Поделиться
Член президиума Ассоциации юристов России Михаил Барщевский и председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Алексей Александров предлагают создать единую службу расследований, федеральную полицию и муниципальную милицию.
Михаил Барщевский: Алексей Иванович, ты возглавляешь Комитет по конституционному законодательству в Совете Федерации. Помогает ли тебе предыдущий опыт юридической работы? И, кстати, расскажи о нем.
Алексей Александров: Конечно, помогает. Ведь опыт действительно богатый. Школа юного юриста в Ленинграде в 68-69-х годах. Юридический факультет Ленинградского университета. Следователь МВД. Адвокат Ленинградской городской коллегии адвокатов с 80-го по 93-й год. Это самые лучшие годы моей жизни, а адвокат - самая любимая профессия. Преподаватель, затем заведующий кафедрой уголовного процесса и криминалистики юридического факультета Санкт-Петербургского университета. Депутат райсовета в Ленинграде, Ленсовета. С 1993-го года по 2003 год, три созыва, депутат Госдумы. Был избран и в четвертый созыв, но отказался от мандата из-за избрания в Совет Федерации. Всю жизнь занимался вопросами уголовной политики как практик, как преподаватель, как теоретик, как политик.
Барщевский: А в какой из своих ипостасей тебе было наиболее комфортно? Где ты приносил больше реальной пользы конкретным людям, как тебе кажется?
Александров: Честно говоря, очень люблю следственную работу. И, как мне кажется, сумел принести пользу и как следователь, и как адвокат. Кстати, меня часто спрашивают: "Как ты перелез из одного окопа в другой?" А я совершенно не почувствовал разницу.
Коррупция опасна и для взяточников
Барщевский: Ты сегодня правовой нигилизм ощущаешь?
Александров: Да, конечно. Более того, я его наблюдаю у студентов, которым преподаю уголовный процесс. Они сегодня очень умные и образованные. Они сегодня тщательно следят, сколько я потратил на них времени. Они считают время, потому что считают его дорогим.
Но у меня такое чувство, что сегодняшние студенты, изучающие закон, делают это не только для того, чтобы ему служить, но и для того, чтобы как-то его использовать, чтобы заработать денег.
Барщевский: Страшно. Это не проблема отцов и детей, не проблема поколений?
Александров: Нет. Понимаешь, сегодняшний уровень коррупции, о которой мы так много говорим, уже дошел до такого состояния, что становится опасным даже для коррупционеров. Хорошо, когда вор один, а все остальные не воры. Но когда и все остальные воры и когда он сегодня украл 100 рублей, а завтра у него украдут тысячу, да еще по голове стукнут. Сейчас в коррупции не заинтересованы абсолютно все, потому что победителей нет.
Барщевский: У тебя нет ощущения, что последнее время Конституционный суд рассматривает не очень общественно значимые дела? Или, может, так и должно быть?
Александров: С моей точки зрения, Конституционный суд должен слушать главные, принципиальные вопросы государственно-правового строительства. И еще, нам нужен жесткий механизм исполнения решений Конституционного суда.
Барщевский: Должен ли, по-твоему, следственный комитет быть при прокуратуре?
Александров: Нет. Отдельно. Следственный комитет Российской Федерации, но при усилении прокурорского надзора.
Барщевский: Тогда скажи, пожалуйста, какая категория дел, с твоей точки зрения, должна быть подведомственна Следственному комитету России? Потому что сегодня часть дел у таможни, часть у ФСБ, часть у МВД, пограничников, миграционной службы. Более того, даже у службы судебных приставов есть дела.
Александров: Вскоре после того как Владимир Владимирович Путин впервые был избран президентом, меня пригласили в Кремль и назначили руководителем рабочей группы реформы правоохранительных органов. За два года мы с хорошей командой ученых и практиков, а также чиновников минфина подготовили законопроект и проект концепции. Федеральная служба расследований, федеральная полиция, муниципальная милиция и национальная гвардия, которая формировалась бы на контрактной основе вместо нынешних внутренних войск.
Барщевский: Ты сам того не зная, льешь сейчас воду на мою мельницу. Всем, кто имеет хоть какое-то отношение к правоохранительной системе, я навязываю идею федеральной полиции и муниципальной милиции.
Александров: Это хорошая идея. Мощная федеральная полиция, которая предупреждает и раскрывает тяжкие преступления. Должность руководителя - заместитель министра внутренних дел, он же главный комиссар полиции Российской Федерации. Замначальника ГУВД Москвы по оперативной работе: по агентурной, розыскной - это комиссар полиции Москвы. И в районе - комиссар полиции района.
Барщевский: Это муниципальная милиция?
Александров: Нет. Это все федеральная полиция. Жестко-вертикальная, никаких доплат от мэра и никакого ему подчинения. А муниципальная милиция - это муниципальный бюджет, местная форма, пистолет, образование - под очень жестким контролем МВД. Т.е. оружие дает МВД, согласие на назначение дает МВД, но назначает муниципалитет. Муниципальная милиция охраняет детей, школы, дороги, общественный порядок. Возвращаюсь к вопросу о следствии. Федеральная служба расследований - это объединенное следствие. Но функции следствия по малозначительным делам мы отдаем в федеральную полицию.
Барщевский: Ну не будет же федеральная полиция расследовать, условно говоря, квартирные кражи?
Александров: Наши предложения сводились к тому, чтобы федеральная полиция расследовала очевидные, малозначительные преступления. Многие дела могут расследоваться в упрощенном порядке.
Барщевский: Муниципалы тогда ничего не расследуют?
Александров: Нет, они отвечают только за общественный порядок. Вообще моя идея состоит в том, чтобы снижать санкции за совершение преступлений и повышать ответственность за административные правонарушения.
Царь Салтан
и Римское право
Барщевский: Как ты относишься к постоянным попыткам так или иначе урезать полномочия суда присяжных?
Александров: Отрицательно. Я за суд присяжных. Вообще мое мнение - уголовный процесс Михаила Соломоновича Строговича был очень близок к безупречному, но там не хватало суда присяжных. Имеется в виду УПК РСФСР.
Барщевский: Хороший ответ. Твое видение изменения юридического образования?
Александров: Мы сейчас занимаемся высшим юридическим образованием. Я глубоко убежден, что нам нужно в начальной и средней школе ввести шестилетний курс предмета "Правоведение", и чтобы его вели юристы-педагоги. Нам нужно в юридических вузах ввести четвертое направление. Есть уголовно-правовое, есть цивилисты, есть государственно-правовое, а нужны еще юристы-педагоги. Сейчас я уже начал разрабатывать программу этого шестилетнего курса, начиная с детских сказок, которые ориентируют ребенка на справедливость, на доброту. Стараюсь выискивать там какие-то юридические вещи. Например, я не знаю, в каком возрасте можно читать "Сказку о царе Салтане", но юридически я бы ее так разложил, было бы много интересных юридических вещей.
Барщевский: Тебе придется придумывать новые сказки.
Александров: В программе обучения должны появиться литературные произведения, которые связаны с правовыми спорами и юридическими вопросами. В учебный курс я ввел бы отечественную и зарубежную историю, также связанную с юридическими вопросами, и источники, формировавшие правовые отношения разных цивилизаций.
Барщевский: Римское право, законы Хаммурапи, Русская Правда...
Александров: Да, но изложенные доступным языком. Как детская Библия. Научить писать заявления в организации государственных органов и т.д. и потом экзамен хороший, чтобы это был главный предмет, один из трех главных.
Барщевский: Я твою идею поддер жал бы только потому, что когда на предмете "Русский язык" учат писать диктанты, изложения, сочинения, это не то, что понадобится в будущей жизни. А в рамках этого предмета научили бы готовить документы: излагать коротко, мотивированно, не растекаясь мыслью по древу, свои собственные мысли. Это то, что понадобится любому человеку, кем бы он ни был потом в жизни, юристом или не юристом. Чего тебе не хватает в деятельности АЮРа?
Александров: Прежде всего международной юридической деятельности, которая была с 80-го по 95-й годы. Больше внимания правосознанию. Больше внедрять возможности Ассоциации юристов вообще везде, больше влияния, я бы сказал так. Даже чтобы при назначении на какие-то публичные должности мнение Ассоциации юристов звучало. Это пытались уже делать. Например, выступая в Совете Федерации по поводу назначения председателя Верховного суда, я доложил, что этот вопрос подробно обсуждался на президиуме Ассоциации юристов, изучались все "за" и "против", и мы пришли к выводу, что это будет правильным.
Барщевский: Как ты проводишь свободное время? Можно сказать, что для тебя важно побыть наедине с собой?
Александров: Да, но это крайне редко получается. Времени не хватает абсолютно. Я вот сейчас пишу книгу, называется "Философия зла и философия преступности". Я с ней засыпаю и просыпаюсь. Там очень много интересных тем. Я, например, предлагаю ввести в уголовное право понятие "злодеяние", в общую часть Уголовного кодекса. Есть и другие интересные вещи, к которым я только подбираюсь, но пока откладываю. Я как студент, который при подготовке к экзамену начинает с простого, а потом переходит к сложному.
Совет Федерации
103426, Москва, Б. Дмитровка, 26
Для писем граждан: post_sf@gov.ru