Поделиться
Петр Алешковский. Крепость. Роман. - М.: АСТ (Редакция Елены Шубиной). Серия "Новая русская классика"), 2015.
Петр Алешковский - прозаик, историк, автор романов "Жизнеописание Хорька", "Арлекин", "Владимир Чигринцев", "Рыба", один из первых финалистов премии "Русский Букер". Окончил кафедру археологии МГУ, на протяжении нескольких лет занимался реставрацией памятников Русского Севера.
Главный герой его нового романа "Крепость" - археолог Иван Мальцов, фанатик своего дела. Он ведет раскопки в старинном русском городке, пишет книгу об истории Золотой Орды и сам, подобно монгольскому воину, бросается на спасение древней Крепости, которой грозит уничтожение от рук местных нуворишей и столичных чиновников. Средневековые легенды получают новое прочтение, действие развивается стремительно, чтобы завершиться неожиданным финалом.
"Петр Алешковский написал роман, так и брызжущий восторгом перед творением - подаренными нам временами года, оттенками неба и ветра, дикими гусями, порошей, ливнями, и перед культурой - древними церквями, фресками, вещами..." - пишет о романе критик и писатель Майя Кучерская.
Поэты ХХ века (комплект из пяти книг). Составитель Захар Прилепин. - М.: Молодая гвардия, 2015.
"Молодая гвардия" приступила к осуществлению нового оригинального книжного проекта "Библиотека Захара Прилепина", посвященного русской поэзии ХХ века. И вот первое компактное пятикнижие (Владимир Луговской, Сергей Есенин, Анатолий Мариенгоф, Павел Васильев и Борис Корнилов) вышло в свет. В своем интервью на сайте издательства Захар Прилепин сказал:
- Луговской - огромный поэт, почти не прочитанный. В моем понимании это величина, не уступающая, скажем, Ахматовой и заметно превосходящая всех его современников - вплоть до Твардовского и Симонова... Корнилов - природный дар, сама природа. Мариенгоф - уникальный случай: поэт оказал сногсшибательное влияние на всю современную ему поэзию! Три или четыре года он был гораздо авторитетнее Пастернака и Мандельштама вместе взятых и почти на равных соперничал с Есениным и Маяковским. Но потом это влияние было стремительно забыто: те, кто его испытал, стали этого влияния стесняться.
Павел Васильев - безусловное чудо русской поэзии. В романе "Крым" Александр Проханов предлагает создать храм русских поэтов - причислить к лику святых Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Блока, Гумилева, Есенина... Я абсолютно убежден, что Васильев должен быть в этом списке. Он самый недооцененный талант русской литературы! Он - гений. Его современники - Ахматова, Пастернак - понимали это. Мандельштам говорил: "В России пишут четверо: Пастернак, Ахматова, Васильев и я". Пастернак, Ахматова и Мандельштам - в учебниках, а где Васильев? Будем возвращать.
Эмир Кустурица. Сто бед. Рассказы. Пер. с франц. М. Брусовани. - СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2015.
Эмир Кустурица - знаменитый сербский кинорежиссер и музыкант, отмеченный наградами крупнейших кинофестивалей Европы, включая две "Золотые пальмовые ветви" в Каннах. Его иногда называют "балканским Феллини".
Кустурица часто подвергается нападкам за свои политические взгляды. В конце июля 2015 года в Киеве должен был состояться концерт "Любовь спасет мир" в честь годовщины Крещения Киевской Руси и смерти князя Владимира, в котором собирался принять участие и Кустурица со своей музыкальной группой. Однако Министерство культуры Украины обратилось в МВД и СБУ с просьбой запретить выступление Эмира Кустурицы в Киеве за его "неоднократную публичную поддержку оккупационной политики России по отношению к Украине и аннексии Крыма".
Сборник рассказов Эмира Кустурицы "Сто бед" стал сенсацией литературного сезона в Европе. Кажется, Кустурица воскрешает в прозе магическую атмосферу таких своих фильмов, как "Папа в командировке", "Жизнь как чудо", "Черная кошка, белый кот". Ткань жизни с ее устоями и традициями, семейными ритуалами под напором политических обстоятельств рвется, сквозь прорехи мелькают то змеи, пьющие молоко, то взрывающиеся на минном поле овцы, то летящие влюбленные ("лететь - значит падать?"). В абсурдных, комических, бурлескных, а порой трагичных ситуациях, в которые попадают герои новелл, отразились взрывная фантазия автора, размышления о судьбе его родины, о том, как юность сталкивается с жестоким миром взрослых.
Николай Заболоцкий. Метаморфозы. М.: ОГИ, 2014.
2 сентября в день открытия 28-й Московской международной книжной выставки-ярмарки на сцене Театрального центра "На Страстном" состоялась торжественная церемония награждения победителей конкурса "Книга года". Среди победителей в номинации "Поэзия года" - однотомное собрание сочинений великого русского поэта XX века Николая Алексеевича Заболоцкого.
В него вошли все стихотворения и поэмы Заболоцкого, в том числе недавно обнаруженные в архивах, избранные статьи о поэтическом творчестве и автобиографическая проза, включающая полный корпус писем из тюрьмы.
Особенность этого сборника - состав корпуса стихотворений не следует литературному завещанию поэта. Предпочтение, в отличие от сложившейся традиции, отдано ранним редакциям и первым публикациям текстов.
Собрание восполняет многие лакуны и дает достаточно полное представление о Заболоцком не только как о поэте, но и как о мыслителе и выдающейся личности.
Многие произведения публикуются в книжном издании впервые.
Лидия Чуковская. Дневник - большое подспорье. Сост., коммент. Е.Ц. Чуковской. - М.: Время, 2015.
Завершающий, 12-й том ненумерованного Собрания сочинений Лидии Корнеевны Чуковской (1907-1996), подготовленного ее дочерью Еленой Цезаревной Чуковской. В этом году исполнилось бы 84 года хранителю наследия К.И. Чуковского и составителю собрания сочинений Л.К. Чуковской - Елене Чуковской, которая ушла от нас 3 января 2015 года. Верстку этой книги Елена Цезаревна успела прочесть в больнице за несколько дней до своей кончины. Лидия Чуковская вела подробные дневники с 1938 по 1995 год. На основе этих дневников были составлены ее трехтомные "Записки об Анне Ахматовой" и том "Из дневника. Воспоминания", вошедшие в Собрание сочинений. Для настоящей книги отобраны записи о литературных и общественных событиях, впечатления о прочитанных книгах, портреты современников и мысли автора о предназначении литературного творчества и собственного дневника.
Дмитрий Белюкин. Альбом, "ПриПресс Интернешнл", М., 2015
В самый канун ярмарки вышел уникальный альбом-монография народного художника России Дмитрия Белюкина.
...Однажды большая группа художников отправилась на святую гору Афон. 2033 метра. Выкинуты из сумок вода и консервы, оставлены рядом с тропой подрамники. А сил все равно нет, ноги не слушаются. Ночью спасли от замерзания случайные монахи. Еле взобрались. Поднялись все. Картину по памяти, по ощущению охватившего переживания и необыкновенного света над двухтысячелетним "островом молитвы" написал один. Потом "Панорама с вершины Святой горы" Белюкина объездила с выставками полмира. Белюкин при всем своем жанровом многообразии признанный мастер исторической картины.
648 страниц, неприлично изысканное по нынешним временам дизайнерское оформление, сотни работ любимого художника за более чем четверть века, бережно переданные (что тоже большая редкость!) цвета на печати. И уж совершенно неожиданно для такого фолианта - откровенный рассказ самого автора об истории знаменитых полотен, которые, собственно, и есть вся его жизнь.
Белюкин - не просто самый лучший и знаменитый иллюстратор "Евгения Онегина". Не состязаясь с Александром Сергеевичем в легком слоге и остроумии, его маленькие жанровые картины создают настоящую энциклопедию пушкинской эпохи с участием одного из главных персонажей романа - самого поэта. Вот вам важно, как выглядит морошка - любимая ягода поэта; или что раненого Пушкина специально положили на диван в кабинете дома на Мойке головой к окну - чтобы не слепил свет? Или какие книги стояли на полках возле его последнего пристанища (а со смертного одра он обратился именно к ним: "Прощайте, друзья!")? А Белюкину важно даже, что было в скомканном листе бумаги у постели умирающего - ненужный рецепт, долговая расписка, последние строки?! О чем думал поэт на пороге вечности?
С такой дотошностью к обычаям, деталям, даже моде того времени никто не подходил к бессмертному роману. Но Белюкину и этого мало - он постоянно посещает Михайловское, Тригорское, пишет много этюдов, панорам; подолгу рисует эскизы Петербурга с его роскошной мостово-дворцовой графикой Невы. Как, скажите, написать Татьяну - ведь в романе о ее внешности почти ничего? Как поймать пластику обворожения Натальи Николаевны, того взгляда, из-за которого можно и на дуэль?
Этот удивительный альбом надо читать. Читать, даже рассматривая знакомые и не очень картины. Тогда вы поймете, о чем это художник Дмитрий Белюкин: "Цветы нельзя писать раздраженным... Молитва художника - его картина... Я намешал краски и влепил удар такой световой силы... Прежде чем написать картину, ее надо увидеть..."