В российский прокат вышел фильм "Убийство священного оленя"

Кардиохирург Стивен (Колин Фаррелл) женат на офтальмологе Анне (Николь Кидман), пара воспитывает двоих детей... Пасторальную картину семейного счастья нарушает появление подростка Мартина (Барри Кеоган), который шантажирует Стивена. Сначала кажется, что дело в педофилии, но чем дальше, тем более ясными становятся мотивы Мартина. По вине Стивена он потерял близкого человека и теперь хочет восстановить справедливость. По мнению юноши, врач может сделать это одним путем: своими руками убить кого-нибудь из своих близких.

Три года назад фестивальной сенсацией стал британский "Лобстер" Лантимоса с тем же Колином Фарреллом в главной роли, где режиссер препарировал мир английской социальной антиутопии, вживив в него такие греческие паттерны, как "рок", "жертвенная любовь" и "ослепление". "Убийство священного оленя", сделанное в Соединенных Штатах, демонстрирует тот же прием - с поправкой на масштаб страны. Если в "Лобстере" он использовал лишь отдельные ходы, традиционные для древнегреческой трагедии, то в "Убийстве священного оленя" античная драма становится моделью для сборки. Причем Лантимос имеет в виду вполне конкретное произведение - речь об "Ифигении в Авлиде" Еврипида.

С одной стороны, нельзя не восхититься тем, с каким мастерством режиссер стряхивает пыль с древнего текста и превращает его в увлекательный триллер. Но именно в этой картине проявляется главная слабость Лантимоса-режиссера. Он прежде всего блистательный формалист, создающий отменные схемы. В "Убийстве" при всей его фантастической красоте и тонкой выделке слишком сильно бросается в глаза скелет конструкции. В фильме происходит много необъяснимых с точки зрения обыденной жизни вещей - проклятье, которое ложится на семейство кардиохирурга, становится причиной паралича и кровавых слез...

Кино Лантимоса пытается быть тем, что принято называть "эмоциональным порно" - режиссер беззастенчиво манипулирует эмоциями аудитории, играя на самых чувствительных струнах ее души.

Однако по-настоящему проникнуться кошмарами "Убийства священного оленя" совсем не получается, потому как ни на секунду нельзя выкинуть из головы мысль о том, что перед тобой уж слишком умозрительная конструкция, не настоящая трагедия, а ее интеллектуальный парафраз. Мир фильма Лантимоса слишком стерилен, чтобы воспринимать все происходящее в нем всерьез. Да, в подобные игры со зрителями играл папа англоязыного триллера Альфред Хичкок. Но декоративный мир его триллеров был чистым аттракционом, изобретательным тиром с картонными персонажами, по которым кукловод-автор палил из всех орудий. Когда у Лантимоса к таким же картонным персонажам добавляется сумрачный хор, предвещающий беду, а каждый кадр высоким штилем пытается донести мысль о Возмездии и Грехе (именно так - с большой буквы), выглядит это как минимум странно.