Поделиться
Господин мэр, когда говорят о любом из американских городов, всегда называют и штат: Бостон - Массачусетс, Нью-Йорк - Нью-Йорк, Филадельфия - Пенсильвания. И только когда речь заходит о столице Соединенных Штатов, о Вашингтоне, добавляют: федеральный округ Колумбия. Тем самым подчеркивая уникальность столицы. Этот уникальный статус, когда город не принадлежит ни одному из штатов, - что он приносит горожанам и чего их лишает?
Винсент Грей: Тут есть и достоинства, и недостатки. Конечно, столица страны притягивает к себе огромное внимание.
Наш город растет. Считается, что по темпам роста мы опережаем все остальные 50 штатов. У нас только за последние 16 месяцев прибавилось где-то 16-17 тысяч человек.
И, конечно, наше положение - существенное подспорье для экономики. Здесь много федеральных служащих, которые тратят в нашем округе Колумбия свои деньги. Множество людей приезжает сюда - взглянуть на столицу страны. Конечно, все это экономике на пользу.
С другой стороны, у нас не такой же уровень демократии, как в любом другом месте в Америке. Мы не имеем своего голосующего представителя в Конгрессе. Мы обязаны посылать на утверждение в Конгресс свой местный бюджет. Все наши местные законы также утверждаются Конгрессом.
На наш взгляд, все это - не нужно и не демократично. Так что с федеральным статусом города связаны как важные преимущества, так и определенные сложности.
Население Вашингтона, его основной центральной части, где-то в пределах 700 тысяч человек. Несколько сот тысяч чиновников каждый день приезжают из соседних штатов в Вашингтон на работу - огромное число. Кто они для вас - эти люди - вашингтонцы или, скажем так, пришлый народ?
Грей: Считаю вашингтонцами тех, кто здесь родился и живет. Я сам, к примеру, - коренной вашингтонец. Но в нашем городе мы всем рады. А постоянное население - 618 тысяч человек. Не уверен, что это само по себе для многих очевидно. Мне раз один человек, американец, но не местный, сказал: а я, мол, и не знал, что люди живут прямо в округе Колумбия. Думал, только на работу приезжают, а потом разъезжаются по домам, в другие штаты. В целом я считаю, что приезжие, разумеется, приносят пользу нашей экономике. Считаю, они должны видеть, как хорошо функционирует наш город. Дела у нас сейчас идут хорошо, и я хочу, чтобы люди это видели.
Ну, с количеством вашингтонцев мы вроде бы разобрались. Теперь попытаемся разобраться с качеством. Что я имею в виду? Существуют такие понятия, как "римлянин", "парижанин", даже "ньюйоркец". Есть понятие "бакинец". А вот есть ли такое понятие - "вашингтонец"? Что оно означает и каким вы - сам вашингтонец - представляете себе типичного вашингтонца?
Грей: Не уверен, что существует некий типичный вашингтонец. Знаете, у нас много разных людей. Кто-то, как я, остается тут с рождения. Учится в местных школах, поступает в университет - здесь или где-то еще, потом возвращается домой. Многие из тех, кто теперь здесь живет, - приезжие. Представляю себе типичного вашингтонца человеком, который искренне гордится нашим городом, и не только городом, но и всем округом Колумбия. Ведь иногда представляют себе так, будто Вашингтон - это федеральные власти, а округ - это местное население. Я же отношусь к числу тех, в кого верность этому месту въелась до мозга костей, кто здесь живет, для кого это свой родной город, а не промежуточная остановка.
Все федеральное начальство живет и работает в вашем городе. На чисто практическом уровне - как строятся ваши отношения с федеральными властями? Ведь за жизнеобеспечение всего городского хозяйства, в том числе и федеральных учреждений, отвечаете вы... Ну, вот к примеру: прорвало трубу в Белом доме. Сантехник Белого дома подчиняется президенту или вам?
Грей (хмыкает): Смотря по ситуации. Если, скажем, трубу прорвало в федеральном здании, но это ваш дом, тогда и ремонт - тоже ваше дело. А вот если это произошло где-то на улице, тогда уже мы отвечаем. Если прорыв произошел в городской инфраструктуре, мы починим. Как мы и выбоины заделываем в дорожном покрытии, и мусор убираем.
Но если, опять же, по аналогии с чьим-то частным домом... Скажем, Капитолий - дом Конгресса, в Белом доме живет президент. Если у них что-то случилось, то ответственность лежит на владельце. Если в системах, которые, так сказать, их питают, - то на городе.
Вам не позавидуешь. Когда вокруг столько больших начальников, наверное, не так просто управлять городским хозяйством. Как часто федеральные руководители - министры или люди из Белого дома, - звонят вам с поручениями?
Грей: У нас очень тесный контакт с федеральными чиновниками. В целом они нам во многом помогают. Например, мы работаем с президентом и министерством внутренних дел над состоянием наших водных ресурсов в округе. Есть у нас, скажем, река Анакостия. Она может быть ценнейшим природным активом, природным ресурсом, - но загрязнена, ее надо чистить. И президент, и МВД с нами над этим работают (в США МВД отвечает за сохранение и использование природных ресурсов. - Прим. ИТАР - ТАСС). Потому что, хотя это и наша река, они понимают, какой это важный сигнал для всей страны и всего мира, если наши реки будут чистыми.
И такое отношение в духе сотрудничества проявляется во многом. Особенно с президентом Обамой, с момента его прихода на этот пост. Но и при его предшественниках нам, округу Колумбия, передавали земли под застройку, чтобы мы могли развивать свою экономику. Так что я бы не сказал, что мы все время выясняем отношения. Есть проблема с неравенством прав для жителей города. Но это не значит, что мы не находим способов и для эффективного взаимодействия.
Есть тема для нас, москвичей, достаточно болезненная. Это проблема пробок. А в Вашингтоне мы заметили, что хотя по городу беспрерывно передвигаются высшие чиновники и высокие делегации, вам как-то удается справляться с пробками. Во всяком случае, в центре города их нет. За счет чего смогли решить эту проблему?
Грей: Есть у нас, конечно, проблемы с движением, но не такие выраженные, как кое-где в мире. Над чем мы упорно работаем, так это над тем, чтобы "вытащить" людей из автомашин. Можно и пешком пройтись. У нас также действует очень активная программа "общественный велосипед". Ею уже пользуются около 20 тысяч человек, и их становится все больше.
Мы также побуждаем людей больше пользоваться общественным транспортом. У нас метро мирового уровня, ходят автобусы, а в будущем году запустим первую линию трамвая. В общем, стараемся подтолкнуть людей к мысли о том, что передвигаться по городу можно разными способами. То же метро, к примеру, обслуживает и пригородные районы штатов Вирджиния и Мэриленд. И мы призываем людей ездить на работу на метро. Ну, не цепляйтесь вы за свой руль. И дольше выйдет, и куда как неудобнее.
У многих людей Америка ассоциируются с небоскребами. Наверное, Вашингтон - единственный из крупных американских городов, в котором нет небоскребов. Почему Вашингтон не растет ввысь?
Грей: Да, ограничения высотности существуют. Их ввели много-много лет назад. Порой думают, будто нельзя строить вровень с Капитолием. На самом деле это не так...
Есть устойчивая легенда, что в Вашингтоне нельзя строить выше Капитолия...
Грей: Но это совершенно неверно. Стандарт не в этом. Еще в ХIХ веке было построено здание, так называемый "Каир". После этого были приняты законы, запрещающие высотное строительство. Правила довольно запутанные. Но есть законы, определяющие максимальную высоту зданий на Пенсильвания-авеню, которую мы называем "главной улицей Америки", на отрезке от 1-й до 15-й улицы. Другие законы регулируют высоту зданий в жилых кварталах и в районах коммерческой застройки.
Мы ищем способы ослабить эти ограничения. Говорим с разными чиновниками, объясняем, что уже сегодня разрешается чуть-чуть добавлять высоты некоторым зданиям за счет технических мансард - так сказать, "механических пентхаусов". Размещать там оборудование для обогрева, вентиляции, кондиционирования воздуха. И если это все равно уже разрешено, то почему не устраивать там же и жилые помещения? Дома от этого выше не станут. А у нас появятся дополнительные возможности. В общем, ищем варианты. Пока ничего радикального. Но людей ведь где-то нужно селить. Все больше становится тех, кто хочет жить в нашем городе.
Смотрел статистику крупных американских городов. И цифры преступности в Вашингтоне весьма низкие. Конечно, это говорит о большой проделанной работе. Помню, я бывал в Вашингтоне 30 лет тому назад, и вечерами, честно скажу, даже было страшновато ходить по городу. Сегодня вроде бы ситуация изменилась. За счет чего вы смогли этого достичь?
Грей: Тут сыграл свою роль целый ряд факторов. Прежде всего у нас замечательный шеф полиции. Я лично считаю, что она лучший шеф полиции по всей стране...
У вас же полицию возглавляет женщина...
Грей: Точно. И отлично работает. Она не только разбирается в современных методах борьбы с преступностью, но и понимает, как важно работать с населением, налаживать устойчивые связи. Благодаря этому, когда что-то происходит, зачастую лучший друг полицейского - местный житель. Но если люди полиции не доверяют, они ей ничего говорить не станут. И вот она отлично умеет и сама работать, и насаждать в нашей полиции культуру работы непосредственно с населением.
К тому же мы в одном только нынешнем году увеличиваем численность полицейских на 300 человек. Не далее как на прошлой неделе состоялся выпуск очередного курса. Еще 23 человека окончили нашу "полицейскую академию" (так в Америке именуются училища начального звена. - Авт.) и теперь приступят к работе.
Ну, и наконец, конечно, раскрытие преступлений по горячим следам. В прошлом 2011-м число убийств в нашем городе было самым низким за последние 48 лет. И в нынешнем уже есть признаки, что можно ждать дальнейшего снижения. В последнее время участились кражи мобильных средств связи. Современные мобильники - вещь дорогая, в том числе при перепродаже с рук. Соответственно их крали и сбывали, в том числе, насколько можно судить, и некоторым внешне легальным торговым точкам. А те тут же перепродавали своим клиентам. Теперь мы вместе с Федеральной комиссией связи работаем над тем, чтобы подобные устройства деактивировались практически немедленно. Конечно, при этом они теряют всякую ценность. Опять же главное - внимательно следить за криминальными тенденциями и принимать меры к тому, чтобы делать совершение преступлений бессмысленным. А если уж они совершаются - раскрывать.
Вы замечательно рассказали, как боретесь с правонарушениями. А сравнительно недавно весь мир облетела фотография мэра Грея в наручниках. Это когда вы вышли на акцию гражданского неповиновения и не подчиненная вам служба полиции Капитолия их на вас нацепила. Что подвигло вас на это? Вы же сознательно шли на нарушение общественного порядка...
Грей: Ну, я считаю, что если уж ты лидер, выступаешь за определенные принципы, определенные перемены, то должен сам, лично за них бороться. Не могу стоять где-то позади и говорить: вы, дескать, протестуйте, идите под арест. Я должен всем показывать, что мэр готов участвовать в общих усилиях. И тогда многие идут следом. К тому же это привлекает внимание к самой проблеме. Мы на такое и не рассчитывали. Об этом сообщали СМИ не только по всей стране, но и по всему миру. А мы и хотим, чтобы все люди знали, что у нас уникальная в смысле поражения в правах ситуация в нашем городе. Что у нас нет таких же прав, как у всех остальных американцев. И что это надо менять.
Вы можете описать свой типичный рабочий день?
Грей: Мой типичный рабочий день длится 14-16 часов. Официально он может начинаться в 8.30-9 часов утра, хотя бывают встречи и раньше. А вечером совещания продолжаются до 9-9.30. После этого я зачастую опять иду в свой кабинет - читаю, готовлюсь к предстоящим дням. Бывает, и за полночь засиживаюсь - до часу-двух ночи.
Работа напряженная. Но если любишь свой город, хочешь видеть его растущим и процветающим, то такая работа - большая честь. Она только в радость.