Поделиться
…Император Дзимму предстал перед жителями города Касивара верхом на коне, в том самом одеянии и доспехах, в которых он, как гласит предание, вступил там на престол в 660-м году до нашей эры. Держа в руках булаву, увенчанную фениксом с распростертыми крыльями, он ехал во главе воинов древнего племени ямато.
Можно было подумать, что это оживший памятник. Но когда Дзимму к тому же еще заговорил, горожанам было еще труднее поверить своим ушам, чем собственным глазам. Мифический правитель выразил радость, что дата его восшествия на престол вновь будет отмечаться как национальный праздник "Кигенсецу", то есть "День основания государства".
- Это, - изрек он, - знаменательное событие, которое, надеюсь, откроет пору возрождения национального духа в послевоенной Японии. С чужеземной демократией дело у нас не пойдет. Я считаю, что Страной восходящего солнца должен править император. Надо расширить его полномочия, отменить послевоенную конституцию. Я за то, чтобы у нас была армия как армия; за то, чтобы молодежь воспитывалась в духе самурайского кодекса чести…
Все описанное выше - отнюдь не литературный прием, не журналистская метафора. Все это произошло на моих глазах 11 февраля 1967 года. Роль мифического императора Дзимму исполнил бывший полковник императорской армии Сабуро Иосикава, тогдашний мэр города Касивара, на собственные деньги обрядивший подчиненных ему служащих в доспехи воинов древнего племени ямато.
Пока мэр, загримированный под Дзимму, излагал свое политическое кредо перед толпой, "воспитание в духе самурайского кодекса чести" по соседству демонстрировалось на практике. Молодчики из ультраправых экстремистских организаций на шестнадцатити грузовиках подъехали к месту, где шел профсоюзный митинг против только что возрожденного "Дня основания государства", и принялись избивать его участников.
Выходит, что мэр города Касивара не столько устроил маскарад, сколько сорвал маску с одиозного праздника, из-за которого в послевоенной Японии многие годы бушуют страсти. На первый взгляд может показаться странным, что темой ожесточенных столкновений между прогрессивными и реакционными силами стала область легенд и преданий отдаленных от современности почти на 27 веков. Тем не менее, это так. Демократическая общественность Японии с 60-х годов упорно сопротивляется попыткам возродить запрещенный после разгрома милитаризма праздник и считать 11 февраля 660-го года до нашей эры Днем основания японского государства.
Праздник отмечавшийся вплоть до капитуляции Японии под именем "Кигенсецу", оставил о себе недобрую память. Народу внушали, будто божественное предназначение Страны восходящего солнца - собрать "восемь углов мира под одной крышей". Именно так был назван каменный монумент воздвигнутый на юге Японии в 1940 году, когда шумно отмечалось "2600-летие восшествия Дзимму на престол".
В том же самом году правители Японии подписали "тройственный пакт" с Гитлером и Муссолини, объявили о роспуске всех партий и профсоюзов. А после удара по Перл-Харбор принялись сколачивать пресловутую "Сферу сопроцветания великой Восточной Азии", то есть превращать в колонии своих азиатских соседей.
За шовинистический угар, за алчные планы господства над Азией пришлось расплачиваться дорогой ценой. Война, начатая на тихоокеанских просторах приблизилась к берегам самой Японии. Пришлось делать ставку на пилотов-смертников - "камикадзе", в надежде на то, что они подобно Божественному ветру (по-японски -камикадзе) разметавшему флот Хубилая в XIII веке избавят страну от вторжения чужеземцев. Так от культа императора Дзимму с его девизом "восемь углов мира под одной крышей" военщина довела страну до культа самоубийств.
Послевоенным поколениям свойственно задаваться вопросами: каково же место Японии в послевоенном мире? Какова ее роль на международной арене? На этих естественных раздумьях кое-кто пытается спекулировать. Молодежи вбивают в головы, будто Япония еще не обрела положения великой державы из-за неких "противоестественных ограничений", которые, мол, ей навязали державы-победительницы. Тут имеется в виду статья 9 нынешней конституции, согласно которой Япония навечно отказывается от войны как средства решения международных споров, и от создания каких-либо вооруженных сил будь-то армия, флот или авиация.
Современное поколение японцев, дескать, мечтает о том, чтобы их страна стала членом Совета Безопасности. Но как же, дескать, без вооруженных сил участвовать в миротворческих операциях ООН?
Здоровое чувство национальной гордости расцветает на почве доброжелательства и уважения интересов других народов. Но у тех, кто кричит об "идейном вакууме молодежи" на уме другое. Как только в календаре восстановили "День основания государства" началась перекройка школьных программ, которую прогрессивная печать метко охарактеризовала как "воскрешение богов". Император Дзимму вновь вернулся на страницы учебников. Профессор Иенага, автор книги "Новая история Японии для старшеклассников", демонстративно подал в суд на министерство просвещения за то, что оно вносит в текст все новые и новые поправки. Суть их - постепенный, но явный отход от оценки минувшей войны как преступного акта со стороны тогдашних правителей Японии - милитаристской клики.
Линия эта видна даже в замене иллюстраций. В разделе "Война и жизнь населения", например, вместо женщин томящихся в очереди за продовольственным пайком, появилась фотография генерала Тодзио (в последствие он был казнен как военный преступник), который отечески утешает детей павших воинов. Иным стало и разъяснение статьи 9 нынешней конституции провозглашающей отказ от войн и создания каких-либо вооруженных сил. Теперь в учебнике о ней сказано лишь следующее: "Желая всеобщего мира, Япония не будет вести войн, приносящих народу несчастья".
После разгрома милитаристской Японии по требованию союзных держав устои старой школы были разрушены, а учителям была предоставлена свобода политической деятельности. Поэтому когда с началом войны в Корее американские оккупационные власти сбросили маску миротворцев и поборников демократии, открыто взяв реакционный курс в народном просвещении, им уже противостояла мощная организованная сила в лице всеяпонского профсоюза учителей ("Никкиосо"). Его главным лозунгом являются слова: "Никогда больше не пошлем наших учеников на поле боя".
Члены профсоюза учителей с болью осознали трагизм своей причастности превращения школы в слепое орудие милитаристов, которые довели страну до национальной катастрофы. Ведь именно раздуванию шовинистического угара служил пресловутый рескрипт "о верности трону созданному вместе с Небом и Землей", "о божественном предназначении" Японии, которое якобы было завещано ей легендарным Дзимму, основателем нынешней императорской династии.
А поскольку именно эти идеи заложены в унаследованном от прошлого тексте государственного гимна, профсоюз учителей уже многие годы выступает против того, чтобы учебный день в школах начинали с его исполнения.
Не раз предпринимались попытки расколоть профсоюз учителей. Но "Никкиосо", объединяющий три четверти преподавателей начальной, и половину средней школы остается самой влиятельной силой в народном просвещении, которая формирует умы и сердца миллионов японских школьников.
В сознании нации произошел глубокий сдвиг. Нельзя его недооценивать, но было бы неверно, и переоценивать его. Есть силы, пытающиеся возродить ореол вокруг девиза "восемь углов мира под одной крышей" вновь героизировать образ "камикадзе". В военном училище близ Хиросимы открыт монумент, на котором написаны имена 2624 смертников взорвавшихся вместе со своими самолетами или торпедами.
Разумеется, в ракетно-ядерный век человек-бомба это вчерашний день. Если прежде фабриканты оружия ухитрялись наживаться на героизации индивидуальных самоубийств, то вернуться к прежнему занятию значило бы уготовить подобную участь сразу целому народу.
Трудно придумать более наглядное выражение мысли, к которой приходит каждый японский патриот, задумываясь над судьбами своей родины, над проблемами войны и мира: путь милитаризма и реваншизма может в наш век означать для Японии лишь путь национального самоубийства.