Поделиться
Сейчас к разработке разъяснений привлечено научное сообщество, а также практики. Предполагается, что новые правовые позиции упростят применение домашнего ареста и залога. Пока суды недостаточно активно назначают альтернативные меры пресечения. Зато число арестов растет несколько лет подряд. В столичных следственных изоляторах даже возник перелимит, когда заключенных больше, чем предусмотрено нормативами.
По закону заключение под стражу должно быть крайней мерой, когда невозможно применить другие. Допустим, человек опасен. Или может убежать. Однако на практике так получается, что исключительная мера становится самой распространенной. А залог и домашний арест все еще необычные вещи.
Как рассказал заместитель председателя Верховного суда России Владимир Давыдов, за последние десять лет произошло системное переосмысление вопросов применения мер пресечения, однако они постоянно остаются в поле зрения.
По его словам, в целом суды сегодня используют взвешенный подход при избрании меры пресечения, руководствуясь корректно нормами законодательства, разъяснениями Конституционного и Верховного судов России. Большинство решений о заключении под стражу обоснованны, считают в Верховном суде. Из 100 решений о заключении под стражу обжалуется 15. Однако, если смотреть судебную статистику в абсолютных цифрах, альтернативные меры пресечения (залог, домашний арест) применяются судами не так часто, как хотелось бы.
"Но специфика такова, что единичные ошибочные судебные решения могут стать теми ложками дегтя в бочке меда, - сказал Владимир Давыдов. - Неправильный арест вызывает широкий общественный резонанс, и это справедливо. К сожалению, в судебной практике все еще имеют место случаи формального подхода. Такие случаи вызывают широкий общественный резонанс и достаточно справедливые нарекания граждан".
Тревогу вызывает и рост числа решений по ходатайствам о продлении срока содержания под стражей - их количество увеличилось с 98 до 207 тысяч. Во многих случаях длительное содержание под стражей может быть вызвано не объективными обстоятельствами, а волокитой при расследовании. Поэтому, кстати, в столичных СИЗО взяли за практику уведомлять правоохранительные органы о заключенных, к которым больше месяца не приходили следователи. Пусть руководство разберется, в чем причина: есть объективные обстоятельства или налицо волокита.
Довольно часто суды подходят к продлению формально, утверждают эксперты. При этом для решения вопроса о продлении нужны новые основания и более веские причины, чем те, что были, когда назначался арест. В своем постановлении пленум Верховного суда указал, что, например, наличие у лица возможности воспрепятствовать производству по уголовному делу на начальных этапах предварительного расследования может служить основанием для заключения обвиняемого под стражу. Но при продлении ареста суд должен уже проанализировать иные значимые обстоятельства: чего успело достичь следствие за это время, каковы результаты расследования или судебного разбирательства. Необходимо изучить также личность обвиняемого, его поведение до и после задержания и другое. Иными словами, автоматически продлевать арест нельзя. На практике же так получается далеко не всегда, уверяют эксперты.
Кроме того, как рассказал Владимир Давыдов, Верховный суд России намерен проанализировать случаи, когда заключенные под стражу освобождались решением следователя в течение нескольких дней. По его словам, уже отмечено 35 фактов, когда помещенные под стражу в СИЗО выходили на свободу по решению следователя в течение недели, - в Красноярском крае, Ростовской области, Кабардино-Балкарской Республике. "Значит, не было и оснований заключать под стражу?" - заметил Давыдов. В Верховном суде изучат эти дела и сделают выводы.
Предполагается, что новые разъяснения упростят условия применения домашнего ареста. Например, не потребуется вызывать в суд собственника того жилья, в котором планирует находиться под домашним арестом обвиняемый. В свою очередь советник Федеральной палаты адвокатов Евгений Рубинштейн заявил, что для изменения ситуации нужна работа в сфере дисциплинарного законодательства. "Судья не должен нести ответственность за то, что обвиняемый скрылся от следствия, - сказал он. - Второй вопрос: нужно менять правосознание судей, но это очень долгий и трудный процесс".