Поделиться
– Дело в том, что вся «мода» идет из Воронежа, и если в городе непорядок с алкогольным рынком, то что спрашивать с районов области? Ситуация на алкогольном рынке города остается напряженной – около 40 процентов продукции находится в теневом обороте. У городской администрации нет четкого механизма организации, регулирования и контроля этого рынка. Развитие торговой сети происходит хаотично: сегодня в Воронеже больше полутора тысяч торговых точек продают алкоголь, а хлеб и молоко – хорошо, если тысяча.
Из 441 павильона (250 – открыты за последние два года) 308 продают спиртное в круглосуточном режиме, в том числе на розлив. Разрешения на установку временных сооружений-павильонов выдаются направо и налево, без должного анализа ситуации. К примеру, на рынке Машмет алкоголь продают 9 торговых точек, причем, замечу, речь идет только о легальной продаже. Поэтому межведомственная комиссия рекомендовала мэрии разработать концепцию государственной алкогольной политики, развернуть среди населения пропаганду против употребления суррогатного алкоголя, а также установить программно-информационный комплекс единой системы учета и движения алкогольной продукции на территории города.
– За тем, чтобы спиртное было легальным и качественным, у нас следит множество служб: центр санэпиднадзора, торгинспекция, правоохранительные органы. Неужели недостаточно усилий этих структур?
– Что касается торговой инспекции и санитарных врачей, они отслеживают прежде всего то, что находится в легальном обороте. То есть эти органы отслеживают нарушение лицензионных условий торговли. Но они не будут ходить по подворотням, где продают «левак». Дело в том, что сегодня всю Россию заполонил спирт как пищевой, так и денатурированный – его везут с юга. Этот спирт разбавляют водой и затем продают в ларьках по 15-17 рублей за бутылку. Торгуют, естественно, без акцизных марок – в как попало закрытых бутылках и т.п. Работники нашего управления недавно участвовали в рейде по «левому» алкоголю: мало того, что закон запрещает торговать в киосках спиртным крепостью свыше 13 градусов, так, оказалось, что в городе есть ларьки, хозяев вообще нет разрешения на их установку. В одном из киосков мы обнаружили два мешка: один – полностью набит поллитровыми полиэтиленовыми бутылками (около 50 штук) с псевдоводкой без каких бы то ни было опознавательных знаков, во втором мешке бутылок было уже 23, остальное – продали.
Дело не в количестве проверяющих. Все эти потоки нелегального спирта, который разливается на реки, а потом и ручейки водки – в компетенции правоохранительных органов.
– Они недостаточно хорошо работают?
– Да нет, работают нормально. К примеру, за прошлый год проведено 20 тысяч проверок, установлено 122 тысячи нарушений: здесь не только изъятый из торговых точек «левак», но и подпольные цеха по производству водки. Просто масштабы этого бизнеса таковы, что справиться с ними весьма сложно. И все же по Воронежской области за три последних года теневой оборот алкогольной продукции потеснен на миллион декалитров – это 20 миллионов бутылок.
– Откуда такая точная цифра?
– Именно настолько увеличились поставки алкоголя в розничную сеть.
– Но из этого можно сделать два вывода: либо теневой оборот уменьшился, либо люди стали больше пить…
– Я давно работаю в этой отрасли и ответственно заявляю, что даже по сравнению с советскими годами потребление алкоголя не увеличилось. Смертность от употребления некачественного алкоголя действительно выросла: в 2000-м году было 170 таких случаев, в 2003-м – 519, а за первый квартал 2004-го – уже 124. Но это происходит не потому, что пить стали больше, а потому что больше стали пить суррогатов. В России среднедушевое потребление алкоголя по-прежнему – 14 литров безводного спирта в год. Просто структура стала другая: раньше из 14 литров семь потреблялось легально, и семь – в виде самогона, домашнего вина. На сегодня семь «самогонных» литров остались неизменными, остальные семь – делятся на четыре литра в легальном обороте и около трех – контрафактной, суррогатной продукции.
– То есть получается, что государство сегодня зарабатывает на алкоголе раза в полтора меньше, чем в советское время?
– Да. Кстати, по данным торгово-промышленной палаты, спиртные напитки подделываются в 48 случаях из ста, чаще подделывается только одежда и обувь. Но, надо сказать, что в этом году фальсификация водки – тема уже не актуальная, потому что государство изменило порядок уплаты акциза. В прошлом году акциз делился на две части: половину платили в регионе-производителе, половину – в регионе-потребителе. Например, производят в подвале водку и подделывают ее под продукцию воронежских заводов, 50 процентов акциза при этом не платят, затем какой-то оптовик берет эту продукцию с поддельными сопроводительными документами, которые, тем не менее, подозрения не вызывают. На оптовом складе на бутылки наклеивали региональную акцизную марку, уплачивали 50 процентов акциза, и продукция, уже легализованная, шла в розничную сеть. В этом году правила игры изменили: теперь в регионе-производителе уплачивают 20 процентов налога, а в регионе-потребителе – 80. Теневикам стало невыгодно легализовать алкоголь на этапе оптового склада. То есть сейчас в магазинах поддельная водка если и не совсем исчезла, то встречается гораздо реже.
– А что касается структуры пития (водка, вино и т.д.) – она за последние годы как-то изменилась?
– В Воронежской области, да и по России в целом, наблюдается спад потребления крепких алкогольных напитков – примерно на 5-7 процентов. Люди стали больше пить вина и это правильно.
– Как вы думаете, ограничение рекламы пива на телевидении скажется на его потреблении?
– Конечно, скажется. Я считаю, что это давно пора было сделать. У нас за счет рекламы пива произошла массовая алкоголизация молодежи – это, кстати, подтверждают санитарные врачи. Ведь в подростковом возрасте пить водку не очень-то вкусно, а пиво – это уже «послаще». А алкоголизм начинается с малого. Мы, кстати, поддержали предложение астраханского законодательного собрания, которое инициировали поправку в федеральный закон на предмет «не-отпуска» пива детям до 18 лет.
В нашей стране, как известно, сильное пивное лобби: я не удивлюсь, что закон о пиве, который должен был появиться еще в 1999 году, мы увидим не скоро.