Поделиться
Дай Бинго - одна из ключевых фигур во внешней политике Китая. Он член Госсовета, то есть входит в узкую группу высших руководителей китайского правительства. Ведет консультации по стратегическим вопросам с такими странами, как Россия и США. Последний раз приезжал в Россию в январе, был принят президентом РФ Дмитрием Медведевым.
Деятели такого калибра крайне редко выступают в печати. Но в мире растут опасения в связи с растущей мощью Китая. И Дай Бинго решил эти опасения по возможности развеять.
Статья передана в "РГ" через посольство КНР в РФ.
Каковы стратегические намерения Китая
За рубежом все больше задумываются о стратегических намерениях Китая. Хочу заметить, что они не так сложны и загадочны, как некоторым кажется, в них не таятся неблаговидные цели и алчные амбиции. На деле все очень просто. Стратегическая цель Китая - добиваться гармонии и развития внутри страны, мира и сотрудничества в мире. Это и есть наша долгосрочная забота и дело, которым будет заниматься и наше поколение, и десять, а то и десятки грядущих поколений китайского народа. Это и есть наш непоколебимый курс на будущие 100 и даже 1000 лет. Поскольку наш народ слишком долго жил бедно, то самый крупный стратегический замысел сводится лишь к тому, чтобы жизнь народа улучшалась с каждым днем и с каждым годом. Мы также желаем, чтобы все люди на планете тоже жили лучше и лучше. Вот и все. Никаких других намерений у нас нет.
Как оценивать успехи развития Китая
Многие уже стали называть Китай развитой страной и даже ставить его наравне с США. Те, кто держится такого мнения, недостаточно хорошо знают истинное положение в Китае и реальный уровень его развития. Как бы ни был велик объем ВВП Китая, нельзя забывать, что этот "пирог" надо делить на 1,3 миллиарда человек. Сегодня ВВП в Китае на душу населения составляет лишь 3800 долларов, по этому показателю наша страна занимает 104 место в мире, уступая даже нескольким африканским странам. Если взять ооновский стандарт прожиточного минимума - один доллар в день, - то у нас за чертой бедности оказывается без малого 150 миллионов населения. По более низкому внутреннему стандарту (1200 юаней (170 долларов) в год) все равно более 40 миллионов человек живут в бедности. Сегодня в стране 10 миллионов человек лишены доступа к электричеству, ежегодно 24 миллиона человек нуждаются в трудоустройстве. У нас огромное население, слабая экономическая база, не сбалансировано развитие города и деревни, а также разных регионов, не сформирована рациональная индустриальная структура, низкая производительность труда.
Социальные и экономические проблемы, с которыми мы сталкиваемся, по праву могут считаться крупнейшими и сложнейшими в мире. Так что у нас нет никаких оснований для зазнайства и самодовольства. Потребуются неустанные усилия многих поколений, чтобы добиться достойного уровня жизни. Но даже когда Китай по душевому ВВП приблизится к уровню развитых западных стран, мы все равно будем далеки от них по качеству экономики и качеству жизни.
Будет ли Китай претендовать на мировую гегемонию
Это напрасное опасение. Неприятие гегемонии зафиксировано в Конституции Китая и Уставе компартии Китая. Вряд ли есть в мире другая страна или другая партия с такой установкой.
Исторически Китай никогда не имел экспансионистской и гегемонистской культуры и традиции. Суть китайской традиции в том, чтобы "иметь гармоничные отношения со всеми странами". Сотни лет тому назад, когда Китай был самой могучей державой с 30 процентами мирового ВВП, он не пошел на экспансию и не претендовал на гегемонию. Китайский мореплаватель Чжэн Хэ семь раз совершал морские экспедиции, возглавляя сильнейший в то время флот в мире. Он привозил в дальние страны не кровопролитие и колонизацию, а фарфор, шелк и чай. Нынешняя территориальная карта Китая практически не изменилась со времен династии Западная Хань (II до н.э.-I век н.э.).
Не быть гегемоном - это государственная политика и стратегический выбор Китая. Мы неизменно руководствуемся пятью принципами мирного сосуществования, уважаем право народов всех стран на самостоятельный выбор пути развития и не намереваемся доминировать над миром и обижать других. Товарищ Дэн Сяопин в свое время сказал: если Китай в один прекрасный день станет господствовать над миром, то народы всего мира должны его разоблачить, бороться против него и свергнуть его.
А что касается версии о том, что Китай заменит США и сам станет мировым гегемоном, то она смехотворна. Мы строим социализм с китайской спецификой, не экспортируем социальный строй и модель развития. Мы поглощены собственным развитием. Нам чужда гонка вооружений. Наша первейшая забота и задача заключается в том, чтобы наш 1,3-миллиардный народ мог лучше одеваться, лучше питаться, жить в лучшем жилье и удобнее ездить. Мы не можем и не хотим позволить себе роскоши тратить бешеные деньги на военные расходы.
Мы не только сами не претендуем на гегемонию, но и выступаем против так называемой групповой гегемонии или "доктрины Монро". Мы проводим вокруг своих границ политику добрососедства, мира и согласия, совместного развития с соседними странами. И исходная, и конечная точка азиатско-тихоокеанской стратегии Китая - создать стабильную и благоприятную окружающую среду для собственного развития, добиться взаимной выгоды и общего выигрыша с соответствующими странами, всегда быть верными друзьями, добрыми соседями и надежными партнерами стран АСЕАН и Азии. В заключенных нами с азиатскими странами соглашениях, ни двусторонних, ни многосторонних, не содержится ни одного положения, направленного против третьих стран. Мы открыты к региональному сотрудничеству. Наши намерения прозрачны и доброжелательны. Мы надеемся, что и другие державы не станут действовать в Азии так, чтобы сдерживать Китай и наносить ему урон. Мы надеемся, что они будут действовать прозрачно и с добрыми намерениями у порога нашего дома и в регионе, где уже тысячелетиями живет китайская нация.
Можно рассматривать развитие Китая как шанс, и извлечь из него выгоду. А если только с подозрением относиться к стратегическим намерениям Китая в регионе и мире, придираться к Китаю и создавать ему осложнения, то можно упустить этот шанс. Что до попыток создавать группировки для противостояния и сдерживания Китая, вбить клин в отношения между странами региона, то это типичный стереотип мышления "холодной войны". Китай этим не затормозишь, а исторического шанса развивать с ним сотрудничество лишишься.
Некоторых смущает известное китайское высказывание "не высовываться, а действовать". Дескать, разговорами о пути мирного развития Китай только маскирует свое устремление к господству. На самом деле такое подозрение абсолютно беспочвенно. Это выражение в конце 1980-начале 1990-х годов употреблял товарищ Дэн Сяопин, имея в виду, что Китай должен быть скромным и осторожным, не претендовать на лидерство, не нести "знамя", не идти на экспансию и не претендовать на гегемонию.
Китай - это страна, которая доброжелательна к миру, ответственна в действиях, уважает других, но и не дает себя в обиду. Международному сообществу следовало бы приветствовать, а не бояться, помогать, а не препятствовать, поддерживать, а не сдерживать мирное развитие Китая, понимать и уважать его справедливые интересы и озабоченности.
Как Китай строит отношения с другими странами
В Китае говорят: когда едят из общего котла, случается, ложки ударяются друг о дружку. Коль мы живем в одной "глобальной деревне", то вовсе не удивительно, если в межгосударственных отношениях возникают какие-то противоречия. Важно, как и на каких принципах их урегулировать. Мстить, драматизировать или применять совсем иные способы? Основные принципы, которыми мы руководствуемся при урегулировании международных отношений, сводятся к следующим:
Первый. Развивать отношения со всеми странами на основе пяти принципов мирного сосуществования. Не вмешиваться во внутренние дела других стран. Не применять силу или угрожать ее применением. Не отдавать предпочтение одним, а других третировать, не сколачивать группировки.
Второй. Проводить открытую стратегию взаимной выгоды и общего выигрыша. Не копать под своих соседей либо наносить ущерб другим ради себя. Мы исходим из того, что общие интересы надо ценить, развивать и защищать, чтобы они закреплялись и расширялись.
Третий. Разрешать противоречия или разногласия в соответствии с принципом "нахождения общего при наличии различий", путем диалога и консультаций. В последние годы мы проделали в этом отношении довольно много. Введены, например, механизмы стратегического диалога и консультаций с США, Европой, Японией и рядом государств с формирующимся рынком; ведется обстоятельный обмен мнениями по важнейшим вопросам глобального и долгосрочного характера, касающимся как международной повестки дня, так и двусторонних отношений. Такой подход, как мне кажется, помогал и поможет углубить взаимопонимание и доверие, достичь стратегического консенсуса, расширить общие интересы, устранить трения либо снять остроту ситуации. А что касается проблем, которые решить пока не удается, то мы за то, чтобы их на время подвесить и взяться за них тогда, когда созреют условия. Некоторые вопросы можем даже оставить на решение нашим детям и внукам.
Бытует такое мнение. Правительство Китая никогда не обещало отказаться от военного способа решения тайваньского вопроса, и при этом постоянно наращивает военные расходы. Разве это, мол, не противоречит концепции мирного развития?
Я считаю, что любой выбор в плане пути развития не может и не должен ставить под угрозу важные, а тем более ключевые национальные интересы. А в чем наши ключевые интересы? По моему личному пониманию, это устойчивость государственного строя и политической системы Китая, политическая стабильность страны. Здесь я имею в виду руководство КПК, социалистический строй и путь социализма с китайской спецификой. Это безопасность, суверенитет, территориальная целостность и единство страны. Посягательство на эти интересы не допустимы.
Тайваньский вопрос касается единства и территориальной целостности Китая, затрагивает ключевые интересы страны и национальные чувства 1,3-миллиардного народа и всех сыновей и дочерей китайской нации. Наш основной курс в тайваньском вопросе - "мирное воссоединение" и "одна страна, два строя". Мы никоим образом не позволим отколоть Тайвань от Китая и ни в коем случае не дадим обещания отказаться от применения силы. Это, естественно, направлено против небольшого числа сепаратистов-сторонников "независимости Тайваня", а не против наших соотечественников на Тайване. В последние годы позитивные и существенные сдвиги были достигнуты в мирном развитии межбереговых отношений, заключено рамочное соглашение об экономическом сотрудничестве между берегами. Но, тем не менее, кое-кто из геополитических соображений и, невзирая на категорические возражения Китая, продолжает продавать вооружения Тайваню. Такое поведение нельзя расценивать иначе, как нарушение слова, оно не способствует мирному развитию межбереговых отношений, идет вразрез с общими тенденциями мира, сотрудничества и развития в АТР. С этим необходимо скорее покончить.
Китай привержен оборонительной военной доктрине. Мы укрепляем оборону, исходя из необходимости защищать суверенитет и территориальную целостность страны, охранять сухопутную границу протяженностью в 22000 километров и морские рубежи, раскинувшиеся на 18000 километров, оберегать мирный труд наших людей. Оборону мы укрепляем не из-за заинтересованности в гонке вооружений, не из-за претензий на гегемонию и стремления к внешней экспансии. Кое-кто все время опасается, что Китай обратит свою постоянно нарастающую экономическую мощь в военную. По-моему, это напрасные опасения. Уровень военных расходов Китая по сравнению с США, Японией и рядом других стран достаточно низкий - как по общему объему, так и по среднедушевому показателю. Никакой угрозы внешнему миру со стороны Китая нет и быть не может.
А что касается так называемой "прозрачности", то в мире вообще не существует страны, чьи вооруженные силы абсолютно прозрачны. А если говорить о стратегических намерениях, то они у нас куда прозрачнее, чем у многих других, в том числе ведущих, государств.