Почему деменция сегодня рассматривается в числе основных угроз человечеству, но большинство пансионатов для пожилых работают в "серой зоне"
Как мы стареем
По данным ООН, за последние 70 лет продолжительность жизни выросла в мире на 23 года. В России в 2019 г. она достигла исторического максимума - 73,3 года. Конечно, среднюю продолжительность жизни во многом определяют не старики, а молодые. Простой пример: двое ушли из жизни в 85 лет, а один в 20 лет погиб на дороге. В среднем эти трое жили по 63 года. Вот и отлично! О стариках можно не заботиться - их же вроде как нет. Но даже в нашем простом примере двое дожили до 85. Им придется платить пенсию, обеспечивать медициной, а когда они не смогут заботиться о себе, кто-то должен принять это на себя.
Сегодня в Свердловской области проживают 987 тыс. человек в возрасте 60+, в т.ч. 57 тыс. - 85+. Замечательно, что люди стали жить дольше, но старение имеет и обратную сторону. Деменция, до которой раньше мало кто доживал, в наши дни стала настолько масштабной проблемой, что рассматривается в числе глобальных угроз человечеству. Наряду с парниковыми газами, недостатком пресной воды и угрозой военных конфликтов.
Глазами семьи
И вот вчера еще бодрый старик сегодня не находит дорогу домой, не узнает близких, проносит ложку мимо рта, размазывает по стенам содержимое памперса. Жизнь рядом превращается в ад. Лечение невозможно, перспектива - ухудшение. Поначалу пытаются справиться. Мы так воспитаны, что "сдать папу в дом престарелых" - просто предел падения. Потому 80% жителей области утверждают, что ни при каких обстоятельствах на это не пойдут. Люди бросают работу, чтобы ухаживать за немощным родственником, но это путь в никуда. Резко сокращаются доходы семьи. Человек выпадает из социума, теряет квалификацию, как следствие, не может найти работу, а вскоре и сам рискует стать инвалидом. Словом, своими силами не вытянуть.
Первое, что приходит на ум - сиделка. Спрос на их услуги устойчиво растет, а желающих выполнять грязную непростую работу не слишком много. Потому обычная цена - 3 тыс. в сутки. Плюс питание. Даже вполне благополучная уральская семья выложит за месяц весь семейный бюджет. Дешевле - в пансионат.
Болезненные расчеты
На рынке пансионатов для пожилых с ходу не понять, кто работает "в белую", где начинается "серая зона", а где появляется криминал. На обычных рынках и спрос, и качество регулирует потребитель. Недобросовестные участники быстро теряют клиентов и разоряются. Но здесь все не так. Решает не потребитель, а старение. Каждый год появляются новые тысячи старых, больных, беспомощных людей, которых нужно куда-то определить. И стоимость услуг становится единственным, хотя бы смутным ориентиром, который может подсказать, в каких условиях окажется родной человек.
Очень условная граница - 1 тыс. рублей в сутки. Откуда такая цена? Итак, утро в пансионате. Подопечного надо умыть, почистить ему зубы, заменить памперс, помыть тело, одеть, причесать, побрить, отвести в столовую. Дальше контроль давления, температуры и - на лечебную физкультуру, если у пансионата есть медицинская лицензия, или в "фитнес-зал", если лицензии нет. Потому что без лицензии слово "лечебный" даже вслух произносить нельзя. А физкультура необходима каждый день, без нее состояние быстро ухудшается.
Потом люди с сохранным интеллектом играют в "Что? Где? Когда?". Без всяких скидок. Столица Буркина-Фасо или четвертая строчка в басне про ворону и лисицу отгадываются на раз. Другие смотрят телевизор. Конфликты запрещены, они повышают давление и риски инсульта. Поэтому в случае разногласий старший смены просто уносит пульт. Но возмущений нет. Этим постояльцам все равно, что смотреть - мультфильмы, новости, как построить вертолет. Им интересно все. Потому что через два часа они все забудут. Идея возить их на экскурсии, в театры и музеи возникала, но от нее отказались. Ментальное и физическое здоровье не позволяет людям оценить увиденное, да и трудно им долго ехать или сидеть на одном месте. Это день относительно здорового постояльца, у которого степень деменции низкая.
Остальным требуется помощь другого уровня. Полчаса нужно, чтобы накормить человека до насыщения, сам он держать ложку не может. Если питание через зонд, то еда вводится со скоростью 150 мг за 5 минут. При этом постоялец бесконтрольно машет руками, сметая шприцы, воронки, вырывая зонд. Памперсов такому нужно куда больше двух. И после каждой замены тщательное мытье тела. Лежачих необходимо ворочать, чтобы не было пролежней. Делают это сиделки, обычные женщины. Бодибилдеров среди них нет. Потому не везде принимают людей весом больше 85 кг. В некоторых пансионатах установлены спецкровати, там берут крупных, но и цена выше.
И это главное, что нужно понять: бодрые белозубые старички с гантелями живут в рекламных буклетах и фильмах. Разумных и ходячих в пансионатах абсолютное меньшинство. Они и дома хорошо себя чувствуют. Большинство составляют те, кто плохо понимает, что происходит вокруг, часто не может передвигаться, совершенно зависим и беззащитен.
Себестоимость содержания в начально приличных условиях составляет 700-750 руб. в сутки. Учитывая, что это коммерческие организации, у них должна быть хотя бы минимальная прибыль. Вот и стоят качественные услуги от 1 тыс. в сутки даже при 4-местном размещении. И это только начало, это за человека, который в состоянии сам встать с постели, поесть, дойти до туалета. Если он не может обслуживать себя сам, цена будет выше, если он агрессивен, а при деменции это не редкость, - еще выше. Иначе невозможно, ведь чем сложнее подопечный, тем больше с ним работы, а ее надо оплачивать.
Для средней уральской семьи 30-45 тыс. в месяц - серьезные деньги. И тут начинаются мучительные расчеты. Пенсия все не покроет. По данным Росстата, средняя страховая пенсия по старости на 1 января составляла в Свердловской области 18,7 тыс. руб. Близкие выделят из семейного бюджета еще 10-15 тыс. в месяц. Больше они не потянут, даже если откажутся от обновок, отпуска и помощи детям. А еще старику необходимы лекарства, памперсы и прочая "расходка", которая в стоимость пансионата обычно не входит. Если получится набрать нужную сумму, значит, старику повезло, окажется в неплохих условиях. В области два-три десятка пансионатов работают "в белую". Это те, кто не прячется, оказывает услуги не первый год, имеет свой сайт, репутацию, а близкие всегда могут проведать своих стариков. Но если нужной суммы не набралось - выход один: то самое объявление.
Серая дыра
Никто не знает, сколько пансионатов работает в "серой зоне". Приходилось слышать самые разные оценки, вплоть до нескольких сотен. В ходе небольшого опроса мы спросили респондентов, проживает ли в пансионатах кто-то из их близких. Утвердительный ответ дал 1%. Если учесть, что взрослое (18+) население области - 3,3 млн человек, получается, что потенциальных постояльцев у нас 30 тыс. Госучреждения не закроют даже трети, еще тысячу, от силы полторы способны принять пансионаты, работающие в "белой зоне". Где остальные?
Рынок на 95% "серый", - говорит основатель сети пансионатов для престарелых Станислав Успенский. - Он не поддается контролю и представлен коттеджами по периметру города. Взяли люди дом в аренду, и там одна и та же тетенька и за постояльцами ухаживает, и еду готовит, и пол моет. Естественно, там не соблюдаются никакие требования ни санэпидрежима, ни пожарной безопасности, вообще ничего. Но они дешевые.
В таких "таинственных" пансионатах сутки содержания могут стоить 500 рублей. Что можно сделать на 500 рублей?
- Ничего, - уверена директор сети пансионатов для пожилых Елена Кумова. - На чем могут экономить? Во-первых, здание. Деревянный коттедж, лежачие - на втором этаже. Если пожар, то смерть. Мало персонала. Я приехала в такой пансионат, открываю очередную комнату, а там голая женщина с деменцией ползает по полу. Некому доглядывать, сиделка одна. Третье - еда. Кормят серой кашей, она дешевая. Четвертое - соблюдение санитарных норм: 90% пансионатов берут постояльцев без анализов. Это будто передержка для собак. Представляете, что там может подхватить ваш родственник?
Со стороны бизнес кажется простым, потому приходит в него кто ни попадя: снял коттедж, наставил коек, нанял пару санитарок и все - собирай деньги. Пока не случится пожар или ковид, пока из коттеджа не станут выносить трупы, ни одна проверка без прокуратуры не войдет - частная территория. Но вот соседи написали донос, проверяющие пришли. Грязь, запах сбивает с ног, спят вповалку, ни одного огнетушителя. Закрываете? Ну, и ладно. Откроемся в другом месте. Кстати, известны случаи, когда такие "пансионаты" просто менялись местами - переезжали в коттеджи друг друга. Причем, за исключением горстки "белых" пансионатов, о квалификации персонала вообще никто не задумывается.
- Люди должны иметь профильное образование: медицинское либо социальное, - говорит директор одного из пансионатов Ирина Шакирова. - Как я возьму не понимающих в медицине? Как научу человека, который всю жизнь работал в магазине? Не говорю, что они плохие, но у них нет толерантности к больным. Они брезгливые, не могут поменять памперс. Если она работала санитаркой в больнице или сестрой-хозяйкой, или в детсаду, ее можно научить. Если у человека нет эмпатии, ее не заложить. Он не сможет ухаживать по-человечески.
Рынок не регулирует потребитель - у него на руках пожилой человек, но нет денег, чтобы думать о качестве. Рынок не регулирует государство - чтобы открыть пансионат, не нужны ни лицензия, ни опыт, ни образование. Наверное, это единственный рынок, где качество услуг регулирует совесть. Если она есть - постояльцы вымыты, накормлены, у них чистые постели. Если совести у владельцев нет, защитить стариков некому. На вопрос, как выбрать пансионат, 33% ответили, что выбирать не надо - они все одинаковые.
Под государево крыло
Нет, государство не самоустранилось. Даже наоборот: помимо десятков госучреждений, где могут размещаться пожилые, оплачиваться из бюджета может и содержание в частном пансионате. Только есть нюансы.
Во-первых, чтобы претендовать на бюджетные деньги, пансионат должен войти в Реестр поставщиков соцуслуг. Для этого надо соответствовать жестким условиям. Если их соблюдать, никто не убьется, не отравится и не сгорит. Но как соблюдать, если здания у большинства пансионатов строились под другие цели? Дальше - больше. Если пансионат входит в Реестр, это уже не просто частная территория. Теперь его можно проверять, выписывать предписания к устранению недостатков, а устранение требует затрат, которые для такого небольшого бизнеса могут быть очень болезненными.
Во-вторых, в стране действует ФЗ 422, позволяющий оказывать соцуслуги за счет областного бюджета. Правда, тарифы каждый регион устанавливает сам, исключительно по своим возможностям. И мало того, что возможности скромные, расчет ведется не по головам постояльцев, а по фактически оказанным услугам. Это учет, контроль, отчетность, к которой малый бизнес не приучен от слова "совсем". Чтобы работать с государством, среднему пансионату придется нанимать отдельного специалиста, это опять расходы.
Третья проблема - информированность. Среди руководителей даже лучших пансионатов лишь единицы пришли из медицины или сферы соцуслуг. Остальных в этот бизнес привел случай. Нужно было место для родственника, хороший пансионат не нашли, решили открыть сами. Знакомые предложили идею - занялись - получилось. Было здание, придумали как его применить. Опыт сотрудничества с государством отсутствует, знания о возможностях сотрудничества близки к нулю. Некоторые даже не слышали, что для них существуют налоговые льготы. В итоге в Реестр поставщиков соцуслуг в Свердловской области входит меньше десятка пансионатов. Благо спрос превышает предложение, пока и без помощи государства никто без клиентов не сидит.
Как защитить старика?
Первое и самое очевидное - это контроль. Жесткий, постоянный, не возникающий "вдруг" после очередного пожара в подпольном пансионате. Те, кто не обеспечивает даже минимальный уход, едва не штабелями укладывает беззащитных людей в арендованных коттеджах, должны быть выявлены и наказаны. Причем жестко, потому что иначе богадельня откроется вновь, по другому адресу, под другой вывеской или вовсе без таковой. И в числе клиентов может оказаться каждый из нас. Потому, что деменция возникает не только от глубокой старости, но и от инсульта и даже от сильного стресса после операции.
С необходимостью ужесточения контроля за "серым" сегментом согласны и сами участники рынка. Хотя бы потому, что "серые" мешают развиваться тем, кто оказывает качественные услуги.
- Нужно проверять хотя бы раз в месяц, - убеждена глава Ассоциации компаний семейного сервиса Ирина Храмцова. - Не официально, а вот едешь ты, чиновник, по своим делам, что тебе не зайти по пути в два-три дома? Зайди, посмотри как частное лицо. Искать не надо. В каждом районе, где у нас есть коттеджи, вы можете идти стучаться, и через дом там будут хоспис или пансионат.
Правовая база для контроля есть. Как всегда, все упирается в практику применения. По закону любой поставщик соцуслуг должен уведомить о начале своей деятельности органы госконтроля. Но "серым" пансионатам это по определению ни к чему.
Регулярно всплывает тема обязательного, а не добровольного включения в Реестр поставщиков соцуслуг и даже лицензирования в этой сфере деятельности. В 2019 году в Госдуму вносился проект закона, но был отклонен. В 2020-м после пожара в Башкирии (11 жертв) местные депутаты, а в 2021-м по тому же поводу депутаты Астраханской области направили в Совет законодателей РФ при Федеральном Собрании документ о внесении изменений в Закон 442-ФЗ. В том же году министр труда и соцзащиты РФ Антон Котяков сообщил, что подготовлены предложения по введению лицензирования частных домов престарелых.
Увы, воз и ныне там. Более того, есть опасения, что ужесточение регулирования ударит как раз по добросовестным участникам рынка. Им придется оформлять лицензию, а это время и деньги, которых они не так много зарабатывают. Да и способен ли кто-либо сегодня решить проблему криминального бизнеса на стариках?
Ведь проблема даже не в том, как контролировать. Вопрос как выявить подпольные заведения. Желания выходить на свет у них не больше, чем у подпольных игровых залов или торговцев наркотиками.