Поделиться
Наконец разрешилась 2-месячная интрига вокруг главы Совета при президенте по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека. На смену Элле Памфиловой, подавшей 30 июля в отставку, пришел ее коллега еще по кабинету Егора Гайдара Михаил Федотов, известный стране (особенно - журналистскому сообществу) как один из авторов закона о СМИ, сначала советского, а затем и российского.
Не в обиду новому председателю Совета надо сказать, что на обоих вверенных ему направлениях - развитие институтов гражданского общества и защита прав человека - от самого Федотова мало что будет зависеть. Политическая система и система государственных институтов, сконструированная за последнее десятилетие, сориентирована лишь на одного человека (за последние два года - на дуэт), который и принимает все решения, касающиеся жизни страны и отдельных людей, - от судьбы отдельных предприятий до формирования парламента. И не только этот Совет, но и все другие общественные и государственные структуры фактически обслуживают решения главы (глав) нашего государства - в обмен на стабильность собственного статуса, обеспеченную практической несменяемостью власти.
По этой причине Элла Памфилова и покинула свой пост, сославшись на усталость от не очень-то результативной деятельности, хотя точечные победы и успехи были и на счету Совета под ее руководством. К тому же она подвергла жесткой критике травлю журналиста Александра Подрабинека, выступившего со статьей "Как антисоветчик антисоветчику", не понравившейся некоторым молодежным организациям, а также осудила их акцию против ряда оппозиционеров, изображенных в головных уборах с фашистской символикой. Из этого конфликта Памфилова вышла отнюдь не победительницей.
Всю эту историю приходится напомнить для того, чтобы понять шансы на выполнение задач, заявленных новым главой президентского Совета. Михаил Федотов уже успел объявить, что намерен заняться судебной и милицейской (полицейской?) реформами, защитой семьи и детства и (sic!) десталинизацией общественного сознания, которая так и не произошла после 1991 года.
Небольшое (и совсем не лирическое) отступление по поводу последней (и самой, на мой взгляд, сложной) из перечисленных задач.
На 5-м телеканале с лета выходит программа "Суд времени", где две команды обсуждают события и факты истории, а зрители голосуют в пользу той или иной их трактовки. Так вот, как только речь заходит о советском прошлом, с большим (и, признаюсь, завидным) преимуществом побеждают сторонники консервативного, назовем его так, взгляда на эти события - от пакта Молотова - Риббентропа до путча 1991 года.
Результат настолько, видимо, поразил авторов программы, что недавно в эфир вышел ее специальный выпуск, где эксперты попытались разобраться в истоках такого однозначного голосования. И пришли, помимо всего прочего, к выводу, что причину следует искать в пропагандистских штампах последнего десятилетия, среди которых далеко не последнюю роль играет ренессанс сталинизма - хотя бы под соусом общественного спроса на "сильную руку" и "эффективную вертикаль" после хаоса так называемых "лихих" 90-х.
Отсюда прослеживается прямая связь с темой Совета.
Во-первых, десталинизация (как и сталинизация) - продукт усиленной обработки общественного мнения, которое легко (хотя и не быстро) проходит путь от любви до ненависти и обратно. А значит, продукт этот создается в первую очередь в цехах средств массовой информации - отрасли, хорошо, кстати, знакомой Михаилу Федотову.
Во всяком случае, за десять лет верного служения госзаказу отечественные СМИ сумели возродить тоску и ностальгию по советскому прошлому, прочно ассоциированному с фигурой, а главное, с политикой Сталина. И сегодня речь идет не о том, чтобы управляемую свободу слова просто повернуть в противоположную сторону, а о том, чтобы уравнять в правах разные точки зрения как на события прошлого, так и на текущую политику. И не навязывать одно, единственно правильное, мнение, а дать возможность выбора - по примеру тех же 90-х, когда позицию власти можно было открыто критиковать и в СМИ, и в парламенте, но при этом сталинистские взгляды отнюдь не были доминирующими.
Во-вторых, применительно к правам человека, фигурирующим в самом названии Совета, десталинизация относится ко всей системе государственной власти. В Интернете обнаружил на днях весьма примечательную запись: "Мои права охраняют: президент как гарант всего в стране; ПРАВОохранительные органы; адвокаты, юристы; множество инспекций, начиная от торговой и кончая пожарной; наконец, просто профессиональные правозащитники. А кто же у меня враги, если у меня столько защитников?"
За некоторыми исключениями ответ на этот риторический вопрос содержится в приведенном списке тех, кто охраняет. И не всегда по их злой воле. Просто в иерархии ценностей нашего общества права человека никогда не занимали верхние этажи. Не случайно же в опросах общественного мнения первые места среди повседневных озабоченностей людей занимают рост цен, безработица, коррупция, терроризм, хотя решение каждой из этих проблем напрямую связано с соблюдением прав человека.
Процитирую Михаила Федотова: "Ведь, что такое, например, высокие цены? Высокие цены - это низкая зарплата. А низкая зарплата - это нарушение права человека на достойную оплату труда. Что такое терроризм? Это нарушение права человека на жизнь. На самом деле, наши сограждане просто не знают, что это называется правами человека".
Десталинизация, в-третьих, это другой - обратный нынешнему - способ выстраивания государственной власти: не сверху вниз, а снизу вверх. Соблюдение одного только этого права - мощнейшее оружие в объявленной, но малоэффективной пока борьбе с коррупцией, которая, при сегодняшнем сценарии, выходит, поручена самим коррупционерам.
С этой точки зрения Совету следовало бы поменять местами два компонента своего названия. В нынешней редакции получается, что главное - институты гражданского общества. Возможно ли это без самих граждан? А станем ли мы гражданами, если обладаем необходимыми для этого правами и свободами - правом выбирать и быть избранными, свободой слова и другими? Нет, конечно, и воспитание граждан, немыслимое без уважения их прав, я бы поставил на первое место. Иначе будем ждать от государства, пока оно создаст нам институты гражданского общества, а потом, возможно, даже обеспечит наши права.
Скажете, очередная игра словами? Да, но мы живем в системе сигналов, к которым только и прислушиваются те, кто принимает за нас решения.
Кстати, о сигналах. Сам факт назначения Михаила Федотова, человека с репутацией демократа и либерала, да еще с приданием ему поста советника президента, - сигнал, будем надеяться, о благих намерениях Дмитрия Медведева перейти от слов к делу в такой тонкой и сложной материи, как права человека. Если это так, то есть надежда на перемены.