В Подмосковье отслужили молебен в день 30-летия гибели Александра Меня

9 сентября, в день 30-летия со дня трагической гибели протоиерея Александра Меня, над его могилой у храма Сретенья Господня, в подмосковном Пушкино, состоялось поминальное богослужение о его упокоении. Отслужил молебен почтенный митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, управляющий Московской Епархией.

30 лет назад, именно здесь митрополит Ювеналий отпевал невинно убиенного настоятеля Сретенского храма, отца Александра Меня. Протоиерей погиб в возрасте 55 лет, на пике своей популярности священника - миссионера, известного в богословских кругах своими книгами по библиологии и истории религии, которые при его жизни так и не были напечатаны в России. Современники, последователи и поклонники отца Александра знакомились с его трудами в самиздатовском варианте. Широкую популярность отец Александр приобрел в результате своих передач на радио, дискуссий в телеэфире, интервью, открытых лекций в вузах и клубах столицы. Часто его называли духовником московской интеллигенции. Популярность священника перешагнула за пределы столичного региона, труды ученого протоиерея печатались на русском в Брюсселе. В числе его прихожан, приезжавших в Сретенский храм к батюшке Александру, на исповедь были Александр Солженицын, Александр Галич, Екатерина Гениева, Сергей Аверинцев, Фазиль Искандер…Теперь уже имя каждого из названных - это полноценный пласт в отечественной культуре.

30 лет назад протоиерей Александр Мень погиб на самом сломе эпох. Раздираемый национальными элитами, СССР стремительно мчался к своему краху. Уже через год после смерти протоиерея союз "нерушимый" прекратил свое существование. В порошок рассыплется насаждаемая КПСС коммунистическая идеология, двуличная мораль и государственный атеизм. Закончилась эпоха - семь десятилетий - перманентной войны государства с церковью. Он погиб накануне смерти самой безбожной власти. Поэтому теперь, спустя 30 лет, его гибель выглядит как сакральная жертва. Режим пал, память об отце Александре осталась

Сегодня очень важно ответить на вопрос: почему 30 лет назад в той раздираемой противоречиями стране, когда трещали и рушились идеологические столпы и мифы, голос отца Александра Меня звучал так внятно и пророчески. В клерикальных кругах его деятельность - книги, выступления, лекции, открытость к диалогу - воспринимались неоднозначно. Были и те, кто считали его чуть ли ни сектантом. Десятилетия воинственного атеизма, привитая нетерпимость к инакомыслию, патологическая боязнь и поиск врага не могли выветриться из общественного сознания в одночасье. Сейчас уже очевидно, 30 лет назад протоиерей Александр Мень заговорил с обществом языком Церкви. Он был первым, кто в светской аудитории рассказывал о Боге. С партийцами - материалистами, учеными - атеистами, рабочей молодежью и студентами он говорил открыто, нес в массы Божественную истину. В головах безбожников он сеял сомнения. Он говорил о вере и безверии. О вечности мироздания, о космосе, о Боге. И о вечном стремлении человека к разговору с Богом. Сейчас это выглядит явлением симптоматичным для смутного времени перемен и краха коммунистической идеологии. Ниша оказалась незанятой, люди потянулись к вере. Как симптоматичным было появление священника, прорицающие Божественные истины.

Когда сегодня бросаешь взгляд на плод его многолетних богословских изысканий - Историю религии (в 6 томах), "Исагогику", "Как читать библию" (в 3 томах), ставшей хрестоматийной книгу "Сын человеческий", которые теперь усилиями его последователей переизданы в России значительными тиражами, понимаешь, что своим мыслями он подпитывался у великих православных философов "серебряного" века - глубоко почитаемого им Владимира Соловьева, протоиерея Сергия Булгакова, Семена Франка. Напомню, что писались его труды в то время, когда книги Библия и Новый завет были настоящей редкостью. И чаще всего привозились из-за границы, изданными протестантскими общинами. По широте кругозора, многогранности его увлечений и таланта протоиерея Александра Меня можно сравнить с его земляком, проживавшим в Сергиевом Посаде священником и философом Павлом Флоренским, которого большевиками расстреляли в 1937 году, обвинив в создании подпольной антисоветской ячейки.

Минуло 30 лет со дня убийства отца Александра. На месте, где пролилась его невинная кровь, на станции Семхоз, неподалеку от его дома возник уникальный храмовый комплекс - вначале часовня в честь Усекновения главы Иоанна Предтечи, затем - храм Преподобного Сергия Радонежского. При храме - музей отца Александра. Память о его миссионерской, в какой-то мере пророческой роли не угасла. Сегодня Семхоз и Новая Деревня, где в Сретенском храме Мень служил настоятелем, стали местами культурного и религиозного притяжения Подмосковья.

За 30 лет без отца Александра Меня его духовными чадами написаны о нем сотни страниц воспоминаний, документальных страниц, пронизанных неподдельной любовью к его пасторскому служению, тысячи восторженных и преданных строк - десятки книг откровений. Его миссионерский подвиг вошел в историю смутного времени России. Чем же он остался так дорог своим духовным чадам, которые и спустя 30 лет выказывают ему свою преданность? Через всю свою непростую жизнь отец Александр пронес светлую радость веры во Христа. В Христа Новозаветного. В Христа живого. Он жил по Божественным заповедям, своей жизнью, трудами, служением нес в мир евангельскую мораль. Он нес в мир свет и радость живой веры…

На трагическую кончину отца Александра Меня откликнулся Митрополит Антоний Сурожский, глава патриаршего экзархата Западной Европы. В своем пронзительном письме прихожанам Сретенского храма в Новой Деревне он написал: "Церковь - Войско неубывающее: каждый воин, падающий в земной битве, восстает в Вечности… Отец Александр не умер, а приобщился к Жизни Божественной, остался для своих - знаемых и незнаемых - Пастырем добрым, молитвенником, ходатаем, заступником! И зовет он каждого, кто его любил, кто в нем видел образ истинного христианина, на Путь Крестный и к славе Воскресения! "Будьте мне последователями, как и я последователь Христов!"

Митрополит Антоний умер и похоронен в Лондоне. Но те его строчки из письма прихожанам о молитвенном подвиге отца Александра (Меня), о бессмертии его имени читаются сегодня как пророческие.