Группа "Кукрыниксы" выпустила диск "Душа поэта" с песнями на стихи Есенина

В честь презентации диска "Душа поэта" в московском клубе "План Б" группа "Кукрыниксы" дала концерт - первый за год с лишним в столице.

На обложке диска "Душа поэта" - змея, пытающаяся проникнуть в глубь нежной розы (души), а под ней - нетрадиционный для есенинских сборников подбор положенных на музыку стихотворений одного из главных лириков русской литературы. Многие из этих стихов никогда не звучали под аккомпанемент - "Письмо от матери", "Скрипка-метель", "Мертвец", а "Мне осталась одна забава", наоборот, уже и не представить без популярной мелодии. Но на диске и к этому стихотворению, и к "Черному человеку", и к другим есенинским шедеврам подобраны, казалось бы, совершенно не есенинские ключи - никакого надрыва, напротив - отстраненность, размеренность, спокойствие...

- Я всегда находил в Есенине зеркальное отражение себя, и иногда хотелось сказать: "Дружище, да ведь ты такой же, как и я!" - говорил перед концертом лидер "Кукрыниксов" Алексей Горшенев. - И я взял у поэта свое, то, что хотел бы сам написать. Так что этот альбом мы делали вместе.

 

Видео: Сергей Куксин

Получается, рокерам тоже близка "золотая Русь", березки...

Горшенев: Да, а потом черный человек - и тебя "плющит" так, что хоть в петлю... Мне близка любая жизнь, главное, чтоб она почестнее была. Мы имеем свои мнения, мысли, но боимся анализировать окружающее, боимся загнать себя в темный угол. А люди с тонкой душевной организацией, как у Есенина, этого не боятся, их туда толкает жизнь. На них можно посмотреть и все понять сразу, как в человеке работают дьявол и Боженька вместе. Есенин проделал такой путь и не постеснялся об этом рассказать.

Лирический герой текстов Горшенева всегда был человеком несуетным, размышляющим, уверенным в себе и в своей благородной правоте, как и сам их автор

Вы не побоялись взять в том числе и стихи, на которые уже существуют мелодии...

Горшенев: У меня было свое, четкое, твердое видение того, что надо сделать, я просто не имел в виду другую музыку, забыл о ней. Единственное, от чего я отталкивался - это от когда-то услышанного чтения Татьяной Дорониной "Письма от матери", я хотел это стихотворение подать не хуже, чем она.

А не боитесь выносить настоящую поэзию на концерт? В этом грохоте всего, что вы хотели сказать, можно и не расслышать...

Горшенев: Ну и что - вообще не ездить по стране, где 90 процентов залов нормально не оснащены? И попробуй объяснить, что клубу важнее не охраны взять побольше, а сделать нормальный звук. Ведь русские люди любят слушать стихи!

В песнях "Кукрыниксов" слова всегда были на первом месте. Недаром на студийных записях группы голос певца всегда подчеркнуто выведен вперед, а на концерте оглушительные гитарно-барабанные атаки, с которых начинались многие песни, тут же резко сбавляли децибелы, когда наступала очередь вокала. Голос Горшенева-младшего не так силен и резок, как у старшего брата, он берет глубиной и какой-то мягкой басовой силой. Как ни бил в глаза стробоскоп и ни налегал на палочки Михаил Фомин, "Колдовство" звучало лиричной и чувственной песней о любви.

Лирический герой текстов Горшенева всегда был человеком несуетным, размышляющим, уверенным в себе и в своей благородной правоте, как и сам их автор. Спокойствие и хладнокровие всегда были частью и сценического образа лидера группы: плавно и тяжело двигаясь вдоль рампы в темпе боксера-тяжеловеса, Алексей лишь иногда позволял себе принять чемпионскую стойку или "коршуном", раскинув руки, "зависнуть" над залом.

Из альбома "Душа поэта" в сетлист концерта вошел только "Черный человек" - интонационно привычная для аудитории "Кукрыниксов" вещь. Сам сольный альбом вышел довольно камерным и, может статься, непростым для массового прослушивания . Но, когда дело доходило до новых песен, сразу становилось видно, что работа над музыкальным оформлением текстов Есенина не прошла даром для лидера группы. Тот же "Хрустальный мир" прозвучал трагичной и лишенной всякого пафоса балладой, спокойной констатацией происходящего вокруг: "Да, такие времена! Твой мир, хрустальный и живой.../ Здесь не нужен никому такой". А музыка, на которую ложились эти слова, была привычной, "кукрыниксовской" - скупой на ноты, тягучей, плавной, запоминающейся с первого раза.