07.06.2011 23:05
    Поделиться

    Вадим Хамутцких: В волейбол буду играть пока позволяет здоровье

    Вадим Хамутцких еще игрок и уже тренер

    Минувший сезон титулованный связующий Вадим Хамутцких с блеском провел в "Ярославиче". В ноябре ему исполнится уже 42, но игрок со знаменитым прозвищем "Борода" в отличной физической форме и не собирается уходить с площадки.

    Хотя уже думает и о новом поприще. В мае Хамутцких прошел обучение в Высшей школе тренеров в Москве. Получена лицензия, позволяющая работать главным тренером в высшей лиге "А" или помощником в суперлиге.

    В беседе с корреспондентом "РГ" Вадим Хамутцких вспомнил о службе в армии, рассказал о своих увлечениях и многочисленных поездках по миру.

    Российская газета: Уже созрели для тренерской карьеры?

    Вадим Хамутцких: Пока еще буду играть, здоровье позволяет. А на тренерские курсы собирался давно. Все не получалось - либо был занят в сборной, либо свободен, но именно в те сезоны обучение не проводилось.

    РГ: Семья не давит, мол, заканчивай с волейболом, будь поближе к дому?

    Хамутцких: Наоборот. Говорят, давай продолжай. Три года назад родилась младшая дочь Станислава, надо ее поднимать. Тем более и семья у меня спортивная. Жена Татьяна профессионально играла в бадминтон, старшая дочь Олеся - кандидат в мастера спорта по волейболу, студентка.

    РГ: Сейчас идет турнир Мировой лиги. Самое тяжелое в этом соревновании - перелеты?

    Хамутцких: Если летишь на другой континент в комфортных условиях, ничего страшного нет. Самое тяжелое - смена часовых поясов. Бывало, из Москвы отправляешься в Азию, потом сразу в Южную Америку, и ты уже не понимаешь - где день, а где ночь. Еще был сезон: месяц вне дома, из Австралии прямиком в Аргентину на финал. Меня знакомый один потом спросил - как дела, где был? А я просто взял и крутанул глобус.

    РГ: Бывала экзотика на выездах?

    Хамутцких: Венесуэла. Мировая Лига-2003. Из Москвы в Кабимас четыре пересадки. В столице, в Каракасе, нас не встретили. К ночи сборную кое-как разместили... в казарме воинской части, спали на двухъярусных кроватях, удобства на улице. Завтракали на берегу океана, с тропических деревьев падали плоды. К обеду нас оттуда вывезли в аэропорт. Сильные впечатления еще и от первой поездки на Кубу.

    РГ: Как время коротали на сборах, в поездках?

    Хамутцких: Раньше общение в команде шло лучше - не было компьютеров. Берешь с собой в дорогу три-четыре колоды карт, играешь везде. Особенно люблю преферанс. Правда, мало кто знает правила. Как только появились ноутбуки, исчез нормальный контакт. Куда голову ни поверни - все смотрят в монитор.

    РГ: Вы вот казармы вспомнили. А почему пришлось в нашей армии по полной программе служить?

    Хамутцких: Ничуть об этом не жалею! Два года в "королевских" войсках - стройбате. До армии играл за челябинское "Торпедо", подошел призывной возраст. Была договоренность, что меня определят в спортроту. Но не получилось. Направили в строительную часть.

    РГ: Чем занимались?

    Хамутцких: Всем. Копали траншеи, строили дома, обшивали нефтяные емкости, Плотником работал, каменщиком, стропальщиком. Масса профессий. Сначала служил недалеко от космодрома в Плесецке, в тайге. Потом командировка в Коми и перевод воинской части в Чернобыль.

    РГ: Ликвидатором были?

    Хамутцких: Мы на отдалении от реактора базировались. Ликвидаторов вербовали на добровольной основе, за огромные на то время деньги. Я не пошел. Почитал письма от ребят, которые этим занимались. Они пожалели.

    РГ: Вы после службы проверялись на радиацию?

    Хамутцких: А смысл - я же из Челябинска (смеется). В области в 1957 году на комбинате по переработке ядерных отходов произошла серьезная авария. Специалисты говорили, что радиоактивный след был не слабей чернобыльского. Мы выросли людьми адаптированными. Я живой, здоровый, и вроде бы не лысый.

    РГ: В каком звании уволились?

    Хамутцких: Рядовой. Категорически не захотел быть ефрейтором, а предлагали. Тогда в стройбате это звание жестко не котировалось. Пришлось сесть на гауптвахту, чтобы остаться рядовым.

    РГ: Трудно, наверное, после двух лет простоя найти силы вернуться в большой спорт?

    Хамутцких: Вообще-то в армии я играл иногда с офицерами. Уволившись в 1990-м, вернулся в свой родной город Аша, это 370 километров от Челябинска, о продолжении серьезной карьеры в волейболе мыслей не было. Хотя и планов особенных не имел. Думал, поеду к старшему брату Игорю на автозавод в Миассе, в техникум поступлю. Мудро поступила мама. Не говоря мне, позвонила тренеру, сказала, что я вернулся. Тренер вышел на связь: "Собирай вещи, приезжай в Челябинск".

    РГ: И там родилось прозвище?

    Хамутцких: Да. Обычное дело: сидишь в компании, кто-то скажет метко, и все, прилипло намертво. Еще до армии я носил "детскую" бороду. После службы не брился. Вот и стал "Бородой".

    РГ: Один венесуэлец играл: на спине вместо фамилии - "Бомба". Хотели, чтобы и у вас, как положено - "Борода"?

    Хамутцких: Было такое желание. Не разрешили. Регламент позволяет иметь на форме не фамилии, а имена и прозвища. Активней всех этим пользуются бразильцы. Мне надоело, что мою фамилию коверкают, а по-английски - 13 букв, длинная надпись. В 2008-м я с инициативой выступил: хочу быть "Бородой". Говорят - нельзя, руководство разрешило только имя - "Вадим".

    РГ: Из других видов спорта что любите как простой зритель?

    Хамутцких: Не буду оригинальным - НБА, люблю английский футбол, игры грандов калибра "Реала" и "Барселоны". За чемпионатом мира по хоккею следил. Зимой смотрю биатлон.

    РГ: На отдыхе сколько выдерживаете в бездействии?

    Хамутцких: На третий день уже не могу просто так лежать на пляже. Побегать, поиграть в футбол, баскетбол, теннис - обязательно. Это инстинкт: всегда двигаться!

    Поделиться