Поделиться
- 8 августа мы были на границе с Маньчжурией, - рассказывает 91-летний Владимир Данилович. - На приграничном пункте нам выдали монгольских лошадей - 35 по числу участников группы и одну под радиостанцию. Дали такое задание: через северную часть пустыни Гоби и хребет Большой Хинган войти в китайский город Саоян, а затем в город Цзиньчжоу. Так начался наш переход через пустыню Гоби.
Температура воздуха поднималась до 40-45 градусов. Консервы пришлось выкинуть в первый же вечер - от жары испортились. Остались только галеты и вода. На третий день и этого не было: галеты скормили лошадям, потому что без них мы бы точно погибли. Есть нечего, жара страшная! На четвертый день увидели вдали вершины Хинганских гор. Радовались как дети: не останемся в пустыне на вечные времена. Преодолели Хинган и увидели Саоян. Построились на лошадях в две колонны, развернули красный флаг и направились в город. Японцев там не было, и нас отправили в город Цзиньчжоу.
Что запомнили наиболее ярко?
Владимир Кот: Был у нас один случай, правда, уже после войны. Как вы помните, 2 сентября закончилась Вторая мировая война. А через пару дней вдруг получаем радиограмму: "В лесах недалеко от города Цзиньчжоу находится японская часть, которая не подчинилась командованию Квантунской армии и не сдается в плен. Принудить, обезоружить, взять в плен!" Их 800 человек, а нас всего 35! Стали советоваться между собой, как быть. Тут нам помогли китайцы, нашли японских и китайских переводчиков, а они рассказали, чего японцы боятся больше всего. Оказалось, русского плена: боятся, что их отправят в Сибирь, и поэтому-то не сдаются. Ну, все ясно!Отправляемся к месту, никакого белого флага не берем. Командир Неугодов с двумя порученцами и японским и китайским переводчиками пошли в часть на переговоры. Наши зашли внутрь, а мы остались ждать. Минут 40-45 никаких признаков жизни в этой части не наблюдалось. Все это время наш начальник разведки вел переговоры о капитуляции. Японцы спрашивают его, на каких условиях. Неугодов отвечает, что необходимо сложить оружие и можно идти домой. Они согласились и тут же ворота открыли. Мы зашли внутрь. Вскоре оружие было сдано: винтовки, маузеры, сабли. Буквально за три часа часть опустела - все 800 человек смотали удочки. Остались только мы. Японцы передали нам все ключи от ворот, складов, показали, где есть ангары с продуктами и так далее. Мы сообщили руководству по радио о капитуляции. Тут начальник разведки дивизии спрашивает, что сделали с пленными, а наш начальник отвечает: "Мы их всех распустили по домам". "А кто вам давал такую команду?!" "А это жизнь нам подсказала, потому что нас 35, а их - 800 и с оружием, тут бы ни одной головы не осталось".
И вы тоже отправились домой?
Владимир Кот: Нет, нас оставили в этом городе еще на четыре месяца. Охраняли социально значимые объекты: хлебозавод, мясокомбинат, аэропорт, мануфактурную фабрику. Мирные жители помогали нам во всем, в чем могли. Например, вместе мы патрулировали город, организовывали встречи. Эмоций они не сдерживали, когда нас видели. Бывает, на улице тебя встретят и говорят что-то, говорят. Мы друг друга не понимали, и они начинали объяснять руками. Китайцы - очень дружелюбный народ! Хитрый, умный, но очень дружелюбный. В первые дни нам еды нанесли на месяц вперед. И потом часто угощали.
Чем например?
Владимир Кот: Ну, вот однажды мы решили отметить чей-то день рождения. Попросили накрыть нам стол, они принесли консервы, а на банках - только иероглифы. Конечно, мы ничего не поняли, потому что ни один из нас языка не знал. Но все это смели, а после застолья спросили у ребят, что это за вкусное белое мясо в сладком соке было? "Это лягушки". А мы их банок 15 съели! Очень вкусно, между прочим.
Когда же вы вернулись домой?
Владимир Кот: 25 декабря 1945 года получили телеграмму: "Передать город одной из частей Четвертой революционной армии Китая". Я помню, как мы встречали эту воинскую часть: объятия, поцелуи. Они нам устроили прощальный банкет на следующий день, а на вокзал с нами пришла прощаться половина города. Это дружба на вечные времена. И сейчас она подтвердилась. Когда-то у СССР и Китая был какой-то разрыв, но теперь мы снова вместе.