В сторону Грузии границу можно пешком перейти, на автобусе, на самолете - любыми путями. Нам же это недоступно. Мне белой завистью завидовали друзья и знакомые, когда я уезжала, все передавали привет Москве, России. Нет неприязни к русскому народу, к русской речи, к русскому языку. Все, по крайней мере в моем окружении, любят Москву, Россию, русский народ. Да что там говорить: у меня невестка русская, жена брата.
Тамара Кенчадзе: Сегодня мы сидели на Красной площади, и как будто детство вернулось, молодость, вспомнилось, как мы с семьей в 1980 году приехали в Москву сразу после Олимпиады. У меня потекли слезы... Думаю, что прежние связи между нашими странами обязательно восстановятся: мы страны православные, а главное - мы соседи. Хочешь или нет, у нас общая граница, много смешанных семей...
Сербия, как Болгария и Польша, наследница рухнувшего СЭВа. Тем не менее, если учесть количество граждан бывшей Югославии, работающих в России, связи между нами остались?
Доринка Крстич, город Лесковац, Сербия: Да, наши люди едут на заработки в Россию, а на Запад гораздо меньше, ведь мы не в Европейском Союзе. Что касается школьников, то я работаю сразу в трех школах и могу сказать: русский язык выбирает около 15 процентов учеников. После распада Союза и Югославии русский из городских модных школ переместился в маленькие сельские. Беда в том, что у нас в средней школе изучают только один иностранный язык. Поэтому большинство выбирает английский. Впрочем, я провела исследование языковой ситуации в двух округах. И прогноз получился оптимистический: число тех, кто хочет учить русский, медленно растет. А язык, вы верно заметили, до правды доведет. В 1990-х, после натовских бомбежек, в России отдыхало много югославских детей... Как страшно было, на мой город были первые налеты. Я убежала с маленькими детьми к маме на болгарскую границу.
Доринка Крстич, Сербия: Чтобы вести передачу на местном телевидении.
Евгения Кульчицкая, Польша: Чтобы донести правду о нашей общей истории.
Эрих Пойнтнер, Австрия: Выбор русского для изучения - признак элитарности.
Талико Тваури, Грузия: Чтобы получить работу, надо знать английский, но и без русского это сделать трудно.