Поделиться
Только что в издательстве "Москва" вышла его книга "Коридор для слонов". Автобиография? Скорее опять поиски ответа на вечно волнующий вопрос - зачем я на этой земле? То самое распутье, на котором оказывается каждый человек после своего рождения. "Что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?" - один из вопросов Христу, цитата из его оперы "Литургия оглашенных".
Специально для читателей "РГ" Людмила Дубовцева, автор и ведущая популярных когда-то радиопрограмм "Музыкальный глобус", "Концерт по заявкам", "В рабочий полдень" на "Маяке", - вчиталась в книгу и поговорила с ее автором, композитором Алексеем Рыбниковым, который к тому же празднует 17 июля свое 70-летие.
Не думала, что композиторы бывают так наблюдательны в самых незначительных деталях, как ты в своей книге…
Алексей Рыбников: А я давно уже не композитор в известном тебе смысле слова…
Ну вот, мы уже спорим, не начав интервью. Надеюсь, не поссоримся, - такого не бывало за много лет нашего знакомства. Кстати, первая наша встреча, кажется, произошла в студии музыкальной редакции Радио на улице Качалова, в ДЗЗ. Это было интервью по поводу прогремевшей тогда песни из фильма про Красную Шапочку..
Алексей Рыбников: Да, наверное. Оля Рождественская - суперпопулярная тогда, лет 8-9 ей было.
Дочь твоей "Звезды" в "Хоакине Мурьете"- Жанны Рождественской (рок-опера Рыбникова, поставленная в Ленкоме в 1976 году, - Ред.). Ну, а год назад мы встречались в студии Радио, правда, на Ямском Поле, - и я до сих пор под громадным впечатлением от Арии Наполеона (на французском языке), которую ты принес, чтобы познакомить слушателей с завершенной грандиозной работой - оперой "Война и мир" по Толстому. Мои молодые коллеги по эфиру тоже заинтересовались тогда - и я искренне пообещала им, что лет через 10-15 лет твоя опера войдет в мировую классику. Может быть, даже наравне с операми Чайковского
Алексей Рыбников: Ну, спасибо!
Это не комплимент, я в этом уверена. И посему вопрос: когда, где ждать, наконец, премьеры?
Алексей Рыбников: Это произведение было закончено года три тому назад. Встал вопрос, где ее поставить. Финансирование не может быть под произведение. Оно должно быть только под постановку. А для этого нужны большой симфонический оркестр, большой оперный хор, музыкальный театр - но не оперный в традиционном смысле, артисты должны быть с микрофонами, более актерски раскованные, петь вживую с живым оркестром. Вот в Ленкоме сейчас идет спектакль "Вальпургиева ночь" - там актеры тоже с микрофонами.
Не с твоей ли легкой руки - после "Юноны и Авось"?
Алексей Рыбников: В какой-то степени, возможно. Актерам не надо напрягать голос, они более раскованны и больше готовы к драматическому действию.
(вздыхает) Вот, если бы у нас была своя театральная площадка - столичный департамент культуры обещает, и снова приглянувшееся нам помещение отдается очередному торгово-развлекательному комплексу, а мы снова в очереди…
А исполнители, актеры уже есть?
Алексей Рыбников: Я даже думал, что актеров на такие знаковые роли, как Наташа Ростова, Андрей Болконский - можно было бы выбрать с помощью телезрителей, бросив клич в каком-либо проекте ТВ. Все-таки это всенародно любимые герои. В своем театре ("Театр Алексея Рыбникова" - Ред.) я бы мог это поставить. Но это будет под фонограмму оркестрово-хоровую, а не живое исполнение. С этого начинать бы не хотелось.
Правда, есть и еще одно обстоятельство. Я начал снимать несколько музыкальных фильмов по своим произведениям. Как кинорежиссер. Открываю для себя новую профессию. Пока мне безумно нравится. Съемки будут в октябре-ноябре. Только что вернулись из Кинешмы, искали натуру. Пока не закончится это кино, "Войне и миру" придется подождать. Мои планы реальные - где-то 2017-й год. Быть может, к этому времени найдется для нас театральное помещение. И финансовая возможность.
В своей книге "Коридор для слонов" ты пишешь, что с самого раннего детства твоей любимой сказкой был "Золотой ключик". "А ключик-то был от театра. От СВОЕГО театра". Ты один из немногих счастливцев, кому удается реализовывать свои замыслы. Правда, какой ценой!? "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты" шла в Ленкоме с бешеным успехом - но под громкие проклятья штатных музыковедов и критиков. Много было написано и сказано о нелегкой судьбе "Юноны и Авось". Я, кстати, бывала на нескольких закрытых прогонах-приемах оперы. Однажды даже совпала с Щедриным…
Алексей Рыбников: Да, Родион Константинович Щедрин здорово поддержал оперу. И Эльдар Александрович Рязанов. Тогда мы впервые встретились с Эльдаром Александровичем, пожали друг другу руки и расстались до…21-го века, когда он предложил мне написать музыку к кинофильму "Андерсен". Эльдар Александрович всю жизнь был верен композитору А.Петрову. Я очень ценю и уважаю такие союзы режиссера и композитора. Это - святое. Вот Никита Михалков и Эдуард Артемьев, Эльдар Рязанов и Андрей Петров. Мне пока похвастать таким союзом не удалось…
В книге рассказана очень интересная, с детективными завихрениями, история прохождения "Юноны" от замысла к реализации.
Алексей Рыбников: А я так до сих пор и не знаю, почему и КТО вдруг разрешил ее к постановке. Главное, что она живет в Ленкоме у Захарова и во многих театрах наших и зарубежных.
И не устаревает, к счастью. Безумную популярность принесла тебе "Юнона и Авось" - но ты для себя самой главной работой считаешь свою "Литургию оглашенных". Я права?
Алексей Рыбников: Да, сейчас получается, что самый дорогой, самый выстраданный мой цикл, началом которому стала "Литургия оглашенных".
Помню, как вся театрально-музыкальная Москва гудела: в подвале у Алексея Рыбникова - "Литургия оглашенных". Многие пугались: "оглашенные" - это про сумасшедших? Ты объясняешь в книге: "оглашенными называют тех, кто уже оглашен словом истины": в первые века христианства во время службы тем, кому доведена информация о заповедях Ветхого и Нового Заветов, об Иисусе Христе, о воскрешении мертвых, говорили: "Оглашенные, изыдите!" Они выбегали на улицу с радостными криками…
Но теперь, спустя почти тридцать лет, ты говоришь, что та опера - лишь составляющая часть огромного цикла.
Алексей Рыбников: Да, так и есть. Другие части цикла - это "Симфония мертвых", это "Тишайшая молитва". Вместе это масштабное произведение, почти на пять часов звучания. Но все это уже в другом жанре. "Симфония сумерек", или просто 6-я симфония, впервые исполнялась симфоническим оркестром с Валерием Гергиевым в Колонном зале. И после этого исполнялась много раз. Подарок ко дню рождения мне сделал Будапештский оркестр, дирижер Гергий Кисляк. Там даже такой конфуз вышел. Известно же, во время исполнения между частями симфонии аплодисменты не позволяются. А венгерская публика, довольно рафинированная, образованная, нарушила этот закон: после второй части такой скандеж устроила! Мне это польстило и порадовало. По моим наблюдениям вообще симфоническая музыка в последнее время вновь обретает те черты, которые у нее были когда-то: мелодию, гармонию, форму классическую. И главное -зритель этого ждет!
В твоей книге много переплетений мистического и случайного. И встречи с Еленой Сергеевной Булгаковой, и ее послания тебе во времени, и твоя необъяснимая болезнь, и какие-то НЛО…
Алексей Рыбников: Вообще, на мой взгляд, случайность - это высшее проявление закономерности. Я вот вспоминаю свою жизнь: у меня ничего случайного не было. У меня периодически обрубали мой творческий путь. Первый раз это произошло после успешного исполнения моих симфонических произведений в 60-е годы.
Еще студенческие?
Алексей Рыбников: Да! Играли выдающиеся люди - Олег Каган, Геннадий Рождественский. Я получал премии на конкурсах симфонической музыки, мой квартет играли в Германии. И вдруг это как-то обрубилось. И мне самому вдруг стало скучно, интереснее показалась рок-музыка. Потом я пошел в кино. Не просто из-за заработка. Хотелось искать какого-то совершенства на очень простой основе.
Ничего себе "простые основы" : одна песня из кинофильма "Вам и не снилось" разрушила песенные традиции. А потом еще и песни Буратино, Красной Шапочки…
Алексей Рыбников: Да мне и было это интересно. А кое-кто был разочарован во мне, поставил крест на мне, как на серьезном композиторе.
И твой учитель Арам Ильич Хачатурян?
Алексей Рыбников: Он разный был. И хвалил. И ругал. И удивлялся. Ну, а потом, в 76-м, когда возникла опера "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты", я почувствовал другой градус взаимоотношений автора с публикой, чем в симфонической музыке. Я бы сказал, что это был первый шажочек к нахождению своего драматургического стиля.
Ну, а "Юнона и Авось" - это уже такая веха, где соединились симфония и рок-музыка. Где все это сочеталось в драматургии, сюжете, смысле с потрясающей поэзией Андрея Вознесенского. И здесь меня рубанули снова. После столь оглушительного успеха - полное затишье. Мне не заказывают новых рок-опер, хотя в Ленкоме ставят "Королевские игры" - оперу А .Каллаша. И в кино никто из режиссеров меня не зовет. Но это заставило меня уйти в глубочайшее подполье и начать писать "Литургию оглашенных". Это был 83-й год. Но если бы продолжалось триумфальное развитие моих опер в Ленкоме, не было бы этих мучительных духовных поисков. И не случилось бы триумфального гастрольного тура с "Литургией" по городам Америки.
А потом снова "долбанули" - уже по "Современной опере", "Международному центру аудиовизуальных искусств"… Мне было уже 52 года. Начинать все снова уже точно было поздно. И тут я вспомнил слова одного из зрителей наших первых спектаклей: "Литургия оглашенных" - это только начало, должно быть обязательно продолжение!". И это заставило меня опять с головой уйти в поиски, на сей раз симфонической музыки, вернуться к ней через столько лет. И не было бы этого "долбанули" - не появились бы мои симфонии.
И не написал бы свой Виолончельный концерт, который так триумфально возит по свету замечательный музыкант Александр Князев.
Алексей Рыбников: Да, Саша Князев - это еще один подарок судьбы. Вот видишь, все в моей жизни закономерно.
А еще меня всегда очень занимал твой интерес к технике. Помню, как впервые попала в твою студию и увидела, как нежно ласкаешь ты свои "железки".
Алексей Рыбников: С самого раннего детства я обожал технику. С первого появившегося в нашем доме приемника Штерна, который, после привычного домашнего радио с его запланированными программами, вдруг открыл мне путь в мир самой разной музыки. Потом появились первые магнитофоны пленочные. Мне очень нравилось фиксировать музыку. А дальше это переросло в студийные записи.
И свой первый зарубежный гонорар ты истратил…
Алексей Рыбников: … на покупку оборудования для своей студии. Да, весь гонорар за гастроли "Юноны и Авось" во Франции, у Кардена.
Тогда ведь своя студия была только у композитора Александра Зацепина. Но он-то по первому своему образованию - радиоинженер. А ты - "самообразователь"?
Алексей Рыбников: Было интересно во всем разбираться. Читал, учился.
Учиться любишь? Вон сколько профессий поднабрал: композитор, музыкант - это по диплому, а еще звукорежиссер, даже диджеем в школьные годы был, в Таганке звукооформителем, театральным режиссером, сценаристом. Теперь вот кинорежиссер. И писатель Честно скажу, читала книгу на одном дыхании. А над главой "Аличка, Лева и Алеша" даже всплакнула. Написоно с такой нежностью, самоиронией… Там про то, как 10-летнего Алешу взял в свой композиторский класс консерватории сам Арам Ильич Хачатурян, просмотрев ноты его балета "Кот в сапогах".
Алексей Рыбников: Да, вот такие закономерные случайности врывались в мою жизнь.
Неужели никогда не было искуса двинуться в угоду моде или конъюнктуре?
Алексей Рыбников: Были у меня когда-то попытки погнаться за модой .Дай-ка, думаю, сочиню сейчас шлягерок для ресторана. Но каким прахом это закончилось! Не-е-ет. Каждый человек должен понять свое естество. Душа заставляет, а не кто-то.
Когда-то ты написал пьесу для контрабаса и ударных "Кошмары белого слона" по картине Анри Матисса. Там цирковой дрессировщик заставляет слона танцевать на тумбе. А вместо зрителей на трибунах художник нарисовал родной пейзаж джунглей, о котором все мысли у этого "бедного артиста". Понятен смысл. Но вот у тебя снова слон - теперь в названии твоей книги "Коридор для слонов".
Алексей Рыбников: Слон для меня - это символ свободы. Он же должен жить в природе, а его загнали в коридор… Ведь человек тоже рождается свободным, но сразу же, родившись, попадает в коридор: справки о рождении, коридор устоев, систем политических и экономических, формирование мировоззрения, этикет… И так до конца жизни - по коридору. А какой могла бы быть жизнь вне коридора?! Увы, пока люди не могут договориться между собой. Пока нет всеобщей любви, взаимопонимания, этот коридор остается.. Это тема для философского эссе.
Ты любишь путешествовать, знаю. Что ты обычно привозишь из путешествий? Пожелать тебе новых открытий?
Алексей Рыбников: Реквизит для своих спектаклей. Очень помогают мне в этом "блошиные" рынки. Вот недавно я открыл для себя Азию. Шри-Ланка - сказочная страна. Кстати, там и родилось это название для книги: я жил в отеле "Коридор для слонов" и философствовал на эту тему… Впрочем, новых открытий мне уже хватит А вот терпения, чтобы довести все задуманное до конца, - пожалуйста, пожелай.