Поделиться
- Господин президент, как вы охарактеризуете итоги своего первого визита в Россию и переговоры с Владимиром Путиным?
- Считаю его очень успешным и насыщенным конкретным содержанием. Я фактически ожидал успеха от визита, но важную роль в этом сыграла и заинтересованность российской стороны, в частности, лично президента Путина, а также давние связи России и Сирии.
Нам все время говорили, что не надо возвращаться назад. Но я бы хотел подчеркнуть, что, побывав в вашей стране, проведя очень насыщенные встречи с российским президентом, руководством России, повстречавшись с вашими студентами, считаю, что Россия развивается и меняется очень быстро. В ней происходят очень многие положительные тенденции, но при этом сохраняются и хорошие старые.
- Какие направления в развитии наших экономических отношений вы считаете главными?
- Мы подписали ряд важных межправительственных соглашений, призванных расширить договорно-правовую базу двусторонних отношений. А также ряд соглашений по реализации совместных экономических проектов. Еще раз хочу подчеркнуть, что они очень важны как для Москвы, так и для Дамаска. Ведь взаимный товарооборот в прошлом году составил всего 210 миллионов долларов, что явно не отвечает имеющемуся потенциалу.
Мы выступили с предложением об установлении сотрудничества в нефтяной сфере, в том, что касается разведки нефтяных месторождений, переработки нефти. И уже состоялось подписание ряда важных соглашений в этой сфере.
Кроме того, мы вернулись к проекту строительства нефте- и газопровода из Ирака к Средиземному морю, часть которого пройдет по территории Сирии. В реализации этого проекта должны совместно участвовать российские и сирийские компании и специалисты. Думаю, что здесь обе стороны ожидают большие перспективы.
С руководством России мы обсудили проект о создании зоны свободной торговли между нашими двумя странами. Главное в нем - создание промышленных зон с целью поставки товаров в Ирак. Сирия могла бы предоставить льготные условия для российских компаний для работы в этих зонах.
- Обсуждалась ли в Москве иранская проблема?
- Обсуждалась, причем не только в Москве, но и непосредственно с иранцами.
Очень важно, что Иран заявляет, что строительство атомных объектов ведется в мирных, а не в военных целях. Я считаю, что в соответствии с международным правом любая страна имеет право обладать мирным ядерным реактором.
У нас с Россией общий подход по вопросу размещения ядерного оружия и оружия массового уничтожения. Летом 1993 года Сирия выступила с инициативой запрещения размещения оружия массового поражения в регионе Ближнего Востока. Поэтому мы рассматриваем недавние заявления США в отношении Ирана как необъективные, сделанные не в интересах стабильности в регионе. Ведь Иран очень важное государство на Ближнем Востоке.
Нам больше не нужно потрясений. Любая проблема должна решаться в результате диалога, а не угроз, однако пока мы видим угрозы, но не видим диалог. Хотел бы подчеркнуть, что с уважением оцениваю роль России в процессах, происходящих на Ближнем Востоке, и считаю позицию России сбалансированной.
- Ваша оценка сегодняшней ситуации на Ближнем Востоке?
- Я думаю, что в Москве прекрасно понимают, что нынешняя ситуация в этом регионе оказывает непосредственное влияние на безопасность России. Происходящие сегодня события на Ближнем Востоке могут привести к распаду некоторых стран в регионе, росту экстремизма, появлению новых очагов межконфессионального и межэтнического противостояния. Это будет продолжаться как эффект домино. И может докатиться до вашего региона.
То, что касается безопасности Ближнего Востока, касается и России. Поэтому участие России в решении проблем Ближнего Востока просто необходимо. Россия, являясь членом Совета Безопасности ООН, не может не участвовать в вопросах, которые обсуждаются в этом органе. Всем известно, что касается мирного процесса, его принципов, резолюций СБ ООН, то ваша страна принимала в их выработке непосредственное участие.
- Каково участие Сирии в реализации планов "дорожной карты"?
- Сирия выступает за ближневосточное урегулирование на основе Мадридских принципов. Мы сохраняем им верность и отвергаем другой путь урегулирования. Нас хотели вовлечь в участие в "дорожной карте", но мы отказались. Почему? В "дорожной карте" говорится, что нужно опираться на резолюцию СБ ООН. Мы же говорим, что резолюцию СБ ООН нужно воплощать в жизнь.
Соглашения, подписанные в 1993 году в Осло о палестино-израильском урегулировании, были ошибкой. Палестинцы, подписав его, таким образом потеряли координацию с позициями Сирии и Ливана. То, что сейчас происходит на палестинских территориях, это - последствия Осло.
- Когда Сирия выведет свои воинские подразделения из Ливана?
- Наше нахождение в Ливане - временное. Сирия ввела свои войска в количестве сорока тысяч человек в эту страну в 1976 году, чтобы положить конец гражданской войне, которая была в самом разгаре. Ведь опасность грозила и соседям Ливана.
Подписанное в 1989 году в Таифе соглашение, положившее конец 15-летней гражданской войне в Ливане, предусматривало, что к 1992 году сирийские военные будут выведены из главных ливанских городов, а затем и со всей территории страны. Однако последнее условие не было выполнено из-за того, что в Ливане в то время еще оставались израильские оккупационные войска.
Как известно, принятая Советом Безопасности ООН по инициативе США и Франции резолюция 1559 требует полностью вывести наши войска из Ливана, а также разоружить все ливанские и неливанские полувоенные формирования.
Сейчас в Ливане находится примерно 15 тысяч сирийских военнослужащих. Ситуация в этой стране стабилизируется. Но опасность со стороны Израиля остается. Как только эта угроза исчезнет, то мы выведем свой оставшийся воинский контингент. Конечно, согласовав этот вопрос с ливанским правительством.