Поделиться
У народов Восточной Азии Новый год - не просто праздник из праздников. Для японцев это как бы общий для всей нации день рождения.
Сто восьмой удар новогоднего колокола добавляет единицу сразу ко всем возрастам. Даже младенец, родившийся накануне, наутро считается годовалым.
Китайский Новый год открывает двухнедельный сезон супружеской активности. В сельской глубинке доныне отмечают день рождения всей деревней, ибо младенцы, зачатые в новогодние праздники, дружно появляются на свет в середине осени.
У японцев до недавних пор тоже не было обычая индивидуально отмечать дату своего рождения. В новогоднюю полночь вся Страна восходящего солнца, затаив дыхание, прислушивается к гулу храмовых колоколов, про себя отсчитывая удары. По мнению японцев, с последним из них человек не только становится на год старше, но и переступает некий порог, за которым его ждет совершенно новая судьба.
С чистого листа
Каким бы ни был уходящий год, за этим порогом все может пойти иначе, как бы с чистого листа. Отсчитывая удары в новогоднюю полночь, люди мысленно перечисляют горести и неприятности, печали и заботы, от которых им хотелось бы избавиться. Повторяю, Новый год связывается в сознании японца с началом иной полосы в жизни. Именно воплощением этого служат новогодние пожелания.
Двери жилищ принято украшать ветвями сосны, бамбука и цветущей сливы. Вечнозеленая сосна на народном поэтическом языке олицетворяет пожелание долго жить и не стареть. Бамбук символизирует гибкость и стойкость. А слива, упрямо зацветающая в конце февраля, когда вокруг еще лежит снег, - жизнерадостность среди невзгод.
Хоть туристские путеводители утверждают, что постичь душу Японии легче всего весной, когда цветет сакура, я бы назвал и другую пору - Новый год. Людям свойственно желать того, что они ценят, а ценить то, что им присуще. Поэтому портрет японца уместно делать на фоне излюбленных им новогодних украшений.
Ведь сосна напоминает не только о пожелании не стареть телом и духом, но и об умении постоянно сохранять детскую любознательность. Бамбук воплощает не только гибкость, но и способность меняться, оставаясь самим собой. А слива, соперничающая со снегом, - не только жизнерадостность среди невзгод, но и умение перебрасывать мост между искусством и повседневной жизнью.
Мой первый новогодний репортаж из Японии под заголовком "Сосна, бамбук и слива" появился в "Правде" в канун 1963 года. Пожалуй, именно он стал зародышем замысла написать психологический портрет обитателей Страны восходящего солнца, как бы путеводитель по японской душе, что я и осуществил потом в книге "Ветка сакуры".
Двенадцать животных и пять стихий
Кстати, именно в упомянутом репортаже я первым из наших журналистов упомянул о 12 животных и пяти стихиях, что составляют 60-летний цикл восточноазиатского лунного календаря. Эта экзотическая тема стала у нас повальной модой, породила уйму необоснованных толкований. Одни псевдознатоки утверждают, что, встречая год Быка и Земли (с которой связан желтый цвет), нужно есть говядину и одеваться в желтое. Другие же, наоборот, что такого делать как раз не следует.
В обоих случаях - это досужие домыслы. Прежде всего ошибочно целиком ассоциировать перспективы года с его астрологическим знаком, а также личность человека, рожденного в таком-то году, с нашим стереотипом представлений о данном животном. То есть, к примеру, опасаться женщины, рожденной в год Змеи, или плохо думать о мужчине, появившемся на свет в год Свиньи.
Никакие пророчества, связанные с годом Быка, не могут быть однозначными. Каждому этот год сулит свое. Общее же лишь то, что люди, родившиеся под этим знаком, будут в предстоящем году источником благополучия и удачи для всех, кто их непосредственно окружает. Сами же они, напротив, будут в наступающем году особенно уязвимы. Их девиз на этот календарный срок - не высовываться, не подставляться, как бы провести год в глухой защите. Следует избегать крутых поворотов в своей судьбе, не переходить на другую работу, не менять семейное положение.
Год Быка и Земли по восточноазиатским представлениям благоприятствует упорному, целеустремленному труду, сулит удачу напористым и терпеливым. А в разгар международного финансового кризиса это требуется как китайцам и японцам, так и нам, россиянам.
С Новым годом у японцев связаны не только надежды, но и заботы. Открывая в жизни новую чистую страницу, этот праздник служит порогом, за который нельзя переносить неоконченные дела, невыполненные обещания, неоплаченные долги. Все это звучит особенно тревожно в разгар мирового финансового кризиса.
Заранее известно, что из всех 52 недель года именно на две последние приходится больше всего самоубийств. Никакие меры не способны повлиять на эту статистику, весьма похожую на мистику. С теми, кто не сумел вовремя рассчитаться с долгами, жизнь сводит счеты сама. Предновогодняя пора традиционно становится сезоном банкротств и массовых увольнений, а стало быть, и сезоном самоубийств.
На две последние недели декабря, как правило, приходится два среднемесячных показателя. Выходит, что интенсивность суицидов возрастает по крайней мере вчетверо. Такова, стало быть, диалектика японского Нового года - для большинства людей самой радостной, а для кого-то самой трагической поры.
Время обнимать
Китай перешел на общепринятое летоисчисление еще в 1911 году, когда был свергнут последний император маньчжурской династии и провозглашена республика. Однако народ в своей массе до сих пор предпочитает встречать Новый год по лунному календарю, именуя это событие Праздником весны.
Впрочем, дело не в дате и не в названии, а в смысле двухнедельных торжеств, которые можно назвать "сезоном супружеской активности". Присущая конфуцианству склонность раскладывать все по полочкам сформировала у китайцев убеждение, что в природе для всего есть своя пора. В двадцати четырех сезонах традиционного лунного календаря воплощен многовековой опыт поколений. Это, в сущности, оптимальный график полевых работ, подсобных промыслов, а также народных праздников.
Издавна принято считать, что есть своя пора и для активной супружеской жизни. Это две недели от первого новолуния до первого полнолуния. На это время непременно должны воссоединиться супруги, которые по каким-то причинам были разлучены. Для миллиардной нации как бы наступает общий медовый месяц. Или, точнее сказать, полумесяц.
Данная пора - единственный случай, когда в китайском фольклоре всплывает образ тещи. Дабы муж дочери не сплоховал на супружеском марафоне, она для повышения потенции дарит зятю "тещину бутыль" - штоф самогона, настоянного на ядовитой змее и целебном корне женьшень.
Чем дольше я работал в Китае, тем чаще убеждался, что библейская фраза "время обнимать и время уклоняться от объятий" служит заповедью именно для жителей Поднебесной. Не следует, разумеется, понимать сказанное буквально. Современное поколение, особенно в городах, не признает сезонности в супружеских отношениях. Но инерция многовековых обычаев дает о себе знать.
В частности, после Праздника весны китайские супруги могут спокойно расстаться на несколько месяцев, а то и на год. Примечательный факт - при посольствах КНР нет начальных школ. Молодые дипломаты работают за границей без жен. Еще чаще подолгу живут холостяками китайцы, командированные в другие города страны.
Вот почему перед Праздником весны Китай охватывает тотальный транспортный аврал. Возвращаются в родные места свыше ста миллионов сезонников, ежегодно уезжающих на заработки из сел в города. Едут на побывку домой сотни тысяч военнослужащих из отдаленных гарнизонов. Спешат к своим семьям десятки тысяч бродячих торговцев и ремесленников.
Заклеить рот домовому
Две недели первой Луны завершаются Праздником фонарей. В этот день как китайцы, как и японцы кладут на алтарь предков клейкие лепешки из распаренного риса, который всей семьей толкут в деревянной ступе. Они предназначены для Духа очага. Этот персонаж по имени Цзаошэн, или, попросту говоря, домовой, играет в восточноазиатской новогодней мифологии такую же роль, как у нас Дед Мороз.
После Праздника весны Цзаошэн отправляется на небеса и рассказывает душам предков о том, как их потомки прожили минувший год, какими новостями они обменивались возле домашнего очага. Чтобы домовой не болтал лишнего, семья готовит лепешки из клейкого риса, дабы залепить ему рот.
А поскольку это праздничное лакомство с алтаря предков потом доедают сами, самые частые вызовы скорой помощи в Китае и Японии после Нового года по лунному календарю обычно связаны с заворотом кишок у тех, кто польстился на угощение для домового. Ежегодно регистрируются десятки смертельных исходов. Однако традиции, как видно, более живучи, чем люди, им следующие.
Кстати
В целом же можно сказать, что, как в Китае, так и в Японии, национальная самобытность каждого из этих народов наиболее ярко раскрывается именно в новогодние праздники. Они как бы сгущают, делают более яркими краски будничной жизни.