Поделиться
Организаторами мероприятия выступили представительство фонда имени Конрада Аденауэра, экспертный совет при уполномоченном по правам человека в России и омбудсмен Пермского края. В работе конференции принимали участие около 50 человек, в числе которых правозащитники России и Германии, представители исправительных учреждений, судов, уполномоченные по правам человека в Пермском крае, Республике Удмуртия, Татарстане, Свердловской и Архангельской областях.
Наказание – не выход
Большая часть двухдневной конференции ушла на обсуждение примирительных технологий в рамках восстановительного правосудия – части ювенальной юстиции. Именно развитие ювенальной юстиции как правовой основы социальной политики в отношении несовершеннолетних сегодня активно обсуждается на всех уровнях и ветвях власти.
Примечательно, что в настоящее время даже большинство юристов не знает содержания идей восстановительного правосудия. Отсюда проистекает жесткая критика концепции со стороны многих юристов, отмечает профессор кафедры уголовного процесса Российской государственной юридической академии Лидия Восхобитова. По ее словам, современная концепция правосудия направлена на то, чтобы преступник понес наказание. Мнение потерпевшей стороны при этом не учитывается вовсе:
– Очень часто жертве не нужно "слепого" возмездия в виде лишения свободы для обидчика, а потом мизерных многолетних отчислений по исполнительным листам от минимальной заработной платы, которую преступник будет получать в колонии. Восстановительное правосудие говорит о неотвратимости не наказания, а исправления, "заглаживания" вины. Примирительные технологии отстаивают приоритет потерпевшего, а не государства, которое устанавливает законы и считает, что именно оно должно избирать меру наказания.
Как пояснил президент межрегиональной общественной организации "Общественный центр "Судебно-правовая реформа" Рустем Маскудов, в основе восстановительного правосудия лежит иная концепция, нежели в традиционном:
– Наказание – не единственная мера воздействия на преступника, особенно на несовершеннолетнего правонарушителя. Однако это не означает, что сторонники восстановительного производства ратуют за то, чтобы всех преступников выпускать на свободу. Все зависит от степени тяжести содеянного. Поэтому в некоторых случаях в рамках ювенальной юстиции стоит настаивать на примирительных мерах, а в некоторых – обращать внимание на то, чтобы наказание соответствовало преступлению, а для этого нужно очень детально разбираться в мотивах и обстоятельствах совершения тяжкого преступления. Сегодняшнее правосудие позволяет запросто уходить от последствий, а между тем люди, возвращающиеся из тюрем, не могут нормально адаптироваться к социуму, они возвращаются "сломанными" и случаи рецидива встречаются повсеместно.
Поможет медиатор
Основные принципы использования программ восстановительного правосудия в уголовных делах были приняты экономическим и социальным советами ООН в 2002 году. Эти программы сводятся к активному участию всех затронутых преступлением людей в работе по решению проблем, возникших из-за совершенного правонарушения, с помощью третьей беспристрастной стороны – посредника (медиатора). Результатом работы восстановительного производства должно стать соглашение, удовлетворяющее интересы потерпевшей стороны и позволяющее преступнику восстановить утерянную репутацию в обществе, например, благодаря общественным работам. Согласно рекомендациям комитета министров Совета Европы, существуют различные формы восстановительного правосудия, часто комбинированные. В частности, жертва и преступник могут делиться своими взглядами на произошедшее для того, чтобы лучше понять друг друга. Преступник может принести извинения и возместить ущерб, в качестве рекомендуемого приговора суду может быть предложена программа согласованных санкций и другие.
Особенностью восстановительного подхода является иная, нежели в официальном правосудии, трактовка понятия ответственности. Оно включает в себя осознание последствий причиненного вреда, "заглаживание" вины, исключение криминального пути в решении проблем в дальнейшем. При этом благодаря обсуждению проблем преступника, выяснению причин совершения им преступления и помощи ближайшего окружения человек может нормально вернуться и жить в обществе, чего нельзя сказать о большинстве преступников, отбывавших наказание в тюрьмах и вернувшихся в социум со "сломанной" психикой.
Согласно статистическим данным, более 60 процентов всех преступлений являются преступлениями небольшой и средней тяжести, соответственно, не предполагают длительных сроков заключения (до 5 лет). Таким образом, программы восстановительного правосудия являются своеобразной альтернативой принятому в сегодняшнем обществе карательному способу реакции государства на преступление. Впрочем, восстановительная юстиция выполняет ту же функцию, что и уголовная, не противоречит ей, а только дополняет устоявшуюся систему. Поэтому в большинстве стран программы восстановительного правосудия используются наряду с официальным уголовным судопроизводством. Как подчеркивают сторонники первого, свою главную задачу они видят не в том, чтобы заменить собою официальное правосудие, а в том, чтобы дополнить его.
За столом переговоров
В России программы восстановительного правосудия действуют уже почти 10 лет на территории Тюмени, Дзержинска (Нижегородская область), Великого Новгорода, Урая (Ханты-Мансийский автономный округ), где работа ведется как в случаях уголовных преступлений, так и для разрешения конфликтов в социальной сфере. В Пермском крае элементы ювенальной юстиции внедряются в работу с несовершеннолетними на протяжении как минимум трех лет. Примечательно, что уровень несовершеннолетних заключенных в России является одним из самых высоких в мире (в 2004 году количество таких заключенных на сто тысяч населения составило порядка 105 человек, тогда как в Германии меньше десяти). В настоящее время примирительные механизмы введены в Лысьве и Индустриальном районе Перми. В этих территориях созданы школьные центры примирения. "Традиционным способом разрешения конфликтов в школах стал "силовой". Службы примирения призваны уничтожить эту порочную практику и найти иной механизм разрешения споров, возникающих в среде учеников", – поясняет уполномоченный по правам человека в Прикамье Татьяна Марголина.
Кроме этого, региональные комиссии по делам несовершеннолетних постепенно превращаются из репрессивного органа, наказывающего родителей, чей ребенок совершил преступление, в орган, помогающий справиться с проблемами в асоциальной семье.
Новаторский опыт Прикамья вызвал интерес в минэкономразвития страны. В результате Всемирному банку было рекомендовано рассмотреть территорию края как пилотную площадку для введения примирительных технологий. В ближайшее время к двум территориям, находящимся в эксперименте, присоединятся еще десять, среди которых Пермь, Соликамск, Октябрьский район и другие. Консультации банковских специалистов с потенциальными участниками проекта, рассчитанного на три года, уже завершились (встреча руководства региона с делегацией Всемирного банка состоялась 24 января). Реализация проекта, финансируемого банком, продлится около трех лет. Его суть будет заключаться в появлении примирительных центров при мировых судьях для помощи им по не слишком серьезным делам. Конкретные предложения должны появиться через неделю. Возможность появления ювенального суда в крае обсуждается в настоящее время в министерстве общественной безопасности и в среде руководства судебного департамента.
Однако, по мнению правозащитников, по истечении "грантовских" сроков может возникнуть серьезная проблема – региональный бюджет не будет готов самостоятельно финансировать эти мероприятия в дальнейшем. Но это разговор будущего. Скорее всего, воплощение проекта в жизнь начнется уже в этом году.
Явную заинтересованность во внедрении механизмов примирения выражают и сами мировые судьи Прикамья. Причина проста – пытаясь максимально "разгрузить" федеральных судей, российские законодатели "загрузили" мировых. В Прикамье 75 процентов всех уголовных и гражданских дел "легли" на плечи мирового судопроизводства. По словам руководителя краевого агентства по обеспечению деятельности мировых судей Валерия Степченко, на одного мирового судью ежегодно приходится до 226 дел, при этом 60 процентов уголовных дел заканчиваются примирением, а значит, технологии восстановительного производства как раз "лягут" на подготовленную прикамскую почву.
Однако пока большая часть жителей региона не знает технологии обращения к медиаторам, которые могли бы быть очень полезны именно в сельской местности. Вдалеке от райцентров посредники смогли бы консультировать население по различным вопросам, в том числе и помогать правильно и с первого раза оформлять документы для обращения в суд. Для региона эта проблема является весьма актуальной, поскольку край лидирует в стране по количеству нарушения сроков рассмотрения дел.
Кстати, примирительные механизмы в судах Лысьвы и Индустриального района краевого центра начали применяться уже в прошлом году. Дела несовершеннолетних, которые не попадают под стражу, начинают передаваться в центр примирения для работы с такими подростками. Центр работает по программам восстановительного правосудия уже около трех лет. За его плечами сотни проведенных примирительных встреч. Около ста медиаторов – специалистов центра сотрудничают с комиссией по делам несовершеннолетних, со школами, а с конца января прошлого года и с судами. Пока рассматривается только семь дел, но это только начало, считает Рустэм Маскудов.
По словам экспертов, впервые восстановительные технологии в России начинают активно развиваться на региональном уровне, а не просто в крупном городе, и Пермский край в этом отношении самый продвинутый регион, где уже имеется минимум две сотни грамотных специалистов, подготовленных для работы медиаторами, социальными работниками и так далее.
Комментарии
Олег Чиркунов, губернатор Пермского края:
– Проблема преступности традиционно стоит в регионе очень остро. Поэтому борьба с правонарушениями – первостепенная задача власти. Однако пока удалось добиться только некоторого снижения темпов роста преступности. В Прикамье нет эффективных механизмов возвращения человека, побывавшего в тюрьме, к жизни в обществе, а принципы восстановительного правосудия часто помогают разрешить конфликт, не отправляя человека за решетку. Одним из шагов может стать внедрение специальных браслетов, которые позволят преступникам оставаться на воле, но при этом будут находиться под наблюдением милиции. Это уже обсуждается с минюстом.
Татьяна Марголина, уполномоченный по правам человека в Пермском крае:
– Идея поднять тему восстановительного правосудия принадлежала именно нам, поскольку сегодня Пермский край в лице судейского сообщества в лице общественников и властей региона готов стать пилотной площадкой по внедрению элементов ювенальной юстиции. Репрессивный подход всей правоохранительной и, в какой-то степени, судейской системы, например, к несовершеннолетним может быть причиной рецидива и той криминализации, которая происходит в обществе. Более гуманное отношение к малолетним преступникам может дать гарантии того, что правонарушитель осознает свою проблему, а интересы его жертвы будут учтены. В результате количество преступлений по вине несовершеннолетних может заметно снизиться.
Игорь Аверкиев, председатель пермской гражданской палаты:
– Проект внедрения элементов восстановительного судопроизводства в Прикамье, несомненно, будет иметь ход, поскольку эксперимент профинансируется банком, а судебная система, обычно консервативная, поддерживает эту идею так же, как и власть. Другой вопрос – будет ли этот эксперимент удачным? Дело в том, что восстановительные механизмы основаны на глубочайших знаниях человеческой психологии и не только. А в России подобных специалистов не готовят, поэтому нужно будет создавать специальную кафедру в одном из вузов Перми. Еще одна проблема – банальное отсутствие помещений для встреч медиаторов, жертв и преступников. Кроме того, если процесс примирения состоялся, необходимо контролировать процесс исполнения достигнутых договоренностей, а это опять же упирается в кадровый вопрос и вопросы оформления на работу и оплаты труда таким людям. Все это не потребует грандиозных финансовых вливаний, однако наш парламент к дополнительным расходным статьям бюджета относится крайне негативно. Поэтому важно, чтоб эксперимент завершился успешно, а тогда долго убеждать общество и власть в необходимости продления этой практики не придется.