Поделиться
Казалось, что Эмманюэль Макрон в стремлении вывести страну из социального, более того, экзистенциалистского кризиса, уже сделал немало. Поставил крест на спровоцировавшем бунты экологическом налоге на горючее, увеличил МРОТ на 10 процентов, пошел навстречу пенсионерам, отказавшись от роста их отчислений в социальные фонды. Помимо этого инициировал общенациональный диалог "без табу" и лично бросился на амбразуру, дав ему старт в нормандском городке Гран-Буртерульд на встрече с 600 с лишним мэров. В течение семи часов он выслушивал их критику и предложения, а затем вступил с ними в оживленный диалог, пообещав "принять к сведению" их речи. И это лишь начало: впереди вплоть до середины марта хозяин Елисейского дворца, не говоря уже о членах правительственного кабинета и активистах партии большинства "Республика на марше", будет колесить по французским городам и весям, реализуя на практике невиданную ранее здесь форму демократии - "дебатную" с приглашением всех граждан, включая, естественно, "желтых жилетов".
Цель, откровенно говоря, титаническая: найти в ходе дискуссий решения по целому кругу проблем - налогообложения, демократии, иммиграции и многих других. Те, что могли бы лечь в основу нового "общественного договора" между властью и народом. Прежний, который при республиканском строе учитывал интересы граждан по целому ряду позиций, в частности, что касается распределения богатств, производимых нацией, был разрушен, что и привело к нынешнему "желтому взрыву".
Надо сказать, что французы еще со времен взятия Бастилии крайне чувствительно относятся к вопросам социальной справедливости, а точнее к ее отсутствию. Это у них почти на генетическом уровне. Понятие "солидарность" здесь всегда имело конкретное наполнение: бесплатная и на высоком уровне медицина, реальная помощь государства малообеспеченным семьям и безработным и многое другое. Но все это с конца прошлого века стало медленно, но верно давать трещины, а расслоение общества выглядело все более заметным. Кстати, эту тенденцию уловил в 1995 году Жак Ширак, политик из умеренно правых, завоевав тем самым симпатии широкого народного электората. Он успешно провел предвыборную президентскую кампанию, в ходе которой объявил о намерении бороться с "социальным разрывом" в обществе, и на два срока поселился в Елисейском дворце. Другое дело, что по большому счету этот разрыв Ширак не ликвидировал, но и серьезно не усугубил. В отличие от его преемников, при которых эта тенденция ускорилась.
По мнению ряда французских аналитиков, в этом разрыве существенную роль сыграла глобализация. Как считает один из них, видный географ и политолог Кристоф Гилюи, она привела к тому, что рабочие места, востребованные современными технологиями, включая цифровые, "пришлись на большие мегаполисы, в то время как провинция оказалась на обочине", а это многие миллионы, десятки миллионов человек. Те самые, которые живут в небольших городах и селениях, разбросанных по всей территории страны и которые с каждым годом все больше убеждаются в том, что их жизненный уровень неуклонно падает. Если раньше в провинции родители были уверены, что их дети будут жить лучше, чем они, то впервые за последние 50-70 лет от этой уверенности не осталось и следа. Более того, на их глазах хваленая французская "социалка" в отличие от больших городов сжималась как шагреневая кожа. Закрывались школы под предлогом недостаточного числа учеников, исчезали многие сельские больницы под предлогом "рационализации и экономии средств". Хотя, люди, как и прежде, исправно платили налоги, но реальную отдачу видели для себя все меньше и меньше.
По словам Кристофа Гилюи, такое явление далеко не французская особенность. Оно затронуло многие европейские страны. В частности, Британию, где нынешний "брекзит" стал своего рода реакцией на раскол, произошедший между "английской глубинкой" и "глобализированными" лондонскими элитами, разбогатевшими на финансовых операциях по всему миру. Провинциальные бриты проголосовали за выход страны из ЕС и оказались в большинстве по сравнению со столичными баловнями судьбы.
Во Франции некогда молчаливое большинство пошло другим путем. Рано или поздно люди надели бы "желтые жилеты", чтобы выразить гнев. Но неспроста рвануло именно в эти дни. Ведь у "отверженных" большие претензии к нынешнему президенту, который с трудом скрывал пренебрежительное к ним отношение (сейчас все изменилось, по крайней мере на словах), и в целом к политическому устройству в стране. "Многие французы из глубинки считают, что они не представлены в нынешних государственных институтах, и это касается обеих палат парламента - как Национального собрания, так и Сената", - поделился своими наблюдениями с "РГ" директор Европейского центра стратегического анализа Филипп Миго. По его словам, то же самое можно сказать об отношении "желтых жилетов" к СМИ, органам юстиции, интеллектуальным кругам, которых считают далекими от их нужд и забот. Недаром среди тех, кто сочувственно высказывается о протестующих, нет более или менее заметных фигур. Только одна Брижит Бардо, облачившись в светоотражающий жилет, с гордостью разместила в социальных сетях свое фото.
Отдельно стоит вопрос о профсоюзах и партиях. И к ним многие во Франции не питают никакого уважения, считая элементами все той же государственной машины. На днях служба Opinion way совместно с Центром исследования политической жизни (Cevipof) провели оценку доверия французов к партиям и пришли к выводу, что лишь девять процентов отзываются о них положительно. Поэтому попытки оппозиционных партий - левой "Неподчинившейся Франции" Жан-Люка Меланшона и правой - "Национального объединения" Марин Ле Пен, которые поддерживают протесты "желтых жилетов", заручиться их поддержкой до сих пор ни к чему не привели.
Какого развития событий можно ждать в ближайшей перспективе? Елисейский дворец, несомненно, делает ставку на общенациональные дебаты. Скорее всего власти пойдут на ряд новых значительных уступок. Уже сейчас ясно, что вызвавшее резкое отторжение на периферии снижение скоростного режима с 90 до 80 км/час на департаментских и региональных дорогах будет отозвано и передано местным властям, которые смогут самостоятельно разобраться с этим вопросом. Вполне возможно, что Макрон пойдет навстречу и другим предложениям, что возникнут в ходе дискуссий. В частности, о возвращении в той или иной форме отмененного им налога на богатство, вызывающего бурные протесты манифестантов. Но вот в чем загвоздка: убедить "желтые жилеты" в искренности хозяина Елисейского дворца будет крайне сложно. Провал же дебатов, считает Филипп Миго, может привести к дальнейшему обострению кризиса с самыми непредсказуемыми последствиями.