Поделиться
Музыка Танеева, Рахманинова, Свиридова и Гаврилина, произведения русских и зарубежных авторов будут звучать и на юбилейном вечере коллектива, который сегодня будет проходить в Большом зале консерватории. Прямую трансляцию концерта покажет телеканал "Культура" в 19.15. А для "Российской газеты" Владимир Минин дал накануне праздничного события интервью.
Российская газета: Из обширнейшего репертуара хора сложно было выбрать произведения для исполнения на юбилейном концерте?
Владимир Минин: Очень сложно. Ведь юбилейный концерт - не обычный концерт. Здесь нужно так выстроить программу, чтобы получился праздник и для тех, с кем ты сотрудничал, и для публики, чтобы были показаны страницы прошлого и то, что было сделано совсем недавно. Мы решили, что в первом отделении публика услышит что-то более серьезное, а во втором - более легкомысленное. (В концерте примут участие оркестры Musica Viva и "Виртуозы Москвы", Владимир Спиваков, Елена Камбурова, Иосиф Кобзон. - Прим. авт.) Все это свести к общему знаменателю довольно сложно. Что получится из этого винегрета - будем судить после концерта (улыбается)...
РГ: Вы очень строгий критик по отношению к другим исполнителям. Как часто вы бываете довольны выступлениями собственного коллектива?
Минин: Концертов, так сказать, "по гамбургскому счету" бывает два - максимум три в сезоне. Хотя, конечно, у нас немало хороших концертов: мы всегда стараемся ниже ватерлинии не падать (улыбается). А чтобы концерт получился успешным, должно сойтись многое: акустика зала, публика, настроение хора. Успешность концерта зависит даже от погодных условий: если на улице слякоть, дождь, артисту тоже непросто достичь вдохновенного состояния. Тут все имеет значение. И когда на концерт приходит публика, которая любит этот жанр, а не случайно зашла, потому что некуда было деваться, вот тогда получается диффузия энергий!
РГ: Но ведь в 70-е, когда хор исполнял запрещенные властями произведения духовной русской музыки, публика далеко не всегда знала программу концертов.
Минин: Тогда публика шла на "запретный плод". И это вызывало у нее особый тонус - тонус ожидания. Теперь публика тоже иногда идет, не зная, что услышит, например, премьеру сочинения, и здесь решающим становится тот нерв, с которым премьера проходит. Исполняли мы недавно новые сочинения Канчели. В его музыке нет бравурности, она - тихая. Зато есть тот самый исполнительский нерв, передающийся публике. Все уже переполнены шумом, и именно тихая музыка вдруг произвела сногсшибательное впечатление.
РГ: Как-то вы сказали, что, организовывая свой хор 35 лет назад, хотели "создать что-то такое, что согревало бы сердца слушателей". Во многом именно поэтому основой вашего репертуара была духовная музыка. Сегодня вы обращаетесь к ней гораздо реже?
Минин: Даргомыжский сказал очень точно: "Хочу, чтобы звук выражал правду". Вот если есть в произведении правда чувства, правда мысли и если это окрашено сердечностью, то что тут можно добавить? Мы не изменяем нашей идее, просто мы ей следуем с помощью иных средств.