Поделиться
В эти дни москвичка Светлана Нордман, как всегда, поехала в белорусский Пинск. Раньше ездила вместе с отцом, а когда шесть лет назад Эдуарда Болеславовича не стало, ездит с его внуками. Там - Мемориал партизанской славы, к созданию которого так много стараний и страданий приложил генерал Нордман. Правда, история в камне вначале была его жизнью.
Ровно 70 лет назад, 28 июня 1941 года, партизаны дали первый бой в истории Великой Отечественной. Этот факт с трудом признавали официальные энциклопедии, настаивая на том, что партизанские отряды появились лишь в середине июля 1941-го в соответствии с вышестоящим партийным решением.
Народное сопротивление не всегда жило согласно постановлениям. Тут стоит больше доверять реальным свидетелям, среди которых и был 19-летний Эдуард Нордман: "На шестой день, когда уже был занят Минск, отряд Василия Захаровича Коржа - партийного работника, великого солдата и выдающегося командира партизанской войны - устроил засаду на тракте Логишин - Пинск и подбил первый немецкий танк. Мы вытащили из танка немца, который стал недоуменно протестовать: как это, гражданские люди берут его, покровителя Европы, в плен. Это не по правилам... Как будто могут существовать правила, как человек должен уничтожать человека".
Так сложилась жизнь Нордмана, что государственная безопасность стала делом его жизни. Он возглавлял КГБ Ставропольского края, где, кстати, на Минводах отдыхали члены Политбюро, в том числе Андропов. Это по его рекомендации Нордман возглавил КГБ Узбекистана в эпоху всесильного Рашидова. Принципиальный белорус с партизанской биографией там вскоре оказался лишним. Даже Андропов не смог защитить своего ставленника.
Карьера (но не богатая биография) у Нордмана закончилась вместе с великой страной. В эпоху перестройки и дефицита он был в ранге замминистра в "Интуристе". С какой-то невероятной щедростью он помогал всем - партизанам и землякам, старым и новым знакомым, торопился творить добро, пуская в расход единственный капитал, который накопил за всю жизнь, - связи.
Эдуард Болеславович не раз был гостем нашей газеты. Мы печатали главы из его книги "Штрихи к портретам. Генерал КГБ рассказывает..."
Потом пришли иные времена - он стал сам просить о помощи. Уже будучи заслуженным ветераном, ходил с подписным листом, чтобы на месте первого в истории Второй мировой войны партизанского боя установить памятный знак. И мемориал сегодня стоит в том числе благодаря мужеству и настойчивости, которое уже в мирное время проявил генерал-майор Нордман.
У нас были десятки встреч, сотни частых вечерних телефонных разговоров. Он читал многие газеты, каждая статья, принижающая, а то и унижающая Великую Победу, вызывала у него бурную реакцию: "Ну что вы там, пресса, в газетах написали?.. Опять эти журналисты что-то придумали..." Разговоры с Эдуардом Болеславовичем Нордманом о войне и мире почти двадцать лет были святой частью моей московской жизни.
Однажды Нордман не звонил полгода, когда я опубликовала интервью со Светланой Алексиевич - автором всемирно известных книг "У войны не женское лицо", "Цинковые мальчики", "Чернобыльская молитва". Она выслушала тысячи человеческих исповедей и заметила, что мы не знаем о войне всей правды: бывало, люди днем боялись немцев, а ночью - тех, кто называл себя партизанами.
Потом он все-таки позвонил и сказал, что работает над рукописью книги про 1119 дней и ночей в тылу врага. Он был убежден, что огонь на поражение памяти требует ответа. Нордман книгу не только прожил, он много раз передумал, когда, как генерал КГБ, получил доступ ко многим секретным архивам. У него было особое право написать, кто и кем был на той войне, кто и когда ее начал, кто был патриотом, а кто - приспешником, что сделали реально партизаны для Победы и почему их опыт надо сегодня знать.
Он никогда не утверждал, что войну выиграли партизаны, но уникальный фронт народных мстителей (миллион четыреста советских партизан, 800 тысяч югославских, 500 тысяч - во Франции, 486 тысяч- в Италии) коренным образом повлиял на результаты Второй мировой войны.
Книга "Не стреляйте в партизан" последнего свидетеля первого партизанского боя вышла, уже когда не стало Эдуарда Болеславовича. Про него кто-то точно заметил: "Он был Робин Гудом своего поколения: боролся с ложными героями и возвращал истинным героям их заслуги".
"Я не собираюсь утверждать, что Великую Отечественную войну выиграли партизаны. Я хочу сказать о другом. О том, что эти люди не ждали повесток из военкомата, что их никто не обеспечивал оружием, боеприпасами, обмундированием. Особенно на первом этапе войны. Их, чаще всего, никто не учил воевать - освоили эту науку сами. За ними не следовали полевые кухни и полевые госпитали. Никакой почтальон не сходил с ума, "разыскивая нас", чтобы принести весточку от родных, потому что у нас не было номеров полевой почты и самой почты. Только сам партизан знал, где в данный момент он находится. Впрочем, не всегда знал. Разное случалось.
Партизан не надо было агитировать, напоминать им о долге, уставе, ответственности перед законом. Они сами агитировали себя и других, сами делали свой выбор. Нередко не только за себя, но и за своих близких, которых тоже подвергали смертельной опасности, уходя с оружием в лес, проводя диверсии, разведку, действуя в подполье. Тем тяжелее и страшнее тот выбор становился. И тем кощунственнее не понимать этого, целясь в тех людей из нынешних дней".
Эдуард Нордман. Из книги "Не стреляйте в партизан" (изд-во "Беларусь")