Поделиться
Как возникла идея собрать такую коллекцию?
Анжела Синеок: Сначала было просто смешно. Оцените: "волонтеры и жуки-древоеды сошлись в борьбе за деревянные храмы Руси", "что касается культуры и нравственности, то пора прекратить споры, что первично - экономика или душа", или вот: "право истца, которое в правовом поле не может быть защищено путем признания его права"... Когда слышишь такое, хочется записать, чтобы не забыть. И это не настолько смешно, как может показаться. Можно лишиться свободы или остаться без жилья, если не разгадать смысл некоторых речений. Коллекция разделилась на две части, в первой ошибки и оговорки, а во второй примеры сознательных попыток ввести в заблуждение окружающих. Когда слова вроде русские, но в осмысленную конструкцию не складываются. Потом заметила, что существует определенная тенденция. Записывать я начала еще в перестроечные времена, с тех пор характер ошибок постепенно менялся. Первое, что бросается в глаза, - разительное отличие словарного запаса бюрократов старшего поколения и нынешних. Лексикон современного чиновника фантастически мал. В присутственные места, в суды и правоохранительные органы приходят люди, которые не умеют грамотно выражать свои мысли. Это поколение, скачавшее дипломы и диссертации из Сети. Они даже шпаргалок не писали, как мы, им все досталось легко. Возможно, представители старшего поколения спали на латыни, но, когда надо, умеют включить мыслительный аппарат. Нынешние ищут шаблоны и образцы в Интернете, а если не находят, то появляются дивные вещи: "охрана лесов и деревьев", "работники микрофона и клавиатуры" - про журналистов. Сегодня чиновник даже не пытается скрыть безграмотность, наоборот, бравирует этим. Вот пример из публичной речи. "Надо продавать бренды. Но не всякий продашь. Жил-был в Праге Кафка. Кто его пробовал читать - знает. Я не смог. Тонко, долго, психоаналитично. Из него уже сделали индустрию - с одних кружек поднимают миллионы. И все прутся в то кафе, где он якобы творил. Извините, но у нас такое не пройдет".
Чаще слышишь речь серую, в которой ни одного запоминающегося выражения. Отчего так?
Анжела Синеок: Корпоративная этика такая. Публичные выступления зачастую преследуют цель как бы так сказать, чтобы ничего не сказать. Отсюда казуистика и даже нарочитое косноязычие. Кстати, в быту большинство чиновников общаются вполне нормально. Речь человека во многом обусловлена степенью свободы, а приказной крючок зависим. Умение говорить по правилам своего социума - вопрос выживания в среде. Но это не единственная причина казуистики. Нередко служащий не желает или не может прямо что-то сказать и ищет слова, чтобы дать понять, намекнуть. Это на самом деле форма эзопова языка. Посыл чиновника так замотать, завернуть смысл, чтобы мы с вами долго разматывали. Цель любого социального института работать на благо общества, но есть и отклонения от цели. Эти девиации необходимо как-то выразить, причем зашифровано, чтобы понял исключительно тот, кому адресовано сообщение. Думаете, маскируются только наши чернильные души? В Европе еще круче. Коррупция и там процветает, но принято соблюдать комильфо, чему служит филигранный эзопов язык. У нас бюрократический язык корявый, мы смеемся над ним. Помните платоновского революционного матроса, который обходился двумя резолюциями: "пускай" и "не надо". Один из высокопоставленных современников пишет на бумагах "для мер", и поди пойми, каких мер и когда их надо принимать. Но не пасуйте. Есть традиционная схема: кто говорит, что, с какой целью, когда. Если положить эту матрицу на любую казуистику, все станет понятно. Используйте ее, и за любыми формулировками вы разглядите, как вас хотят обмануть.
Мы вправе требовать, чтобы с нами говорили нормально?
Анжела Синеок: Вправе-то вправе, но не дождетесь. Снова вспоминается Кафка. "Оковы измученного человечества сделаны из канцелярской бумаги". Это высказывание профессионального юриста, составившего не один официальный документ, и одновременно прекрасного словесника. В практике делопроизводства много анекдотичных случаев. Тот же поручик Киже! Не меньше чудес и сегодня. Ростовский преподаватель получил взятку за дипломную работу, но дело не срослось. Нерадивый студент хотел вернуть деньги, да не тут-то было. Двоечник подал иск. У него была диктофонная запись, где слышно, как он настаивает: "Иван Иванович, верните мои 20 тысяч", а преподаватель отвечает: "Сейчас не могу". Адвокат утверждал, что речь шла о книге Жюля Верна "Двадцать тысяч лье под водой". Обратное доказать не удалось.
Как же общаться с чиновниками, чтобы не проиграть на их поле?
Анжела Синеок: Вы когда-нибудь посыпали солью слизняка? Что-то в этом роде происходит с чиновниками, когда они видят грамотное обращение с их словотворчеством. Докторскую по философии при этом иметь не обязательно. Ведь не так уж сложно быть умнее тех, кто говорит: "вряд ли мы сможем выходить на пенсию одновременно со смертью" или "все мы тут люди с гуманитарным прошлым".