Омская редакция книги "Памяти жертв политических репрессий" подготовила новый цикл - о немецких и калмыцких семьях, депортированных в Омскую область в годы Великой Отечественной войны. Речь идет о десятках тысяч человек.
Первый том "Невольных сибиряков" представлен в бумажном варианте, второй - в электронном. В книгу включены многочисленные документы того периода, воспоминания, фотографии, очерки, а также биограммы шестнадцати тысяч глав немецких и калмыцких семейств, которых по приказу Сталина вместе с малолетними детьми и стариками отправляли в далекое изгнание.
- В августе 1941 года была полностью ликвидирована республика немцев Поволжья. Почти все население отправили в Сибирь. В декабре 1943-го та же судьба постигла калмыков, - рассказала главный редактор книги Мария Сбитнева. - Но если после войны Калмыкия вновь появилась на карте Советского Союза и департанты смогли вернуться на Родину, то немцы были лишены такой возможности.
В 1940-е годы на территорию Омской области были сосланы поляки, финны, латыши, жители Западной Украины, Белоруссии, Молдавии. Насильственное переселение поволжских немцев (более девяноста тысяч человек), а также калмыков (более 35 тысяч) оказалось самым масштабным. Точные цифры специалисты назвать затрудняются. Полные списки депортированных отсутствуют, а те, что составлялись на прибывших в райисполкомах, грешат неточностями. Данные записывали, как слышали, а ссыльные зачастую плохо говорили по-русски. Отсюда - путаница в фамилиях, именах, отчествах. К тому же добраться до Сибири без потерь смогли далеко не все.
- Когда в сентябре пришли люди в военной форме и приказали собраться в течение 24 часов, мы подумали, что едем в эвакуацию в связи с приближением фашистских войск, а оказалось - в ссылку, в Сибирь, - вспоминала Ида Гензе. - Дорога в неприспособленных вагонах, в которых раньше перевозили скот, была очень тяжелой. Кто-то умер, кто-то лишился рассудка...
Немцам было запрещено воевать на фронте. Их уделом стала тяжелая, порой непосильная работа. А после рабочего дня трудармейцев приводили в холодные, продуваемые ветрами бараки. "Зимой, когда мы просыпались, волосы примерзали к нарам, и приходилось отдирать их от досок", - вспоминают те, кто выжил.
- Нам повезло, потому что у папы был настоящий инженерный талант. Несмотря на отсутствие специального образования и молодость, его зачислили на должность электрика мехмастерской треста БАЗстрой, где он и проработал до 1946 года. Думаем, это и позволило ему выжить: ведь он не валил лес и не работал на стройке, где взрослые здоровые мужчины "сгорали" за несколько месяцев, - рассказывают потомки Якова Гебеля.
Усугубляло бедственное положение департантов и то, что местные жители "фашистам" помогать не хотели. И даже после войны в отношении к ним нередко сквозила ненависть. Местным жителям, получившим "похоронки", было трудно объяснить, что поволжские немцы, прожившие более двух веков в России, не повинны в зверствах гитлеровцев.
Книга "Невольные сибиряки" поступит во все библиотеки региона, архивы, музеи.
- К сожалению, нам не удалось назвать всех. Будем считать эту книгу первой попыткой собрать воедино имена невольных омичей, фотографии, воспоминания, документы. Пусть она станет опорой для будущих исследований по этой непростой теме, - говорит Мария Сбитнева.
Судя по всему, "Невольные сибиряки" - последний издательский труд омичей, посвященный восстановлению исторической справедливости. Из-за недостатка средств власти региона сворачивают уникальный исторический проект.
Между тем
"Невольные сибиряки" - это третий цикл "Книги памяти". Первый - "Забвению не подлежит" - был посвящен 32 тысячам омичей, пострадавшим от политических репрессий. Во второй пятитомный цикл - "Крестьянская Голгофа" - вошли сведения о 17,5 тысячах раскулаченных и высланных глав крестьянских семей. Подобное исследование проведено в России впервые.