В Самаре активисты ОНФ вывели чиновников на разбитые дороги

- Прошла информация, что на проекте Фрунзенского моста в Самаре ОНФ сэкономил бюджету более 800 миллионов рублей. Расскажите, как шло расследование.

Вадим Нуждин: Информация об этой стройке попала в наше поле зрения в начале мая. Смутило уже то, что место строительства моста многократно менялось, а цена выросла с 3,5 до 13 миллиардов рублей. Все свои сомнения и наработки ОНФ передал в службу госфинконтроля Самарской области с просьбой проверить сметы объекта. И ревизоры выяснили, что еще на этапе первичной экспертизы стоимость проекта была завышена за счет лишней страховки на 320 миллионов рублей. А позднее в результате неправильного применения дифляторов (актуализация цен на работы и материалы к сегодняшнему уровню. - Прим. ред.) стоимость выросла еще на 516 "лишних" миллионов. Не буду рассказывать, как непросто решался вопрос, но в конце концов заказчик признал понижение стоимости моста обоснованным.

Сегодня в области идет большое строительство и дорог, и объектов к футбольному чемпионату 2018 года. Бюджет тратит на это огромные средства, следовательно, и народный фронт будет следить за реконструкцией Московского шоссе, дорогой на аэропорт "Курумоч"...

- Не заводит ли вас иногда в тупик закон больших чисел: если проект на миллиарды - значит, и украсть могут много, а если на пару миллионов - искать лишние траты пустое дело?

Нуждин: Мы выявляли нарушения и на 96, и на 420 тысяч рублей. Большое складывается из малого, здесь главное дать понять каждому должностному лицу, что он под контролем у общества. Однажды нам позвонил журналист и сообщил, что ООО "Газпром трансгаз Самара" намерено потратить 615 тысяч рублей на консультации по игре в бильярд. А в это время цена на газ в регионе вот-вот должна была возрасти на 7-9 процентов. Такой вот мастер-класс за деньги населения! Правда, после выхода информации в СМИ заказчик моментально отменил закупку.

Еще один наш активист обратил внимание на то, что администрация Самары планирует закупить на миллион рублей бумагу и навороченные компьютеры. Благодаря журналистам информация получила широкую огласку, что не только подвигло чиновников более взвешенно подойти к тратам на офисные нужды, но и привлекло к торгам больше поставщиков. В результате бумагу мэрия закупила за 715 тысяч, а экономия на компьютерах составила 1,34 миллиона рублей. Согласитесь, неплохой образовался резерв бюджета в столь трудные времена.

- Активисты ОНФ - не профессиональные ревизоры, но они тем не менее оценивают проекты, обоснованность закупок, контролируют качество товаров и услуг. Не получается ли так, что государством в какой-то мере начинают управлять "кухарки"?

Владимир Марин: На самом деле если к образованию, которое мы получаем - учитель, врач, инженер или бухгалтер, - добавить несколько капель гражданской активности, то можно получить здравую реакцию на экономические и социальные явления, происходящие в нашей жизни. На вооружении наших активистов полный арсенал инструментов: вот лишь одна книга Остапа Бендера (ее "РГ" подарили с пожеланиями плодотворного сотрудничества. - Прим. ред.), в которую вошло 27 серых схем, которые были выявлены при анализе бюджетных трат на региональном и федеральном уровне. Хотя без помощи профессиональных журналистов, которые делают наши "находки" достоянием гласности и экспертов, а мы тесно сотрудничаем со всеми контрольными и правоохранительными структурами, конечно, не обходимся.

Нуждин: Например, проект "За честные закупки" работает так, что, потратив минимум времени, любой человек может занести на портал информацию о тех или иных тратах бюджета, которые показались ему сомнительными. Затем эти данные попадают в пул модерации, где их проверяют эксперты ОНФ, и лишь после этого закупка оказывается в открытом доступе. Затем мы направляем письмо заказчику с предложением в течение пяти дней обосновать свою позицию. И лишь после этого материалы появляются в СМИ и передаются в контрольные органы.

- На одном из форумов ВКонтакте наткнулась на острую дискуссию о том, как вступить в ОНФ: одни говорят, что берут только своих, другие - только беспартийных, третьи рассказывают о жестких критериях времен КПСС. Как же на самом деле можно стать бойцом вашего фронта?

Марин: У нас нет испытательного срока, членских билетов, мы не платим взносов. Скажу больше: ни один из наших активистов не получает никаких денежных вознаграждений. Все совмещают деятельность в ОНФ с основной работой. А вот когда к нам приходит человек не с жалобой на "все плохо", а с вопросом "Я хочу решить проблему благоустройства своего двора, как это можно сделать с вашей помощью?", мы начинаем сотрудничать.

Согласитесь, что многие проблемы в жизни возникают не из-за скудости бюджета, а потому, что власть плохо взаимодействует с людьми: не слышит, не видит. Вот ОНФ и становится связующим мостиком. Мы идем от проблемы: нет спортивной площадки в микрорайоне, а районная администрация ссылается на отсутствие денег. Так давайте посмотрим вместе, насколько она эффективно их тратит. Если речь идет о дворе, который застраивают, то пишем обращения к депутату, который призван содействовать в решении проблемы. А если в районе это происходит повсеместно, то начинаем стучать уже во все двери, особенно настойчиво - в закрытые.

- И вам открывают, ведь точечная застройка - проблема, которая в Самаре нарастает все последние десятилетия?

Марин: Не все надо пробивать головой, ею лучше думать, чтобы подобрать ключ к проблеме. Мы стараемся заставить власть во всех важных вопросах прислушиваться к людям. Взять хотя бы общественные слушания по застройке. Один из последних таких сходов в Самаре проходил по поводу возведения многоэтажного дома на 3-й просеке: жители выразили свой протест против вырубки там леса. Но поскольку слушания до сих пор являются лишь рекомендацией для власти, наша задача - не позволить задним числом сфальсифицировать народное решение.

У нас ведь на общественные слушания чаще автобусами свозят подневольных студентов и бюджетников, а не приглашают тех, кого вопрос касается. Поэтому мы выходим с инициативой создания единого реестра муниципальных общественных слушаний. Если жители территории за 10 дней не знают о том, что у них проходят такие обсуждения, то они и не должны состояться.

- Основная работа ОНФ направлена на упреждение действий "щедрых" за бюджетный счет чиновников, но ведь дойти до каждого все равно не получится...

Нуждин: Одного расточительного чиновника посадят, десятки - понервничают, сотни - сами будут избегать сомнительных операций.

Марин: В сферу нашей деятельности попадают многие проблемы, определяющие качество жизни людей. Мы, в частности, активно занимаемся вопросом переселения граждан из ветхого жилья. Мало того, что у некоторых людей дома рушатся задолго до обещанного новоселья, так и новые квартиры порой уже непригодны для жилья. Поэтому мы договорились с областным минстроем провести мониторинг по всем новым аварийным домам, чтобы понять, сколько построено, в каком они состоянии и дать возможность исправить недостатки.

- В стране всегда были госструктуры, которые боролись с неэффективным расходованием бюджета. Вы считаете, что без ОНФ они не справлялись?

Марин: Если сравнивать нашу жизнь с дорогой, то госорганы действуют на уровне принятия правил, выставления знаков, выборочного контроля. А с помощью ОНФ контрольная карта становится по-настоящему народной, ведь наши активисты не разделены ни территориями, ни ведомствами. Они могут проследить проблему от момента ее возникновения до оценки ее решения и дать власти свои рекомендации. Особенно это видно на примере проекта "За честные закупки". Только с начала этого года в Самарской области состоялась 31 тысяча бюджетных закупок. Мы в день получаем от 150 до 250 информаций такого рода и стараемся все отследить. Госорганы - прокуратура, полиция, госфинконтроль - при всем желании этого сделать не смогут. Кроме того, многие заказчики даже не подозревают, что сегодня в открытом доступе есть информация о закупках с 2007 года и активисты ОНФ могут проследить все тенденции работы любой бюджетной структуры, выявить, что, называется, ее "коррупционный запашок".