Поделиться
Земляк Твардовского, рожденный за четыре года до войны в учительской семье на Смоленщине, он приехал на Белое море строить атомные подлодки в год космического триумфа другого своего земляка - Юрия Гагарина. И с весны 61-го выпускник Ленинградского кораблестроительного института Леонов - Эдик, Эдуард, Эдуард Петрович - был неразрывно связан с крупнейшей оборонной верфью России.
Два года инженер-механиком и еще 36 лет в том же цехе сдаточным механиком - это особая судьба. И особые корабли - построенные, испытанные на предельных скоростях и глубинах и переданные в состав ВМФ. Через его руки прошли и "Золотая рыбка" - самая скоростная атомная подлодка, и единственная в своем роде АПЛ "Комсомолец", способная погружаться на 1000 метров. А до этого были так называемые "лодки-автоматы" 705-го проекта - с жидкометаллическим теплоносителем в системе охлаждения реактора.
Слесарем механосборочных работ сюда же, в цех 42, он привел в 1980 году и своего единственного сына Игоря, который стал в то лето студентом "Севмашвтуза". В 2003-м примеру деда и отца последовал уже Дмитрий Игоревич Леонов. И стал третьим звеном их корабельной династии.
А еще раньше, в переломном 1999-м, отец и дед Леоновы сделают непростой для себя выбор: с подводных кораблей, где все знакомо и по-своему дорого, перейдут на ремонт и модернизацию надводного крейсера "Адмирал Горшков" в авианосец "Викрамадитья" для индийских ВМС. Эдуарда Леонова назначат главным техническим руководителем по дефектации, ремонту и переоборудованию крейсера, а Игорь Эдуардович станет сначала сдаточным механиком, затем - ответственным сдатчиком всего корабля.
Как развивались события дальше и чем завершилась эпопея с первым для "Севмаша" авианосцем, широко известно. Скажем только, что в ноябре 2014-го, когда "Викрамадитья" подняла флаг индийских ВМС и отправилась к своим берегам, коммодор Бэрри пожелал видеть на борту, в помощь экипажу на время океанского перехода, команду заводских специалистов во главе с Игорем Леоновым.
Пока они шли из Северодвинска - в заходом в Мурманск, Лиссабон, через Средиземное море и Суэцкий канал, старший Леонов был все время на связи. С Игорем - по спутниковому телефону, на мои звонки из Москвы откликался по домашнему номеру. Иногда трубку первой снимала Эльвира Владимировна, и тихонько, "чтобы Эдик не слышал", признавалась, что вчера к нему вызывали неотложку.
А про свои болячки ни слова…
Окна их двухкомнатной квартиры на Карла Маркса, 65 обращены на город - моря не увидать. Лифта в пятиэтажке нет. А спуститься по лестнице с третьего этажа и выйти из подъезда Эльвире Владимировне не по силам. Уже много лет. Но при наших нечастых встречах она ни разу на это не пожаловалась.
- Я сердцем чувствую, когда они уходят, когда возвращаются. Мне не надо для этого к окну или на балкон…
Первые двадцать пять лет в море ходил только Эдик. А сын Игорь, родившейся в 63-м, рос как и многие другие дети в северодвинских семьях того времени, когда у молодых родителей не было на подхвате бабушек и дедушек. Папа - в море, мама - с раннего утра на приеме в поликлинике, а если дежурство, то и вечером там же.
- С шести лет Игорь ночевал в квартире один, - много лет спустя, перелистывая семейный альбом, удивлялась самой себе Эльвира Владимировна.
- С кошкой, - уточнял Эдуард Петрович, и она согласно кивала.
- Да, все розетки закрывали, все отключали, только холодильник отключить было нельзя. Игорь, как учили, закроется на все замки и на цепочку, а снаружи в двери ключи торчат… Смех и грех. А он еще и успокаивает: "Мама, ну если понесут наш шкаф, я же узнаю, что это наш…". Соседям говорил, что папа "на кране работает"…
Но я к тому времени кое-что про его работу знала. Однажды под самый Новый год ушли в море сдавать "Золотую рыбку". Я успела - кое-что в чемоданчик ему положила. А дождаться к новогоднему столу уже и не надеялась. Время - без 15 двенадцать. И тут - звонок в дверь. Их в самый последний момент отпустили - уже никуда не успеть, и вся эта команда вваливается к нам. Песни, шутки, танцы - до утра.
Эдик был настолько погружен в дела на том заказе, что никакого подарка нам не сделал. Дал 100-рублевую бумажку. Ее и положили под елку. Деньги по тем временам не маленькие. Так эту самую сторублевку мы обнаружили много лет спустя в детских игрушках…
Однажды Эльвира Владимировна призналась, что они с Эдуардом Петровичем родились в одном доме: в ноябре 1937-го - Эдик, полтора года спустя - Эля. Он и Она. Дети смоленских учителей, они основали в Северодвинске династию корабелов.
Этой осенью, по словам Эльвиры Владимировны, она и Эдуард Петрович решились на важный для себя шаг - перебраться к сыну в Калининград. Так вышло, что после завершения контрактных обязательств на авианосце "Викрамадитья" Игорю Леонову предложили стать главным строителем судостроительного завода "Янтарь". Он быстро освоился и сумел пустить корни на новом месте. Не так давно перетянул в Калининград сына Дмитрия с семьей и подобрал дом, чтобы в нем было удобно родителям, если тоже решатся на переезд.
Сомнения, безусловно, были. Как оставить город, где прошла, по сути, вся взрослая жизнь? Где появился сын и родились внуки? Где несут службу и куда приходят построенные тобой корабли? Где во дворах играют дети, чьи мамы и бабушки, находясь в положении, были твоими пациентами в клинике?
И все-таки они решились.
- А когда решили, Эдик даже стал торопить, чтобы я быстрее собирала вещи, - узнав мой голос в телефонной трубке, поделилась Эльвира Владимировна. - Словно предчувствовал что-то…
Какие силы в это вмешались, не нам судить, но 30 сентября старшего в династии Леоновых не стало. Не смог он, хотя и соглашался, оставить город, который навсегда связал его с Севером и военным флотом. Якорь этой корабельной семьи остался навсегда в Северодвинске.
О том, как проходило рекордное погружение атомной подводной лодки К-278 на километровую глубину, кто находился на борту АПЛ и кто обеспечивал эту рискованную и до сих пор никем не повторенную операцию, в разных обстоятельствах и с разной степенью детализации мне рассказывали старший на борту вице-адмирал Е. Д. Чернов, командир субмарины капитан I ранга Ю.А. Зеленский и члены его экипажа С.И. Гидаспов и В.Л. Захаров, заместитель главного конструктора ЦКБ "Рубин" Д.А. Романов и, конечно, сам Эдуард Петрович Леонов, бывший на этом заказе сдаточным механиком.
Но, пожалуй, точнее всех и предельно сжато, как заведено в подплаве, об этом рассказал ответственный сдатчик К-278 Владимир Чувакин - уже ушедший от нас коллега и друг Эдуарда Леонова. Еще лет десять назад Чувакин, по словам Эльвиры Владимировны, буквально с того света вытащил серьезно заболевшего Леонова: "Владимир Михайлович поднял на ноги всех, кого мог, удалось привлечь лучших врачей, и Эдик в итоге пошел на поправку".
А когда не стало самого Чувакина, именно Леоновы - отец и сын - откликнулись на мою просьбу поехать и показать его могилу. Мы положили цветы и просто помолчали, вспоминая встречи с этим человеком. А сегодня, в день прощания с Эдуардом Леоновым, более всего уместны слова его ровесника и друга.
Владимир Чувакин, ответственный сдатчик К-278:
- Четвертого августа 1985 года прибыли в район испытаний, доложились о готовности к проведению глубоководного погружения через сопровождающую АПЛ.
На глубине 300 объявлена боевая тревога для погружения на глубину 1000 метров. На глубине 600 метров обнаружено отсутствие автоматического поддержания разности давления между 1-й и 2-й степенью дейдвудного сальника. Подвсплыли на глубину 300 м. Принято решение по поддержанию работоспособности сальника вручную, обеспечивает сдаточный механик Э. Леонов.
В 7-й отсек убыли заместитель главного конструктора Д. Романов, начальник ЭМС дивизии В. Долгов, сдаточный механик Э. Леонов. Постоянный контроль и передача ежеминутно данных по давлению в ступенях ДС за мной. До 800 м погружение ступенями через 50 м, далее до предельной глубины ступенями через 25 м. С 700 м начало сказываться обжатие прочного корпуса ПЛ. С треском срезались болты в скользящих соединениях палуб, выбрались зазоры в направляющих выдвижных устройств и ряда других конструкций и приборов. Замечания регистрируются, опасные устраняются по ходу обнаружения.
Народ успокоился, доклады с боевых постов и отсеков четкие, обстоятельные, спокойные. В 12 час. 43 мин. заняли эшелон в 1000 м, начали проверки вооружения и технических средств по программе испытаний. Сняты показания датчиков напряженного состояния прочного корпуса. Отклонений от расчетных нет.
С окончанием проверок на глубине 1000 м состоялся короткий митинг. Я выступал около 3-х минут, прекратив на это время передачу данных по давлению в ступенях ДС, они показались Э. Леонову самыми длинными минутами в его жизни. После всплытия на безопасную глубину он мне высказал со свойственной ему прямотой все, что он думает о склонности некоторых к парадным публичным выступлениям.
Для закрепления успеха погрузились еще на 20 м и подвсплыли на отметку в 800 м. Здесь отстрелялись из торпедных аппаратов торпедами-болванками на потопление. Работа прошла без замечаний. Продолжили всплытие. Наконец, долгожданное по трансляции: "Глубина 400 м. Готовность два подводная, 1-й смене заступить".
Доложили на обеспечивающую ПЛ для командующего Северным флотом о завершении испытаний и взяли курс в базу.