Поделиться
Главным событием недели станет празднование Дня народного единства. Этот все еще новый государственный праздник из "дополнительного выходного дня" (как его пренебрежительно пытались называть некоторые критики при появлении) постепенно превращается в серьезный политический ритуал, наполняется реальным качественным содержанием, собственной идеологией. Стоит еще раз напомнить, что это единственный день в нашем праздничном календаре, связанный с тысячелетней историей России до XX века. Но восстановленный в новейшей российской истории первоначально как день гражданского подвига народа, сумевшего в 1612 году не только избавить страну от интервентов, но и силами всех групп и сословий восстановить национальное государство, сегодня этот день все больше связывается с чествованием "русского мира". Завтра, 4 ноября, важным событием должно стать уже традиционное выступление главы государства, в котором президент ставит новые актуальные задачи в сфере налаживания культурных связей между теми, кто сегодня живет в России, и нашими соотечественниками за рубежом, между гражданами нашей страны и теми, кто, являясь подданными других государств, продолжает оставаться в тесной связи с Родиной.
В понедельник и вторник Государственная Дума приняла несколько законопроектов, два из которых имеют важное значение для нашей политической системы. Один из них уточняет наименование высшего должностного лица субъекта Федерации. Другой определяет порядок наделения полномочиями новых членов Совета Федерации. В каждом конкретном случае нужно разбираться особо, но смысл обоих законопроектов - в избавлении нашего федеративного устройства от лишних формальных и неформальных политических конструкций. Особенно это важно во втором случае, поскольку при наделении полномочиями сенаторов лишает бюрократов "прав" по "торможению" результатов волеизъявления граждан. Ведь раньше можно было несколько месяцев лишать регион права быть представленным в высшем законодательном органе страны. Теперь такая практика уйдет в прошлое.
Острая дискуссия вокруг программного документа просвещенного консерватизма, предложенного Никитой Михалковым, показала, что в обществе существует очевидный запрос на подобного рода идеи. С одной стороны, происходящие не только в России, но и во всем мире фундаментальные изменения в технологиях и образе жизни, ускорение движения информации предоставляют людям новые возможности. С другой - увеличиваются опасения, что в ходе этих изменений будут потеряны важные элементы общего прошлого, что объединяло людей в их национальных и гражданских делах.
Однако поразительно бессодержательной оказалась реакция на этот манифест значительной части "либеральной" публики. Не предлагая содержательных альтернатив, критики обсуждают понимаемые ими по своему лекалу мотивы написания Михалковым этого документа или личность самого автора. Можно сколько угодно спорить по поводу тезисов Михалкова, но в любом случае без спокойного и внимательного обсуждения подобных манифестов мы никак не сможем достичь понимания, что мы как нация представляем собой сегодня и чего мы на самом деле хотим достичь в будущем.