Российская газета: Валерий Дмитриевич, российской Конституции только 14 лет, но на протяжении всего этого периода звучат призывы ее поменять, переписать, дополнить. Как вам кажется, откуда такие желания?
Валерий Зорькин: Формально наша Конституция за эти годы не менялась, но по сути Основной Закон - это живой текст. Возьмем, например, социальные права. Формально статьи Конституции по этим вопросам не менялись, не было никаких поправок, но ведь фактическое содержание этих статей за последние годы изменилось очень существенно.
Когда принимали Основной Закон, господствовало мнение, что эти статьи должны гарантировать самый минимум, вспомоществование. В начале 90-х годов даже звучало, что нет социальных прав, а есть обеспечительные гарантии. А в середине 90-х годов о "социалке" почти забыли.
Но Конституционный суд всегда стремился интерпретировать нормы Основного Закона в соответствии с принципами социального государства. Суд считал и считает, что человеку должны быть гарантированы политическая свобода, гражданские права и достойный уровень социального обеспечения. Должны существовать социальные стандарты, которые государство соблюдает при любых бюджетных условиях.
РГ: Вы говорите об интерпретации Конституции, а вот сторонники перемен просто предлагают переписывать.
Зорькин: Конституционные принципы неизбежно развиваются и изменяются, но не надо стремиться ускорять эти процессы. Чем больше перемен - тем быстрее надвигается старость.
Наверное, у каждого Основного Закона есть свой срок, но ведь нашей Конституции всего лишь 14 лет, со всеми вытекающими последствиями.
Менять Основной Закон надо тогда, когда нельзя не менять. Это же базовая основа, на которую опирается вся правовая пирамида, и поэтому малейшее изменение влечет за собой необратимые последствия.
РГ: Только что прошли выборы в Государственную Думу. Выборные кампании позволяют оценить как уровень развития демократии, так и готовность общества соблюдать букву и дух Основного Закона. Вас не беспокоят разговоры об увеличении длительности полномочий выборных лиц?
Зорькин: Вы говорите о президенте? Как видите, он тверд в своей позиции относительно срока полномочий. Я думаю, что человеку, находящемуся во власти, а тем более на вершине власти, требуется огромное мужество для такого последовательного отстаивания принципов конституционного строя.
РГ: Скажите, а есть в Основном Законе резервы, позволяющие превратить президентскую республику, существующую сейчас в России, и в парламентскую?
Зорькин: По нашей Конституции, по ее буквальному смыслу, Россия - полупрезидентская республика. У нас президент - это не формальное олицетворение единства государства, осуществляющее представительские функции, а активное действующее лицо, участник политического процесса, который, я бы сказал, первенствует перед всеми властями. Именно президент приводит все ветви власти к гармоническому единству, определяя основные направления внешней и внутренней политики. Он же - гарант Конституции, при том что Конституционный суд является ее хранителем, "депозитарием" и толкователем.
Подобная форма правления обусловлена рядом обстоятельств, и прежде всего особенностями и потребностями переходного реформистского периода, числом и масштабностью стоящих перед страной проблем: экономических, территориальных, национальных, демографических, религиозных, международных и так далее; а также отсутствием развитых традиций демократии, развитого гражданского общества, стабильной многопартийной политической системы... Было бы просто удивительно, если бы в таких условиях Россия смогла функционировать с 1991 года как парламентская республика.
Мне довелось в свое время возглавлять группу экспертов по разработке первого проекта российской Конституции, и, пользуясь случаем, могу сказать, что я и тогда был, и сейчас остаюсь приверженцем сильной президентской республики.
Я не вижу побудительных оснований к немедленному изменению существующей формы правления. Хотя, конечно, конфигурация президентской власти, оставаясь по Конституции той же самой, в определенной мере, может фактически меняться.
Надо отметить, что в периоды обострений, кризисов может снова возникнуть необходимость в более жестком использовании президентских полномочий. Но целесообразность использования тех или иных полномочий всегда нужно оценивать с учетом характера задач в конкретных исторических условиях, всей гаммы возможностей президентской власти, разумеется, в рамках Конституции.
Перед страной стоят сложнейшие проблемы - и социальные, о которых я говорил, и связанные с уровнем преступности, и опасности для суверенитета России в условиях воздействия разных мировых и зарубежных центров, разных сил и интересов. И все это требует повышенной концентрации власти. Россия находится в полосе великих испытаний, и требуется великое мужество от народа, чтобы их преодолеть, не скатиться к рецидивам прошлого, и прежде всего к нарушениям законности, и достичь господства права.
Речь идет о верховенстве Конституции и закона в правовом государстве. Упрочение принципа верховенства права и режима конституционализма - законности - важнейшие наши задачи на современном этапе. Если государство не будет этого делать, оно никогда не справится ни с преступностью, ни с коррупцией, ни вообще с любыми другими правонарушениями.
РГ: Вы говорили о внутренних потребностях к переменам, но иногда законы просто вынуждены реагировать на внешнее давление, ведь даже Европейский суд по правам человека, институт сугубо правовой, зачастую рассматривают как элемент давления на российский суверенитет...
Зорькин: У каждого государства свои интересы. Это так же очевидно, как и то, что Волга впадает в Каспийское море. Россия является суверенным государством - это один из принципов нашего конституционного строя. Каждое суверенное государство имеет свои собственные интересы и должно их защищать. Было бы смешно, если бы оно действовало против своих интересов. Оно тогда перестало бы быть суверенным. Нельзя растворяться в чужих интересах, но и пренебрегать ими не надо. Правовой основой для решения этой проблемы является Конституция, которая устанавливает суверенитет и вместе с тем закрепляет приоритет принципов и норм международного права..
РГ: Значит, наши претензии к Страсбургу обоснованны?
Зорькин: Наверное, Россия не может быть по определению удовлетворена всеми решениями Страсбургского суда. И это неудивительно, потому что принимается много решений против России. Кому это понравится? И Турция недовольна, и Франция недовольна... Да нет такого государства в Европе, даже с демократией намного старше нашей, которое было бы в восторге от того, что Страсбургский суд принимает решения против него. Поэтому не стоит драматизировать ситуацию.
Но Страсбург служит для того, чтобы формулировать ориентиры, параметры для защиты прав и свобод. Если же число дел там будет расти в геометрической прогрессии, как это сейчас происходит в связи с резко возросшим потоком российских жалоб, то он просто захлебнется, какие бы там реформы ни предпринимались.
Резервы Страсбургского суда не бесконечны, и назначение его наднационального суда - быть субсидиарным, то есть вспомогательным средством. А вот у России резервы есть. Прежде всего - это повышение эффективности нашей судебной системы. Необходимо решать проблему колоссальной нагрузки на судей в России, тем самым повышая качество судебных решений. Необходимо также создать реальный механизм продвижения на судейские должности и отстранение от должности через независимые усовершенствованные корпорации. К этому шаг сделан, но еще многое предстоит. Думаю, профессионалы поймут, о чем я говорю.
В России не использованы механизмы и потенциалы высших судебных инстанций. Прежде всего необходима существенная модернизация надзора в системе судов общей юрисдикции, как это вытекает из постановления КС, принятого еще в середине нынешнего года.
РГ: В постановлениях и определениях КС все время фигурируют одни и те же незащищенные социальные группы - пенсионеры, инвалиды, военнослужащие в отставке, матери с маленькими детьми. Складывается впечатление, что КС постоянно вынужден возвращаться к уже решенным проблемам. Как в этой связи вы оцениваете качество работы законодателя?
Зорькин: Жить нормально - это естественная потребность человека. Но эпоха первоначальных реформ привела к очень серьезному имущественному расслоению. Разрыв между десятью процентами самых богатых и десятью процентами самых бедных в нашей стране недопустимо большой по сравнению с другими странами. Преодолевать бедность надо форсированно, именно с помощью национальных проектов. Это необходимо для восстановлению справедливости и для стабильности общества и государства.
Наш суд признал, что механизмы социальной защиты могут меняться, но объем достигнутых социальных гарантий не должен снижаться. Государство обязано заботиться обо всех: о военнослужащих, пенсионерах, рабочих Севера, чернобыльцах... Обязано!
РГ: Спасибо Конституционному суду...
Зорькин: Я понимаю, сегодня вы не могли нас не похвалить. Но, уверяю вас, критических замечаний нам тоже достается немало. Конституционный суд - это своего рода лакмусовая бумажка, датчик благополучия-неблагополучия в обществе и государстве.
Мы защищаем права и свободы, другие конституционные ценности присущими нам средствами. Граждане вправе рассчитывать на то, что Конституция дает им такую возможность. Опыт КС показывает, что Конституция РФ - надежный правовой фундамент нашей жизни. Потенциал ее далеко не исчерпан.
Конституционный суд, будучи хранителем Конституции, обязан подчиняться ей.