Кадровым службам уральских компаний поможет полиграф

Принято считать, что детектор лжи - это прибор экзотический, из фильмов про шпионов и секретные службы. Однако, оказывается, полиграф может быть эффективным инструментом и помощником предпринимателя. Об этом рассказал "Российской газете" полиграфолог, руководитель центра детекции лжи Алексей Астафьев.

Российская газета: Алексей Вячеславович, какую роль этот прибор может играть в бизнесе?

Алексей Астафьев: На самом деле полиграф довольно распространен, правда, пока в основном там, где сосредоточено много денег. Уже сейчас практически каждая крупная федеральная компания имеет штатного специалиста­полиграфолога. Но средний и малый бизнес, конечно, этот прибор действительно воспринимает как диковинку. Обращаются, когда уже что­то случилось: крупная кража, подделка документов или "слив" информации конкурентам.

В таких случаях с помощью тестирования на полиграфе можно выявить виновных сотрудников и тех, кто хоть как­то причастен к этому. Поскольку только человек, похитивший деньги или информацию, знает детали: он считал украденные купюры, читал документы, помнит, при каких обстоятельствах все это происходило. Другим сотрудникам такие подробности неизвестны. Именно эти детали и фигурируют в вопросах, поэтому я не советую руководителю предприятия в подобной неприятной ситуации собирать всех сотрудников и в подробностях рассказывать о случившемся. Иначе определить причастных лиц будет сложнее.

Есть и другая методика - контрольных вопросов. Она применяется в спецслужбах и очень эффективна в раскрытии криминала. У полиграфолога в предпринимательской среде немного другая задача: не обвинить когото, а освободить от подозрений невиновного, чтобы не разрушать психологический микроклимат в коллективе. К сожалению, часто бывает так: не разыскивая виновного, руководитель распределяет сумму ущерба между всеми, кто теоретически может быть причастен к похищению - это коллективная ответственность. А тот, кто украл, остается незамеченным.

РГ: Неужели на детали преступления может быть такая реакция, которую зафиксирует прибор? Наверняка ведь виноватый не мучается угрызениями совести и не будет дрожать и краснеть, как нашкодивший первоклассник.

Астафьев: Организм любого человека изначально настроен на правду. Издревле ложь определяли именно по реакции организма - дрожи, покраснению лица. С этого начиналась детекция. Сейчас реакции организма отслеживают с помощью датчиков, которые снимают показатели по семи каналам. Каждый отвечает за те или иные реакции организма: давление, сердцебиение, дыхание, мышечные сокращения, потоотделение и тому подобные. Отслеживается даже речь. Все реакции фиксируются на компьютере, и, когда человек лжет, меняется сразу несколько показателей: сужаются сосуды, учащается дыхание, потеют ладони. Чтобы исключить волнение или какие­то физиологические особенности организма (у когото, например, всегда ладони мокрые), реакция на стимул - какуюто значимую деталь преступления - сравнивается с реакцией на нейтральные вопросы и состоянием организма без вопросов, с так называемым фоном. Стимулы повторяются несколько раз: чем больше, тем точнее можно определить причастность человека к происшествию - практически до 100 процентов.

РГ: А обмануть полиграф можно? Говорят, например, кнопку в ботинок подложить и колоть самого себя...

Астафьев: Кнопку сразу будет видно: на диаграмме прослеживается, если человек испытывает боль, "сопротивляется" тестированию - губы кусает или сокращает мышцы, дыхание задерживает. Обмануть сразу все каналы снятия показателей сложно. Для этого нужна особая подготовка, таких людей готовят минимум полгода для выполнения какоголибо специального задания - они работают с полиграфологом по три­четыре часа в день. Случайно такого человека вряд ли встретишь.

Процедура эта добровольная, но, если человек хочет получить хорошую работу или сохранить за собой свою должность, вряд ли он будет противодействовать прибору либо отказываться от тестирования.

РГ: При устройстве на работу кандидатов тоже проверяют на полиграфе?

Астафьев: Соискатели могут многое скрывать, например, проблемы со здоровьем (наркомания, игромания), и неверные данные в резюме, и купленный диплом. Иногда люди устраиваются на работу в надежде погасить свои денежные долги, а бывает и такое, что их подсылают конкуренты. Да и с прошлого места работы кандидата в действительности могли уволить не "по собственному желанию". С помощью 12-14 стандартных вопросов и полиграфа можно все это легко выяснить. Особенно такие проверки актуальны для работников банков, торговых сетей, транспортных и грузовых компаний, поскольку они имеют доступ к материальным ценностям, контактируют с большим количеством людей.

Я бы порекомендовал работодателям проводить комплексное тестирование: при приеме на работу, затем через два­три месяца, когда сотрудник уже обжился, обзавелся связями. При этом лучше, чтобы выборка людей для тестирования была как бы случайной - тогда человек не сможет вычислить, когда его проверят в следующий раз. Это дисциплинирует. Как показывает практика, даже после разового прихода полиграфолога на предприятие практически до нуля снижаются мелкие хищения. А регулярные проверки помогают добросовестным сотрудникам больше думать о качественном выполнении своей работы, ну а недобросовестные, как правило, увольняются сами.

РГ: А сотрудники не обижаются на такие дисциплинарные методы?

Астафьев: Бывает. Это один из главных аргументов руководителей, которые отказываются внедрять проверки. В условиях кадрового голода предприятия дорожат своим коллективом. Хотя после проверок, демонстративно обидевшись, уходят, как правило, работники, нечистые на руку. Специалисту, который лоялен к предприятию, честно выполняет свои обязанности, детектора бояться незачем.

РГ: Если полиграф так эффективен в кадровой политике предприятия, почему же его не используют повсеместно?

Астафьев: Есть несколько причин. Во­первых, к детекторам относятся с опаской потому, что полиграфолог получает порой информацию, которая составляет коммерческую тайну предприятия, или сведения, которые не очень хорошо могут отразиться на репутации фирмы. А вовторых, руководители просто не верят, что эта маленькая коробочка поможет решить серьезные проблемы.

К тому же службы безопасности компаний рассматривают полиграфолога как своего конкурента: ему не надо иметь личных связей, составлять особые базы данных, которые часто есть у "безопасников" - бывших работников правоохранительных структур. Полиграфологу достаточно прибора и правильно построенных вопросов, чтобы узнать о человеке намного больше, чем говорят паспортные данные, опрос бывших работодателей, соседей.

РГ: То есть будущее у полиграфа в бизнесе все­таки есть?

Астафьев: Конечно. В США делают до миллиона тестирований в год, и их эффективность очень высока. Множество центров детекции лжи сейчас работает и в российской столице. До Екатеринбурга эта тенденция тоже должна дойти.

Наши предприятия развиваются, появляются новые, но качество кадров оставляет желать лучшего. Я прогнозирую в будущем если не бум, то активное развитие центров детекции лжи здесь, на Урале.

Безусловно, для этого должно поменяться мышление самих руководителей. Им нужно понимать, что процветающий бизнес - это команда единомышленников, сплоченная кадровыми менеджерами, психологом и внутренней дисциплиной. Хорошим помощником при ее формировании может стать и полиграф.