Поделиться
Вчера в редакции "Российской газеты" прошла презентация книги "Там, где бродит Глория Мунди". Ее жанр - литературный сериал "Лента встреч". Ее автор - Валерий Кичин, обозреватель "РГ".
Среди героев книги - актеры и режиссеры кино и театра, знаменитые писатели, дирижеры, художники, выдающиеся деятели оперной и балетной сцены. Это звездное собрание: Наталья Гундарева и Людмила Гурченко, Марк Захаров и Григорий Горин, Эльдар Рязанов и Владимир Хотиненко, Мария Гулегина и Дмитрий Бертман, Олег Табаков и Михаил Козаков, Аркадий и Константин Райкины, Наталья Касаткина и Владимир Василёв, Михаил Шемякин и Владислав Крапивин... Мы публикуем отрывок из новой книги: фрагмент большой беседы автора с Александром Абдуловым - замечательным актером, успешным продюсером, кинорежиссером-дебютантом и настоящим жизнелюбом. Эта встреча состоялась после премьеры фильма "Ниоткуда с любовью, или Веселые похороны", где Абдулов сыграл умирающего человека так пронзительно, словно уже знал, как выглядит смерть вблизи.
- Ты еще никогда не играл ничего подобного. Откуда вдруг такое знание?
- Был период: я на год загремел в больницу. Ты можешь представить меня на больничной койке в течение года? Под дулом пистолета это невозможно! Но вот случилось. В таких случаях меняется вся шкала жизненных ценностей. Отдернешь штору - снег. Ага, думаешь, - зима! Снова отдернешь - листочки пробиваются. Ага - весна! И начинаешь отчетливо понимать: тебе отведена короткая жизнь. И как только это поймешь, начинаешь ценить каждый день, час, минуту. Потому что ничто в жизни не повторяется. Вот мы сейчас сидим, разговариваем - и этот разговор уже никогда не повторится! Будет другой - такого не будет. И вот как только это поймешь - ты уже не сможешь транжирить свою жизнь, как раньше. Суета становится смешна: зачем, ради чего?!
- Твой герой в фильме вырос из этого опыта? Он словно смотрит уже с той стороны вечности.
- Да, он еще здесь, а суета уже отлетела. Я это испытал. Когда уже не удивляешься, что никто не приходит, не звонит. Был Саша - не станет Саши, ну и что? Но вот проходят дни первого ужаса от случившегося, и ты вдруг понимаешь, что человек может привыкнуть ко всему. Тогда и приходит какой-то новый покой. И новая мудрость.
- Вообще-то нам в России несвойственно проживать каждый миг - чтоб его ощутить, им проникнуться. Помню, сижу в Ватикане, в Сикстинской капелле, и думаю с отчаянием: вот буду же потом вспоминать эту минуту как счастье, а пока - просто хочу есть. Даже в такой уникальный момент я куда-то торопился.
- Такое же ощущение у меня было, когда я оказался на Северном полюсе.
- Как тебя туда занесло?
- Собрался с друзьями - и полетели. Долетели до Красноярска, потом местным рейсом до Хатанги, где нам показали мамонта в вечной мерзлоте. Представляешь: стоит в глыбе льда как живой - а бивни наружу. И я его сквозь лед разглядываю. Потом - на полюс. И тоже странное ощущение: обычный снег! Обозначили на снегу круг с полюсом в центре. И, шагая по кругу, обошли с востока на запад весь мир. Шампанского по этому поводу выпили. А я никак не могу осознать, что это Северный полюс. Мне опытные люди сказали: ты Севером заболеешь - но потом. И действительно: шесть лет прошло, а он мне до сих пор снится.
- Как ты вообще проводишь свои досуги?
- Я подсел на рыбалку. Езжу в Астрахань: у моего товарища там маленькая гостиничка в камышах. И это самый великий отдых, какой я знаю. Встаю в пять, завтракаю, сажусь в лодку. И мы уезжаем в камыши на весь день. Рыбалка сумасшедшая, но дело даже не в рыбе. Дело в том, что над тобой летают стаи лебедей, пеликанов, цапель каких-то. Цветут поля лотоса. И ты один - тебе не надо ни с кем разговаривать, кому-то что-то доказывать. Даже не представляешь, какой это кайф! Я туда езжу раз пять в году. Как идет дело к поездке в Астрахань - я уже плохо сплю, начинаю что-то собирать, готовлюсь, как к премьере в театре. Вот рассказываю - и у меня руки от азарта трястись начинают.
- А за границей ты на что-нибудь подсел?
- На Мальдивы. Мы в складчину арендуем яхту и уходим на необитаемые острова, ловим рыбу. Там я понял, что такое "Старик и море": поймал барракуду в метр семьдесят три. Из головы мне сделали чучело, теперь стоит дома. Такая, понимаешь, морда - ужас! Я эту рыбину вытаскивал два часа. Тунца поймал шестидесятикилограммового.
- Прагматик спросит: а что с ними делать?
- Отдаем местным, они что-то с ними делают. Это мне уже неинтересно. Интересен - процесс. У нас на Мальдивах была страшная история - Хичкок отдыхает. Вдруг непонятно откуда налетели чайки - вся яхта оказалась покрыта птицами. Темно, ночь уже. Мы смотрим на них через стекло, они в окно бьются. Все забито чайками, им сесть уже некуда - хлопают крыльями, кричат. Выхожу из каюты и вдруг вижу в конце коридора чайку. И она - шлеп-шлеп - медленно идет на меня. И знаешь, так стало страшно - не могу передать: Хичкок! А рыбалка там - смешная. Микромодель нашей жизни. Ночь, лучи фонаря уходят в воду. И в этом круге света, как на сцене, вьются тучи рыбешек. Появляются рыбки побольше и начинают эту мелюзгу жрать. Потом вплывают рыбы крупные - и начинают поедать тех, что побольше. И так по нарастающей, пока в глубине не появятся тени акул.
Я на это смотрел: мама родная, что же это такое! На твоих глазах абсолютнейший разбой. Совершеннейшая модель человеческого сообщества.
- Ты по натуре экстремал?
- Да. Считают, что я охотник и все время дарят ружья - но я ни разу из них не стрелял. А рыбалка - мой пунктик. А какая рыбалка на Камчатке! Еще хочу в Карелию попасть, где пока не был.
- Из всех этих экстримов что у тебя было самым сильным впечатлением?
- Вообще-то я не считаю это экстримами. Вот сплавляешься к Лене: приток неширокий, метров десять, и перед тобой, в метре буквально, медведь. Ему один прыжок сделать - и можно нас свободно съесть, но он просто смотрит: что там за дурак проплывает? Лось выйдет навстречу. Медведей на Камчатке дикое количество. Тут ты ловишь рыбу, а на том берегу - медведи. Если их не трогать - никогда в жизни не подойдут, занимаются своим делом.
- Ты все больше по части романтики. А другие жалуются: комары!!!
- У меня есть два товарища, которых я тоже хотел подсадить на рыбалку и повез в Астрахань. Там на всю округу был один комар, и они его тут же нашли.
- Но в Сибири-то комаров, как известно, тучи.
- Ну, помажешься, ну, покусают - рыбалка же! Ты ж сам туда поехал, никто не обещал, что будет легко. Но вот так летая, я для себя открываю страну.
- Там совсем другие люди, замечал?
- У меня два было потрясения в этом смысле. Первое - когда сплавлялись по Лене: егеря, которые с нами были, убирали каждый "бычок". Мы ведь как привыкли: посмолил и бросил. Тем более до ближайшего поселения - пять часов лету. Но они все равно любую мусоринку сначала в костер, а потом закапывали. А второй раз я изумился, когда прилетел на съемки в Красную Поляну под Сочи и меня вертолетчики подняли на три тысячи метров. Под нами - зеленое море. Я бросил "бычок". Вертолетчики сказали: "Пожалуйста, не надо. Здесь туры пасутся - и если почуют запах человека, то больше сюда не придут". Значит, есть люди, которым не безразлично. С той поры всегда хожу с баночкой для мусора.
- Самолетом рулить не пытался?
- Нет. Даже желания такого не было. Хотя стюардессы часто подходят и говорят: "Вас просят пилоты в кабину". Но я уже столько насмотрелся взлетов и посадок, что не хочу.