Поделиться
В ближайшие девять месяцев японскую экономику ждет спад, а потом начнется подъем. Такой прогноз дал "РГ" научный руководитель Национального исследовательского университета - Высшая школа экономики Евгений Ясин.
И ситуация на рынке подтверждает эти слова. Вчера серьезно просел японский фондовый индекс Nikkei, который отражает курсы акций 225 ведущих компаний страны, упал на 6,25 процента. Крупнейшая энергетическая компания "Токио электрик пауэр" объявила о веерных отключениях электричества. Японцы начали экономить энергию, чтобы не допустить блэк-аута из-за остановки АЭС "Фукусима-1" и "Фукусима-2". "На приколе" уже многие линии метро и электропоезда. Крупнейшие компании японского автопрома на несколько дней приостановили работу внутри страны. Вынужденные каникулы на "Тойоте", "Хонде", "Исудзу" и "Ниссан". На режим экономии перешли офисы, магазины, рестораны, общественные учреждения.
В то же время японская иена несколько укрепилась. Это говорит о том, что инвесторы не ожидают с ее стороны негативных сюрпризов. Японский Центробанк уже принял решение для сохранения стабильности на финансовом рынке влить в экономику страны 18 триллионов иен, это примерно 220 миллиардов долларов. И как заявил министр по экономической и финансово-бюджетной политике Японии Каору Ёсано, несмотря на сильные разрушения и материальный ущерб, фундамент экономики страны остается прочным и стихийное бедствие не остановит ее развитие.
Землетрясение для таких наций, как японцы, говорит Евгений Ясин, - мощный стимул мобилизации: "Не сомневаюсь, что эти силы, помноженные на возможности развитого капитализма, дадут о себе знать. Не исключаю, что начнется экономический подъем, которого японцы ждут уже больше десяти лет". Все послевоенные годы, опираясь на традиции, путь развития Японии был консенсусным, напоминает председатель правления Института современного развития Игорь Юргенс. Между левыми и правыми, либералами и консерваторами... Они искали консенсус, и только когда его находили, продвигались вперед в каких-то решениях. "В этом, безусловно, сила японцев, но одновременно и их слабость, - поясняет Юргенс. - Искать консенсус они могли годами. Сейчас у них такого времени нет, и перед лицом угрозы они могут стать быстро решающими политическими машинами, каковыми всегда являлись и в экономике. И это даст очень мощный импульс для развития страны. Пример тому, насколько я информирован, резкий рост котировок акций строительных компаний Японии, которые уже готовы начать грандиозные инфраструктурные проекты по восстановлению разрушенных городов и атомных электростанций". Слабым местом японской экономики на протяжении последних двадцати лет, поясняет завкафедрой мировой экономики МГИМО Александр Булатов, была ее излишняя ориентация на внешний рынок, во многом происходящая в ущерб внутреннему рынку.
Теперь эта модель может быть пересмотрена и стать более современной.
Что касается мировой экономики, то пока ничего страшного на финансовых площадках не произошло, говорит заведующий отделом Института мировой экономики и международных отношений РАН, председатель Совета директоров инвесткомпании "Еврофинансы" Яков Миркин. Хотя японский индекс обвалился, рынки других азиатских стран - Кореи, Гонконга, Китая, Индии и Индонезии - закрылись в плюсе. Российский фондовый рынок начал торги в "красной зоне", но уже к середине дня вышел в плюс. "Это значит, пока финансовые рынки не рассматривают ситуацию в Японии как событие, которое могло бы нести серьезную угрозу мировой экономике и финансовой стабильности", - поясняет Миркин. А пока таких рисков не видят мировые инвесторы, их нет и для нашей страны. На глобальных рынках могут быть некоторые сбои в поставках производимых в Японии товаров - автомобилей и запчастей к ним, электротехники. Это отразится на сборке японских машин в России и в других странах, признает Булатов. Но мировой автопром сможет компенсировать снижение производства в Японии, в том числе и за счет японских площадок за рубежом. Исторические аналоги вообще показывают, что финансовые рынки на подобные катаклизмы реагируют достаточно спокойно. "Во время землетрясения в Чили в мае 1960 года, на Аляске в марте 1964 года и в Индонезии в декабре 2004 года рынки теряли в среднем 1 - 2 - 3 процента. После аварии на Чернобыльской АЭС весной 1986 года было снижение индексов до 3 - 4 процентов. Но потом рынки быстро восстанавливались", - напоминает Миркин.
Здесь скорее свою роль может сыграть стечение нескольких факторов, продолжает тему Игорь Юргенс. "Такие серьезные удары, с точки зрения политических рисков, которые нанесли по глобальной экономике почти одновременно сначала ситуация на Ближнем Востоке, а потом катастрофа в Японии, беспрецедентны, - говорит он. - И сейчас страны "двадцатки" и "восьмерка", национальные аналитические центры различных государств и их центральные банки должны провести серьезный анализ. Но поддаваться панике не надо, потому что в мире не прекратилось производство товаров и услуг. У людей есть платежеспособный спрос. Экономики основных мировых грандов - США, Евросоюза, Китая, России, Индии, Бразилии - не затронуты. Но то, что будет внесена коррекция в темпы восстановления мировой экономики, и так переживающей очень трудный выход из рецессии, это факт".
А вот второй волны глобального кризиса, как уже успели сообщить некоторые СМИ, землетрясение в Японии не вызовет. "Второй волны кризиса я не исключаю, - прогнозирует Евгений Ясин, - но Япония здесь ни при чем, там могут сработать другие причины. Наоборот, особенность капитализма заключается в том, что после трагедий, подобных японской, для бизнеса возникают возможности, которые он стремится максимально использовать". Куда опаснее безудержный рост цен на нефть, спровоцированный ситуацией на Ближнем Востоке, говорит Юргенс.
Тем не менее, предупреждает он, ситуация, сложившаяся сейчас в Японии, откликнется и в России, потому что мы рассчитывали на ее инновационный потенциал. "Но на этом, думаю, негатив для российской экономики исчерпывается", - считает Юргенс. Зато появляются новые перспективы. Пока японские АЭС будут вырабатывать меньше энергии, на полную мощность могут быть запущены другие электростанции страны, замечает Булатов. Соответственно, возрастут потребности в мазуте, угле, других энергоресурсах. А у России на Сахалине есть терминалы, способные поставлять их, напоминает Булатов. "Японцы уже просили нас увеличить поставки энергоносителей и даже электроэнергии, - уточнил Ясин. - В принципе, вопрос энергетического коридора из Дальнего Востока в Японию рассматривался давно. И если бы нам удалось использовать момент для того, чтобы организовать его, это был бы большой прорыв не только для нашей экономики. Появилась бы возможность соблюдать равновесие сил на Дальнем Востоке".
Игорь Юргенс, председатель правления Института современного развития:
- По мировой экономике нанесено два серьезных удара. Сначала с Ближнего Востока, особенно это касается событий в Ливии, которые взвинтили цены на нефть. Затем землетрясение в Японии. Приостановили свою работу в стране крупнейшие концерны - мировые "голубые фишки". С точки зрения политических рисков, это беспрецедентно.
Сейчас страны "двадцатки" и "большой восьмерки", национальные аналитические центры и центральные банки государств должны срочно провести анализ сложившейся ситуации. Но поддаваться панике не надо, потому что в мире не прекратилось производство товаров и услуг. У людей есть платежеспособный спрос. Экономики основных мировых грандов - США, Евросоюза, стран БРИК - не затронуты. В то же время совершенно очевидно, что будет внесена коррекция в темпы восстановления мировой экономики, и без того переживающей очень трудный выход из рецессии.
Что касается цен на нефть. На фьючерсах они уже зашкаливают за 120 долларов за баррель. И мы прекрасно понимаем, что их дальнейшее повышение затруднит выход из кризиса всем нефтепотребляющим "экономическим машинам" - от Германии до Китая. России "высокая нефть" дает лишь краткосрочный положительный эффект, помогая сбалансировать бюджет. Но чем дальше, тем тревожнее. Упадет спрос, и мы начнем терять деньги на сокращающихся поставках. То, что сейчас на волне землетрясения цены на нефть начали падать, временное явление, поскольку ближневосточный фактор все еще остается актуальным.
Что касается удара стихии, то, безусловно, он отразится и на японской, и на мировой экономике, их рост замедлится. Будут потери и у нас. Ведь мы рассчитывали на технологический инновационный потенциал Японии и ее потребление на нашем Дальнем Востоке. Напомню, что в прошлом году Сахалин получил более 30 миллиардов долларов прямых инвестиций, в том числе и из Японии, для развития проектов, связанных с нефтехимией, сжиженным газом, рыболовной отраслью. Но на этом с негативом, пожалуй, и все. Зато появляются новые перспективы.
Любой кризис такого рода, если я правильно понимаю самурайскую психологию японской элиты, является своего рода мощнейшим катализатором консолидации. Все послевоенные годы, опираясь на исторические традиции, путь развития Японии был консенсусным. Между левыми и правыми, между либералами и консерваторами... Внутри правящей партии и между собой они искали консенсус, и только когда его находили, продвигались вперед в каких-то решениях. В этом безусловная сила японцев, но в этом и их слабость. По некоторым основополагающим вопросам они могли искать консенсус годами. Сейчас столько времени у японцев нет. И перед лицом угрозы они могут стать "быстро решающими политическими машинами", каковыми всегда являлись и в экономике. И это даст очень мощный импульс развитию Японии. После того как она переживет наиболее страшное, закончатся повторные толчки, будут расчищены площадки для грандиозного строительства, мы вновь услышим и об этой стране, и об ее экономическом потенциале. Примером тому, насколько я информирован, уже сейчас служит резкий рост акций строительных компаний Японии, которые готовы начать грандиозные инфраструктурные проекты, поднимая разрушенные города и АЭС.
Мы увидим рост экономики Японии
Евгений Ясин, научный руководитель НИУ-Высшая школа экономики:
- Полагаю, что процесс спада японской экономики будет ощущаться примерно девять месяцев. А потом начнется подъем, если не произойдет новых толчков.
Землетрясение для таких наций, как японцы, действительно мощный стимул мобилизации. И эти силы, помноженные на возможности развитого капитализма, дадут о себе знать. В Японии начнется экономический подъем, которого она ждет уже больше 10 лет. Правда, японцы пока не могут самостоятельно в крупных масштабах генерировать свои технологические возможности. И это скажется на темпах роста. Думаю, подъем будет непродолжительным.
Для мира я серьезных последствий не вижу. А если и будет вторая волна кризиса, то Япония тут ни при чем, здесь могут сработать другие причины. Наоборот, после подобных катаклизмов у бизнеса открываются новые возможности. И он стремится их использовать, повышая деловую активность.
А у России появляется шанс наладить более тесное сотрудничество с Японией. Я обратил внимание на то, что японцы просили нас увеличить поставки энергоносителей и даже электроэнергии. В принципе вопрос создания энергетического коридора из Дальнего Востока в Японию рассматривался давно. И если бы нам удалось использовать момент, чтобы реализовать этот проект, было бы очень здорово. Сейчас мы можем предложить сжиженный газ, но это разовые вещи. Но если мы живем не от землетрясения к землетрясению, то постоянный энергомост, который будет снабжать Японию нашей электроэнергией, открывает большие перспективы. Я всегда был глубоко убежден, что кроме северных территорий нас ничего не разделяет. И исключительно важно использовать тесные взаимоотношения, чтобы соблюдать равновесие сил на Дальнем Востоке.
Атомная энергетика: на пороге проблем
Александр Булатов, завкафедрой мировой экономики МГИМО:
- Слабым местом японской экономики на протяжении последних двадцати лет была ее излишняя ориентация на внешний рынок. Теперь эта модель может быть пересмотрена.
Безусловно, на мировых рынках могут быть сбои в поставках производимых в Японии товаров - автомобилей и запчастей к ним, электротехники. Это отразится на сборке японских машин в России и в других странах. Но мировой автопром сможет компенсировать это снижение, в том числе - и за счет японских площадок за рубежом. К тому же японцы - достаточно организованные люди, частые землетрясения стали их стилем жизни, поэтому нация и бизнес преодолеют последствия катастрофы достаточно быстро. Однако землетрясение может негативно повлиять на развитие атомной энергетики, причем во всем мире. Это - отрасль, к которой относятся с большой опаской, строительство АЭС может быть приторможено. Но в то же время события в Японии подтолкнут ученых к поиску новых технологических решений. А пока японские АЭС будут вырабатывать меньше энергии, на полную мощность могут быть запущены другие электростанции страны. Соответственно, возрастут потребности в мазуте, угле, других энергоресурсах. При этом у России на Сахалине есть терминалы, способные поставлять эти энергоресурсы. И мы может форсировать их экспорт в Японию.
Рынок в России вышел в плюс
Яков Миркин, заведующий отделом Института мировой экономики и международных отношений РАН:
- Пока ничего страшного на финансовых площадках не произошло. Хотя японский индекс Nikkei 225 в понедельник и обвалился на рекордные за два года 6,25 процента, рынки других азиатских стран - Кореи, Гонконга, Китая, Индии и Индонезии - закрылись в плюсе.
Российский фондовый рынок начал торги в "красной зоне", но уже к середине дня вышел в плюс. Ничем не отличалась от обычной ситуация на европейских торговых площадках. Это значит, пока финансовые рынки не рассматривают ситуацию в Японии как событие, которое могло бы нести серьезную угрозу мировой экономике и финансовой стабильности. А пока таких рисков не видят мировые инвесторы, их нет и для нашей страны. Правда, это ситуация сегодняшнего дня, и если дальше она будет развиваться в жестко негативном плане, реакция может измениться.
Впрочем, исторические аналоги показывают, что финансовые рынки на подобные катаклизмы реагируют достаточно спокойно. Во время землетрясения в Чили в мае 1960 года, на Аляске в марте 1964 года и в Индонезии в декабре 2004 года рынки теряли в среднем 1-2-3 процента. После аварии на Чернобыльской АЭС весной 1986 года было снижение индексов до 3-4 процентов. Но потом рынки быстро восстанавливались.