Поделиться
Мариус Петипа - фигура титаническая. Он прожил невероятные 92 года: вел жизнь провинциального танцовщика, скитался по миру, боролся за контракты, искал покровителей, дрался на дуэли, скрывался от полиции, судился с коллегой за то, что выдал его сочинение за собственное. Но, попав в Россию и получив наконец выгодный контракт, Петипа проявил иную сторону натуры. Он работал, как муравей: из года в год ставил балеты, балетики и танцы в операх, улавливая тенденции и моды. Старался следовать им. Но тем же путем, которым Европа пришла практически к вырождению балета в феерию, Петипа, за полвека выработавший собственный почерк и выковавший свой стиль, привел русский балет к созданию классического стиля. Спектакль Петипа - обычно многоактная махина с сюжетом, развитой драматургией, чередованием пантомимы, характерных танцев и высокой пуантовой классики, картин, в которых сюжет развивается в танце, и форм, в которых действие останавливается и порой на протяжении получаса не происходит вроде бы ничего - но происходит самое главное в балете: душа улетает. Этот уникальный эффект, когда чистая форма соединяется с чистой эмоцией, открыл в балете Петипа. И последующие сто лет деятельность всех хореографов - в той или иной мере оглядка на старого балетмейстера, отрицание или преклонение.
Возглавляющий Уральский балет Вячеслав Самодуров среди большинства работающих сегодня хореографов, увлеченных синтезом классического и современного танца, выделяется своей преданностью классической балетной технике. Одноактные постановки, выглядящие как разбившийся калейдоскоп гран па Петипа, принесли ему признание. Но мир балетного прошлого увлекает Самодурова вперед. Еще в "Ундине", поставленной два года назад в Большом театре, он попытался найти и модернизировать рецепт Петипа. "Приказ короля" - новый шаг в том же направлении.
Название балета - первое па в этом хореографическом квесте. С одной стороны, великий Петипа, создатель десятка шедевров, - еще и автор сотни забытых постановок, в которых он искал и оттачивал свои постановочные приемы; с другой - балет как самостоятельный жанр получил право на жизнь благодаря Людовику XIV, который сам был выдающимся танцовщиком; в-третьих, Людовик сам стал героем многих балетов; в-четвертых, в балете обычно "короля танцует свита" - а сам король громоздится в огромном кресле где-нибудь в уголке сцены, чтобы не мешать занятым делом. Игру в этом направлении можно продолжать.
В своем новом балете Самодуров не стал повторять сюжет одноименной постановки Петипа - наоборот, это только повод использовать в новом либретто ключевые приемы, движущие у него действие. В некоем королевстве (большой парадный зал, толпы царедворцев, танцы придворных, хорнпайп сменяют бранль и гальярда) найден объект, из которого появляется таинственная принцесса. Пока ученые выясняют их происхождение, принцессу Изору похищает Черная королева (большая мимическая сцена). Король отправляет за ними экспедицию. Для нее строится дирижабль (демонстрация сценографических чудес современного театра). В пути Черная королева насылает на него демонов, и экипаж впадает в волшебный сон (гран па). Музыкальный антракт, в XIX веке служивший отдыхом от балета, превращается в соло джазовой певицы. Во втором акте предводитель экспедиции капитан Жером де Блуа-Шампань продолжает путь в одиночестве - его команда решила не возвращаться из райского сна. Он прибывает на противоположный конец планеты, освобождает Изору и других пленниц, главные герои влюбляются друг в друга (вариации и любовное адажио) и возвращаются ко двору, где соединяются все персонажи, а роскошную аллеманду (апофеоз) танцует, шестнадцатикратно множась в кордебалете, сам Король.
Самодуров, всегда собственноручно вращая вселенную своих постановок, при этом умеет подбирать для каждой из них команду. Дворцовый интерьер, отсылающий к Пиранезе, и жар пустыни, нагоняемый красными вентиляторами, воссоздал сценограф Алексей Кондратьев, а костюмы, с их перепадом от париков до купальников, - Анастасия Нефедова, точно вписавшиеся в ироническую интонацию хореографа. Но главной удачей "Приказа короля" стала музыка петербургского композитора Анатолия Королева (дирижирует еще один постоянный сопостановщик Самодурова - Павел Клиничев). Никогда до этого не работавший в балете, он, кажется, создан для его природы: композитор легко соединяет тяжеловесный ход псевдобарочного танца с джазовым изяществом, акцентирует не самые подвижные мимические сцены, театрально выделяет драматические повороты истории и, кажется, наслаждается эффектом этих перепадов, между делом задавая в танцевальных сценах такой ритм, что даже зрителя вжимает в кресло, как при сверхзвуковых перегрузках.
Хореограф принимает вызов соавторов. И если в первом действии ему приходится непросто, мимические сцены порой обнаруживают неповоротливость и необходимость костыля в виде программки, то второе, по сути развернутое до размеров акта гран па, оказывается тем самым любовным объяснением, которого не хватило Изоре и капитану, - классическому танцу и предшественнику. Королем оказывается не только Людовик, но и Петипа.